Конечно же, только мать Уильяма могла решить эту проблему.
— Нужен отвлекающий удар, — сказала она, почесывая на щеке фурункул. — Нечто такое, что посеет в них панику, и они заметят наше войско только тогда, когда будет уже слишком поздно. Что-нибудь вроде пожара.
— Если придет кто-то чужой, — возразил Перси Хамлей, — и устроит пожар, это тем более встревожит их.
— Все должно быть сделано по-хитрому, — подал голос Уильям.
— Именно так, — нетерпеливо сказала мать. — И ты должен будешь сделать это, когда они соберутся на мессу.
— Я? — опешил Уильям.
Итак, начало операции было возложено на него.
Утреннее небо светлело невыносимо медленно, Уильям нервничал, теряя терпение. Ночью он и его мать с отцом внесли в план некоторые уточнения, и все равно уверенности в его удачном осуществлении не было: Уильяма с товарищами могли по каким-то причинам просто не пустить в замок, или они могли вызвать подозрение, и тогда было бы уже невозможно действовать исподтишка, или их могли схватить прежде, чем они успеют хоть что-нибудь сделать. Но даже если план удастся, предстоит сражение, первое настоящее сражение Уильяма. Будут раненые и убитые, и одним из этих неудачников вполне может оказаться он сам. От страха у него сжались кишки. Там будет и Алина, а случись ему потерпеть поражение, она, конечно же, все узнает. Но, с другой стороны, если он станет победителем, это произойдет на ее глазах. Уильям вообразил, как ворвется в ее спальню с окровавленным мечом в руке. Вот тогда она пожалеет, что выставила его на посмешище.
Из замка донесся звон колокола, созывающего прихожан на утреннюю мессу.
Уильям кивнул, и двое, отделившись от его группы, полем пошли по направлению к замку. Это были Раймонд и Рэннульф, воины с суровыми лицами и крепкими мускулами, всего на несколько лет старше Уильяма. Он сам их выбрал: на то отец наделил его полной свободой действий. Что же касается старшего Хамлея, то он поведет главные силы атакующих.
Уильям смотрел, как Раймонд и Рэннульф быстро шагают по замерзшему полю. Когда до замка оставалось рукой подать, он взглянул на Уолтера, пнул его коня, и они рысью рванулись вперед. Часовые на башнях должны были увидеть, что к замку приближаются две пары первых посетителей: одна пара пешая, другая — конная. Все это выглядело абсолютно невинно.
Расчет Уильяма был верным. Они с Уолтером обогнули Раймонда и Рэннульфа примерно в сотне ярдов от замка. У моста они спешились. Сердце Уильяма замерло. Если он не справится со своим заданием, то и весь штурм сорвется.
У ворот стояли двое стражников, Уильям не мог отделаться от кошмарной мысли, что в замке его ждет засада и, как только он подойдет, на него набросится дюжина воинов, которые изрубят его на куски. Стражники выглядели настороженно, но волнения не проявляли. Они были без доспехов, в то время как у Уильяма и Уолтера под плащами были надеты кольчуги.
Страх буквально парализовал Уильяма, во рту у него пересохло. Один из стражников узнал его.
— Привет тебе, лорд Уильям, — весело крикнул он. — Снова пожаловал просить руки госпожи, а?
«Прости, Господи», — слабым голосом прошептал Уильям и вонзил в живот стражнику кинжал, резким движением направив лезвие вверх — под ребра, к сердцу.
Захрипев, несчастный изогнулся и широко раскрыл рот, словно собираясь закричать. Шум мог все испортить. Потеряв голову, не зная, что делать, Уильям рванул кинжал на себя и, ударив им в перекошенный от боли рот, пропихнул в горло. Крик умирающего захлебнулся в хлынувшей крови. Его глаза закрылись. Когда он уже рухнул на землю, Уильям выдернул свой кинжал.
Испуганный неожиданной возней, конь Уильяма попятился. Уильям поймал его за узду и взглянул на Уолтера, который только что расправился со вторым стражником. Слуга действовал более умело, одним движением перерезав своей жертве горло, так что тот умер, не издав ни звука. Про себя Уильям решил, что это надо запомнить: может пригодиться в следующий раз, когда ему потребуется добить кого-то без лишнего шума. И тут его словно осенило. «Я сделал это! — восторженно подумал он. — Я убил человека!»
Он почувствовал, что больше не испытывает страха.
