— Слезь с меня, — прошипела я.
— Заставь меня, женщина, — прорычал он, замедляя движение под такт ритмов барабанов снаружи. Может, это и не барабаны. Возможно, это кровь стучала у меня в ушах, когда оргазм достиг своего крещендо, и всё вокруг потемнело. Я почувствовала, как он убирает магию, которая связывала меня, и заскулила. — Отдыхай, милая жена. Скоро начнётся второй раунд.
Глава 30
Я лежала на кровати, уставившись на, сидящего в кресле, Райдера, который наблюдал за мной. Я слышала, как снаружи тренируются мужчины, но так продолжалось уже несколько дней, пока Райдер держал меня в постоянном состоянии небытия. С таким же успехом я могла быть ЗПФ, и мои мозги не превратились в кашу. Я приподнялась, падая обратно на кровать, когда греховная улыбка появилась на его губах. Он изучал меня, пока я пыталась выбраться из кровати, на которую он положил меня, когда я потеряла сознание после очередного раунда.
— Что, тело болит? Мне нравится этот оттенок красного, милая. Ты вся влажная, из твоей поруганной плоти вытекает наша сущность, и так и манит меня трахнуть её снова. Скажи, хочешь ещё?
— Дану создала Короля Орды, — пробормотал я чуть громче шёпота.
— Нет, она сосредоточилась на себе, чтобы внимательно изучить генетику. Она никогда не думала, что Вил убьёт её творение и заменит своим. Твоя мать была самоуверенной, эгоистичной богиней, и полагала, что контролирует ситуацию, но нет. Знаешь, что я узнал, когда был в Гильдии?
— Что ты лживый ублюдок?
— О, не расстраивайся. Тебе я никогда не лгал. Да, я опустил правду о том, кто я, и признаю, что скрывал от тебя и кое-что ещё, например, как ведьмы и Маги смогли похитить меня в день нашей свадьбы. Но давай будем честны, Син, ты чертовски ненавидела свадьбу. Позволить ведьмам думать, что они контролируют меня, позволило тебе устроить свадьбу, которую ты действительно хотела, — сказал он, положив руки на колени. — Пока я был с ведьмами, узнал, что Вил — Бог Смерти и Мёртвых. Он согласился забрать мёртвых и доставить их в Подземный мир через Древо Жизни в Ирландии ещё до сотворения человека. Однако имя, которое они называли его Древом мира. Интересно, не правда ли, что в Ирландии, где были созданы первые создания твоей матери, есть дерево, соответствующее тому, вокруг которого было создано Царство Фейри? Мы думали, что наш мир умирает из-за ущерба, который наносят Маги, хотя на самом деле это потому, что Древо Жизни вовсе не дерево. Это Вил. Она сказала, что ты не можешь убить его и оставь себе землю. Теперь понимаешь, почему? — Он наклонил голову, и мои глаза округлились.
Я снова попытался сесть, но только для того, чтобы тяжело выдохнуть, когда сердцевину пронзила боль. Это была восхитительная боль, но всё же боль. Райдер намеревался трахнуть меня до беспамятства, лишить человечности. Он не понимал, что её нельзя извлечь. Я должна искоренить её сама.
— Вижу, ты начал шевелиться, значит, нужно снова тебя трахнуть, — хрипло сказал он. — Я наслаждаюсь этим немного больше, чем следовало бы, но быть похороненным в твоём жаре — моё любимое место во всём мире. На самом деле, думаю, ты самое прекрасное, что создала твоя мать. И определённо самое упрямое создание.
— Если это правда, то почему бы Оленю просто не сказать? — неуверенно возразила я, перевернувшись на спину и громко застонав, поскольку тело горело. Все имеющиеся в запасе силы ушли на то, чтобы перевернуться. Райдер истощил меня, пока я не стала слишком слабой, чтобы отползти.
