Выйдя на галерею и завернув за угол, я прижался к стене в ожидании своего напарника и вдруг почувствовал большое моральное облегчение – время раздумий и ожидания закончилось; плохо ли, хорошо, но надо было действовать. Вероятно, где-то в глубине души я даже любил неподготовленные операции, хотя доселе о том и не догадывался.
Пропустив на несколько метров Уилкинса, я пошел следом, продолжая развивать свои мысли в том же духе:
«Вот так, шаг за шагом, а там…» А там, на следующем шаге, я едва не врезался в объемистых форм женщину, внезапно захотевшую поглазеть на витрину ближайшего магазинчика. Точнее, совсем избежать столкновения не удалось: как я ни тормозил, но все же толкнул ее в плечо, и она принялась озираться с несколько обалдевшим видом, тем самым привлекая внимание и других прохожих. К счастью, мне удалось аккуратно покинуть чреватое осложнениями место, но это напомнило, что думать, пожалуй, и вовсе не стоит. Поэтому я просто нагнал Уилкинса и пристроился буквально в полушаге за его широкой спиной, дабы избежать необходимости лавировать в толпе.
Обнаружили нас (то есть Уилкинса) у схода на пандус, где с обеих сторон уже располагались два стационарных поста. Впрочем, майор и не делал попыток скрываться, гордо продефилировав прямо под носом у трех эсбэшников. Его, естественно, заметили и… опознали. Реакция охраны показалась мне забавной: один схватился за рацию, другой принялся судорожно подавать какие-то визуальные знаки, а третий приподнялся на цыпочки, пытливо оглядывая толпу. Меня, видимо, искал." Но шутки шутками, а через десять ярдов нас уже взяли в кольцо.
Понабежавшие откуда-то эсбэшники и полицейские заняли позиции со всех сторон и двигались с нами параллельным курсом теперь уже любое неловкое движение могло меня выдать, и я полностью сосредоточился, глядя себе под ноги.
Тем не менее мы спокойно и даже, я бы сказал, солидно спустились по изгибающемуся пандусу и оказались перед входом в зал отправления, где меня поджидали первые неприятности. Властям показалось мало преградить прочие доступы в зал, они и тут закупорили все, что могли. То есть закрыли одну из створок огромных стеклянных дверей, а вторую половину прохода перегородили барьерами, оставив щель, через которую тучному человеку (мне, например) пришлось бы проходить боком. Вместимость лайнера «Пелинор» составляла пятьсот с лишним человек, добрая четверть из которых уже хотела попасть на борт, поэтому у так называемого входа царила невообразимая давка. К счастью, Уилкинс сообразил, чем грозит такая ситуация, и не полез в самую гущу, а подошел к перилам на конце пандуса, прислонился к ним и громко вы" сказал несколько расхожих сентенций относительно моральных качеств всех спецслужб на свете. В толпе, насколько я мог судить по отдельным выкрикам, к этим идеям отнеслись с пониманием, а пасущиеся вокруг представители помянутых органов заметно побагровели.
Дальше ситуация застопорилась, и я устроился рядом с Уилкинсом, отчаянно пытаясь что-нибудь придумать. Допер я только до догадки, что не иначе как власти уверены в том, что ловят невидимку! Но прочь, прочь дурные мысли!.. Между тем Уилкинс выдал еще порцию высказываний, куда громче и оскорбительнее предыдущих, после которых толпа одобрительно зашумела и заволновалась куда пуще прежнего.
– Сейчас, сейчас… Еще минутку… – пробормотал майор, как будто бы про себя, и до меня наконец-то дошло, что вся эта ругань неспроста.
Теперь уже я с нетерпением ждал продолжения, и оно наступило, когда в щели между барьерами застрял дородный мужик с парочкой чемоданов. Отвалившись от перил, Уилкинс, не разжимая губ, прошептал:
– За мной, герцог! – и, закинув сумку на плечо, чеканным шагом двинулся вперед, потихоньку разгоняясь.
Бросаясь за ним, я краем глаза заметил некое оживление в группе сопровождающих нас официальных лиц, но нас выручило то, что подобная ситуация явно не была предусмотрена полученными ими инструкциями. А пока они судили да рядили, было уже поздно.
Распластав руки, как орел крылья, Уилкинс с разгона врезался в задние ряды толпы, придавая ей мощный импульс в направлении барьеров и сопровождая его соответствующими лозунгами. Не знаю уж, что подействовало больше, но первые ряды воодушевились и под угрозой быть раздавленными навалились на металлические заграждения и редкую цепь охранников. Какое-то мгновение все застыло в неустойчивом равновесии, но затем дух, снабженный для надежности десятком рук и ног, взял верх над хладным металлом, препоны были низринуты, и людской поток хлынул внутрь, неудержимый, как любая стихия.
Уилкинс вошел последним, поступью напомнив мне Его покойное Величество, вступающее в тронный зал Я скромно держался позади.
Но уже через несколько секунд спектакль окончился, и я поспешно юркнул в сторону от Уилкинса, двигаясь вдоль ближайшей стены зала. Служба безопасности вернула себе контроль над ситуацией с нешуточной решительностью – все эсбэшники и полицейские выхватили бластеры и окружили взбунтовавшихся пассажиров, а по трансляции на весь зал объявили, что будут стрелять в любого, кто шевельнется. В результате через пару минут статус-кво был восстановлен: толпа вновь клубилась перед восставшими из праха барьерами, люди поодиночке торопливо шагали по узкой дорожке меж вновь расставленных маяков, а Уилкинса, как зачинщика беспорядков, взяли под белы ручки и отвели для разбирательства в сторонку. Как раз в мою.
– Уилкинс? Джек Уилкинс? – Капитан безопасности процедил это как оскорбление, но мой напарник только лучезарно улыбнулся.
– Он самый.
Капитан (ростом пониже Уилкинса на голову) насупился и попытался посмотреть на задержанного сверху вниз. Вышло не особо, и он взял быка за рога:
– Зачем вы это устроили?
– Побыстрее на корабль хочу. – Уилкинс заговорщицки подмигнул. – А то, ребята, от ваших рож так в сортир охота, что аж невмоготу.
Капитан взбеленился:
– На корабль ты хочешь?! Да я тебя сейчас за нарушение общественного порядка упеку на…
– Тпру! – осадил его Уилкинс. – Если б ты мог меня упечь, то мы бы здесь не болтали. Так что предлагаю не тратить время: ни ваше, ни мое.
Судя по бессильной злобе, ордера на арест Уялкинса им и впрямь добиться не удалось, однако капитан все же проконсультировался с командованием через браслет с вмонтированной рацией, после чего вновь обратился к задержанному:
– Где ваш босс, Уилкинс?
– Мой босс? – Весьма правдоподобное изумление.
– Не паясничайте! Где Ральего?
– А-а, Гальего… – Уилкинс повертел головой, будто оглядываясь, а затем ткнул пальцем – по иронии судьбы в то самое место, где я стоял – Да вот же он! Вы что, не видите? Хватайте его скорей!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