Передав поводья Уолтеру, он побежал вверх по винтовой лестнице сторожевой башни. Наверху располагалось помещение, где находился механизм для подъема моста. Двух ударов мечом оказалось достаточно, чтобы разрубить толстый канат, конец которого Уильям выбросил в окно. Упав на берег рва, канат плавно и почти бесшумно сполз в воду. Теперь уже никто не сможет поднять этот мост, когда налетит отцово войско. Обрубить подъемный канат моста они решили, окончательно продумывая прошлой ночью все детали своего плана.
Раймонд и Рэннульф подошли как раз в тот момент, когда Уильям уже спускался вниз. Первым делом им надо было сломать гигантские обитые железом дубовые ворота, закрывавшие арку, под которой был проход с моста на внутреннюю территорию замка. Они вытащили принесенные с собой деревянные молотки и зубила и принялись выбивать строительный раствор, в котором крепились мощные металлические петли. Ударявшиеся о зубила молотки производили глухой, тяжелый грохот, который казался Уильяму невыносимо громким.
Между тем он, не теряя времени даром, оттащил мертвых стражников в сторожевую башню. Поскольку все местное население присутствовало на мессе, можно было надеяться, что тела убитых обнаружат, только когда будет уже слишком поздно.
Он взял у Уолтера поводья своего коня, и они вышли из-под арки и через двор направились к конюшне. Уильям, с трудом заставив себя идти нормальным, неторопливым шагом, тайком поглядывал на стоявших на сторожевых башнях часовых. А что, если кто-нибудь из них видел, как упал в ров канат подъемного моста? Не смущает ли их стук молотков? Но они безразлично смотрели на шедших по двору незнакомцев, а стук молотков, который начал уже таять в ушах Уильяма, должно быть, наверху был и вовсе не слышим. Уильям почувствовал облегчение. Задуманный Хамлеями план осуществлялся.
Они вошли в конюшни и, не завязывая, лишь набросили на жердь поводья своих коней, чтобы животные могли легко убежать. Затем Уильям достал огниво, высек искру и поджег лежавшее на полу сено. Оно было грязным, а местами и мокрым, но тем не менее начало медленно разгораться. Уильям запалил его еще в нескольких местах. Тем же самым был занят и Уолтер. С минуту они стояли, глядя, как разгорается огонь. Почуявшие запах дыма лошади начали волноваться в своих стойлах. Уже уходя, Уильям на мгновение задержался. Пламя набирало силу… как и их план.
Выбравшись из конюшен, они снова очутились посреди двора. Под аркой ворот Раймонд и Рэннульф все еще отбивали раствор вокруг петель. Уильям и Уолтер повернули в сторону кухни, делая вид, будто собираются попросить какой-нибудь еды, что выглядело бы вполне естественно. Во дворе не было ни души — все молились. Как бы мимоходом посмотрев на часовых, Уильям убедился, что они совсем не обращали внимания на то, что происходит внутри замка, а внимательно глядели вдаль, через окружавшие замок поля, как, в общем-то, и должно было быть. Тем не менее Уильям все время ожидал, что кто-нибудь выскочит из одного из домов и окликнет их, и тогда им придется убить его прямо здесь, посреди двора, и если это увидят, их песенка будет спета.
Они обогнули кухню и направились к мосту, что вел в верхний двор. Проходя мимо часовни, они услышали приглушенные звуки церковной службы. Уильям с замиранием сердца подумал, что и граф Бартоломео был там — ничего не подозревающий и не ведающий, что в миле от замка стоит войско, четверо врагов уже пробрались в его крепость, а его конюшни объяты пламенем. И Алина была в часовне — стоит, наверное, на коленях, молится. «Скоро она будет на коленях передо мной», — подумал Уильям, и кровь застучала у него в висках.
Они вступили на мост. Разрубив подъемный канат и сломав ворота, они обеспечили беспрепятственный проход своему войску по первому мосту. Но граф мог все же ускользнуть от них по второму и отсидеться за стенами верхнего двора. Поэтому следующей задачей Уильяма было поднять этот мост и тем самым запереть графа в нижнем дворе.
Они подошли ко вторым воротам. Из сторожевой башни навстречу им вышел часовой.
— Рано пожаловали, — сказал он.
— Нас вызвал к себе граф, — заявил Уильям. Он приблизился к стражнику, но тот сделал шаг назад. Нельзя было допустить, чтобы он отступил слишком далеко, ибо тогда он выйдет из-под арки и его увидят часовые, охраняющие крепостной вал верхнего двора.
— Граф сейчас в часовне, — сказал стражник.
— Что ж, нам придется подождать. — Этого человека надо было убить быстро и без шума, но Уильям не знал, как к нему подойти. Он бросил на Уолтера вопросительный взгляд, но тот с невозмутимым видом спокойно ждал.