— Потому что Олень на самом деле Кернунн, Повелитель Диких Зверей, — усмехнулся Райдер. — Он также известен как Рогатый Бог, и он дед Зарука. Кернунн создал оборотней, а затем Дану отдала свою единственную дочь Алазандеру, чтобы проверить, что получится, если трахнуть дикую тварь. К сожалению, на неё это не произвело впечатления. Поэтому Дану и Вил создали ещё больше существ и подсунули их моему отцу для размножения. Они свели его с ума от необходимости плодить существ, создав армию сыновей Вила, под видом необходимости произвести на свет дочь, которая, как предполагала Дану, будет уравновешивать мир. Только когда родилась Сиара, она оказалась не такой, как ожидал Вил, поэтому попросил Алазандера разобрать её на части, чтобы понять, почему она не готова спасти мир. Дану увидела это и начал строить планы по созданию тебя. Синтия, мы ничто для Дану и Вила. Мы — игровые фигуры, которые они передвигают, когда им что-то нужно или становится скучно. Поэтому мы медленно перестраивали себя, чтобы стать сильнее и остановить их. Я начал исследовать мир, следуя приказам отца. Зарук помог мне, и другие объединились против них. Я устал быть их пешкой, и не позволю Вилу уничтожить этот мир, — сказал он, поднимая флакон с моего ожерелья. — Он может либо уползти своей никчёмной тушей обратно в Подземный мир, либо умереть, и мы уйдём отсюда и отправимся в мир, который создадим.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Думаешь, я тебе поверю? Ты лжёшь мне с самого первого дня!
— Я же говорил тебе не недооценивать меня, малышка. Говорил, что во всём Царстве Фейри я самый опасный и сильный. Ты не слушала, и было забавно наблюдать, как ты пытаешься сложить кусочки вместе. Я был готов играть в игры твоей матери, но потом ты попыталась превратить меня в бога, кем я уже являюсь. Ты хотела изменить то, кем и чем меня считала. Я с самого начала говорил, что не изменюсь ни для кого, даже для тебя. Я тот, кем меня создали, и хотя ты очень помогла, объединив зверя, единственное, чего Вил не смог сделать — как и твоя мать, если уж на то пошло — ты не можешь отнять у меня право выбора. Я никогда не отнимал у тебя выбора, Синтия. Только ты считаешь иначе. Я стоял и смотрел, как ты уходишь от меня, чтобы спасти землю. Ты почти вышла замуж за Адама, потому что хотела спасти мир, чтобы защитить свою драгоценную человеческую расу. Ты ушла от меня по собственному выбору. И пришла в Царство Фейри во время Дикой охоты по собственному же выбору. Я предложил тебе выход, Син. Предложил открыть чёртовы двери в том клубе, чтобы дать тебе уйти без лишних вопросов. Единственный раз, когда я вмешался в твой выбор, когда ты носила моих детей в своём чреве.
— Мы потеряли ребёнка, чтобы я могла вернуть тебя! — воскликнула я.
— Нет, мы потеряли ребёнка из-за твоих предположений, что я чертовски слаб. Ты не верила, что я сам выберусь из этой ситуации. Ты нарушила законы богов. Мне и в голову не приходило, что ты явишься за мной. Не стоило этого делать.
— Не сделай я этого, ты бы кормился целой комнатой детей. Ты обезумел, когда я добрался до тебя, Райдер, обезумел от голода.
— Вот в чём разница между нами. Во мне нет человечности, Синтия. Мне было наплевать. Лишь немногое мне дорого. Мои братья, жена и жизнь, которую мы с ней создаём вместе. Этот мир? Нет. Я никогда не притворялся и не говорил тебе иначе. Я стараюсь исправить разлад и предотвратить гибель людей, лишь потому, что потеря их причиняет боль женщине, которую я люблю. Я был в твоём мире, ища тебя, и нашёл. Отыскал прекрасное создание с греховным ртом, который свёл меня с ума. Она спорила со мной. Со мной! С единственным существом, которому никто в Царстве Фейри не пытался бросить вызов, и всё же она, эта крошечная маленькая бомба, смотрела на меня сверху вниз со страстью и огнём тысячи пылающих солнц. Ты самая невыносимая, упрямая, и красивая. Я о таком даже и не мечтал. В первый раз, когда я трахнул тебя, в твоих прекрасных глазах тлело удовольствие. А потом ты сломалась, крича на меня, и я понял, что никогда не отпущу тебя. Но ты на хрен умерла, и мой мир замер. Тогда-то я и понял, что та чёртова сумасшедшая штука, которую ты называешь любовью, настоящая. Я чувствовал пустоту внутри, которую нельзя будет никогда заполнить. Ты забралась так глубоко в душу. Я люблю тебя, Синтия Рейн. Люблю тебя так чертовски сильно, что ты заставляешь меня страдать от силы любви. Но мне действительно нужно, чтобы ты изменилась, потому что времени у нас не так уж много.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
