Рисовать я не умею, попробую на словах.
Ару объяснения не потребовались.
— Что-то вроде поговорки на кораблях. Матросские суеверия, — сказал он и поклонился сперва мне, следом наместнику. — Если ее сиятельству или его превосходительству что-то понадобится, любой стражник знает, где и как меня можно найти.
Я поднялась, рассеянно глядя ему вслед, и крикнула уже в спину:
— Ты нашел Диану?
— Диану? — он обернулся, с улыбкой помотал головой. — Она никогда не жила во Фриарте. Она в безопасности. Но, ваше сиятельство, я, конечно, скучаю по ней.
— Она приедет в новый Фриарт, — пообещала я, и Ару, кивнув, удалился. Наместник шумно вздохнул.
— Не будет ничего сложного в том, чтобы убедить короля, — проговорил он, снова глядя на список. — Будто сами Молчащие сказали вам… удивительно. — Он потыкал в бумагу пальцем, посмотрел на меня, и я вспомнила.
— Что за жертва?
У старикана волосы дыбом встали на голове.
Я готова поспорить на половину своего состояния: он уедет отсюда при первой возможности и как угодно вынудит короля назначить меня правителем города, только чтобы никогда меня больше не видеть.
— Вы сказали, что я принесла огромную жертву.
— Ах, вы об этом, — выдохнул он. — Согласно закону, ваш брак будет считаться недействующим, если выяснится, что ребенок был зачат вашим мужем и этой женщиной до вашего с ним законного брака. Или вы можете приказать засечь изменников розгами как обманутая…
Я то ли кашлянула, то ли издевательски хохотнула.
— Побойтесь Молчащих, ваше превосходительство, — поморщилась я. — Я похожа на человека, который будет делить мужика?
Я не изнеженная графиня. Ни выражения, ни рассуждения не выдают во мне томную барышню. Нет беды, если за несоответствие гендерным стереотипам здесь дворянок не вешают.
Не дожидаясь, пока наместник подберет слова для ответа, я кивнула и скользнула за полог. Ну вот, я научилась обращаться с капризной тканью.
Мишель, увидев меня, опустила плечи и робко подняла голову. Я подошла к ней, хотела взять за подбородок, но передумала.
— Ты не рада? — спросила я, но она не ответила. Что же, для нее перемены серьезнее, чем для меня или для Ару. — Пойдем домой.
Я пошла по шумящему лагерю, накрытому звездами. Ночь умиротворенная. И невероятно хочется жить.
— А где наш дом?
Я оглянулась. Мишель догнала меня, стояла рядом, смотря мне в глаза, и я с улыбкой протянула ей руку.
— Где построим.
— А где построим? — Мишель вложила ладошку в мою, и я сжала тонкие девчоночьи пальчики. Никогда не хотела иметь детей, а вот так сложилось, что я не могу оставить эту малышку — и не хочу.
— Где захотим, — ответила я. — Построим где захотим.
И будем жить обязательно долго и счастливо.
Конец
