на голове, и силовое поле больше не прикрывало его. Когда капитан Первого копья сделал шаг навстречу чужому, другие легионеры инстинктивно отпрянули. Все видели пламя в глазах Аскелада и его желание закончить этот бой лезвием собственного копья.
При других обстоятельствах экзактатор отсалютовал бы противнику перед началом поединка. Даже тупорылый орк понял бы такой знак. Но к поганой рангде не могло быть никакого уважения, а черные змеиные глаза ксеноса не давали надежды на наличие интеллекта, хоть сколько-нибудь похожего на человеческий.
Аскелад больше не бросался на врага. Вместо этого он плавно двинулся к нему в полуприсяде, высоко держа щит перед собой и отведя руку с копьем назад. Чужой некоторое время не двигался, подпуская противника, затем неожиданно сам ринулся в атаку. Его стальные когти были длиннее и мощнее, чем у стандартных особей, да и двигался он заметно ловчее. Зато не имел хвоста со смертоносными лезвиями.
Аскелад отпрянул, принимая один из ударов на щит, и атаковал в ответ. Ксенос сделал шаг в сторону, уходя от копья, но тут же был вынужден сместиться еще раз, потому что экзактатор уже нанес следующий удар. Ментальной командой капитан заставил системы доспеха синтезировать запредельные дозы боевых стимуляторов, чтобы хоть как-то компенсировать сниженную подвижность самой брони. Это давало эффект, но преимущество в скорости все равно оставалось за черным ящером.
Аскелад ударил снова, целя в голову врага. Тот нырнул под копье, широко разведя лапы. Экзактатор сам шагнул ему навстречу, не позволяя замахнуться. Когти заскрежетали по щиту и наплечнику воина. Он с рычанием отбросил ящера, но тот снова бросился на него, взбежал по подставленному щиту, подпрыгнул, выполнил в воздухе сальто и приземлился за спиной легионера.
Аскелад развернулся, но недостаточно быстро, так как сервоприводы потеряли не менее половины мощности из-за ксеносского поля подавления. Блестящий коготь вскрыл керамит на его груди, вторую атаку воин сумел блокировать древком копья и тут же атаковал ящера щитом в голову. Он ударил ксеноса раз, другой. Треугольная голова безвольно откидывалась назад после ударов, но по пустым черным глазам невозможно было понять, потрясен ли противник.
Оказалось, что нет. После очередной атаки ксенос скользнул вдоль щита и ударил Аскелада сзади по бедру. Из перебитой проводки сыпанули искры, в сторону ударил фонтанчик синей жидкости – это чужой повредил систему охлаждения.
Аскелад уже неплохо изучил противника и был готов к такому финту. Поэтому когда ящер нанес свой удар, воин не опустил щит, чтобы попытаться сбить атаку. Он тоже крутнулся на месте, но в другую сторону. Чужой поздно увидел атаку и не имел достаточно времени, чтобы поднять когти для защиты. Противовес копья впечатался ксеносу в лицо.
Аскелад снова ударил его кромкой щита, продолжая вращаться. Ксенос атаковал навстречу другой лапой и противники разменялись ударами. Когти прочертили три кровавые борозды на лбу и щеке экзактатора. Но ящера отбросило на несколько шагов, и ему пришлось опуститься на колено, чтобы сохранить равновесие. Его голова представляла собой мешанину разорванной плоти и переломанных костей. Впрочем, повреждения уже начали восстанавливаться.
Аскелад криво ухмыльнулся, но ксенос удивил его – ящер отпрыгнул, вместо того, чтобы атаковать снова. Эти чужие не были ни трусами, ни глупцами, поэтому все веселье экзактатора как рукой сдуло. Через секунду воин понял, что задумал его противник.
Черный ящер распрямился, резко выбросив лапы в стороны. Его тело конвульсивно дернулось, по шкуре зазмеились электрические искры. Он накапливал заряд значительно быстрее других ксеносов, но это Аскелад тоже учел. Поэтому когда ящер атаковал, легионер атаковал в ответ.
Внезапно вспомнился поединок с секутором на Ковчеге. По субъективному времени прошло всего три месяца, а казалось, будто целая вечность. Но колесо судьбы уже сделало полный оборот, и Аскелад снова встретил на своем пути противника, который его недооценил. Противника, который забыл, что копье – это в том числе метательное оружие.
Сноп стрекочущих молний ударил точно в центр груди Аскелада. Электро-атака не преследовала цель нанести ущерб, но она перегрузила силовой модуль доспеха, полностью отключив его и отбросив космодесантника на несколько метров. Однако капитан успел метнуть свое оружие. Одновременно с его губ сорвался нечленораздельный поток великолепной фоморской брани.
Когда экзактатор вскочил, ящер еще лежал на земле с развороченной грудиной. Брошенное копье пробило его насквозь, нанеся чудовищный урон. Любая другая тварь уже билась бы в агонии, но этот чужой намеревался продолжить схватку. Плоть по краям раны начала затягиваться, ксенос обхватил древко копья лапами, прикидывая, как его вытащить.
Но экзактатор не позволил этого. Подбежав к ящеру, он плашмя рухнул на него, выставив перед собой щит. Силовое поле на кромке тоже отключилось от перегрузки, но это не имело значения. Аскелад услышал, как ломаются кости ксеноса, и надавил сильнее.
– Альба гуно, рангда, – прошептал он в лицо врагу, выхватывая из магнитной планки на бедре тактический нож. В течение следующих двух секунд экзактатор превратил живот ящера в жуткую мешанину искромсаной плоти и вспоротых органов. Тот не мог ничего сделать, будучи прижат к палубе весом космодесантника.
Аскелад поднялся над поверженным врагом, широко расставив ноги. Он несколько раз ударил его кромкой щита, а затем прижал ее к шее ксеноса и надавил изо всех сил. С хрустом ломающихся позвонков и треском рвущейся плоти голова чужого отделилась от тела.
Капитан с яростью вырвал копье из груди ящера и вскинул над собой в жесте чемпиона. В следующее мгновение палуба наполнилась ревом тысяч глоток. В основном ревели легионеры, но среди них также обнаружилось несколько сотен смертных членов экипажа и два техножреца. Последние, впрочем, отреагировали весьма сдержано, лишь обменялись короткими ноосферными пакетами, выразив друг другу холодную благодарность за участие в совместной битве.
Аскелад опустил копье. Он чувствовал, как действие стимуляторов завершается, эндокринная система транс-организма переходит в штатный режим, а парный ритм сердец замедляется. Капитан окинул воинов взглядом, выискивая своего заместителя.
– Дэй, – он коснулся вокс-бусины на горжете.
– Мертв, – прошептал в ответ хриплый голос Аудуна.
– Значит, ты за него, – припечатал Аскелад. Вообще-то, по протоколу должность переходила к Айну, но сержанту экзактатор уже отвел другую роль. – Что со связью?
– Командный вокс работает только на ближней дистанции, – отозвался Иден, старший технодесантник Первого копья. – Мое отделение вместе с Механикум уже разворачивает стационарный усилитель. Похоже, наши исходящие передачи слышат, но отвечать нам не могут. Легионеры и смертные прибывают из других частей флагмана.
Аскелад ненавидел сражаться в шлеме. На Фоморе они шли в бой голые по пояс, как
