Ну и последний случай. В 2101–м году Александр Юрьев, врач из Москвы, выехал на своем элетромобиле в сторону Твери и по дороге влетел в портал. После чего оказался в пустыне. Его машину засосали зыбучие пески, а сам он трое суток бродил по барханам и вернулся к тому самому месту, где произошел переход. Там заснул. А когда Юрьев проснулся, то обнаружил себя на обочине дороги, в России, которая в тот момент уже была частью Звездной империи, и сразу отправился в полицию. А уже оттуда его перенаправили в распоряжение группы ученых.
Закрыв файл, я переосмыслил прочитанное и сделал некоторые выводы.
Существа из иных параллельных миров, по крайней мере, некоторые, бывали на Земле и знали о порталах.
Обнаруженные земными учеными точки перехода могли выходить в разные параллельные миры.
В других мирах, по крайней мере, в некоторых, тоже проживали люди. Как и у нас, разных рас и вероисповеданий, не только обычные мирные работяги, но и разбойники.
Информация в рабочем журнале не полная. Нет отчетов групп, которые, если верить Мареку, специально ходили в миры иных звездных систем. А еще нет указаний, где люди полковника оставили маяки для телепорта.
Не факт, что прибор МРСОП-3, если он сохранился, будет работать на нашей планете. Ведь Сканд не Земля.
И еще. Если прибор есть, его удастся найти, и он будет работать, в иных мирах, которые соприкасаются с нашим миром через телепорт, людей может не оказаться.
Такими были мои предварительные мысли. И неизвестно до чего бы я еще додумался, если бы не появилась дежурная медсестра, которая выключила в палате свет и напомнила нам с капитаном Истредом о распорядке. Отбой. Пора спать, господа офицеры. Здесь вам не там. Это на фронте вы командиры, а в госпитале пациенты.
42
Спал плохо. Ночью опять болели почки, и я проснулся.
Открыл глаза. Не шевелился, смотрел в потолок, и в голове была одна мысль:
"Ты уже не молод, Юра. Юность ушла и вместе с ней здоровье. А дальше будет только хуже".
Опять я попытался заснуть. Однако неожиданно встал Истред. Он открыл свою сумку, порылся в ней и что‑то достал, а затем капитан направился ко мне.
"В чем дело? — подумал я. — Почему Истред не зажег ночную лампу и что ему от меня нужно?"
Я наблюдал за капитаном, а он этого не замечал. В руке он держал какой‑то предмет, а потом навис надо мной и стал осторожно стягивать одеяло.
"Может он гомосексуалист или извращенец?" — пришла новая мысль.
Тем временем Истред поднял руку и я понял, что он держал. Это был шприц. И когда капитан попытался мне что‑то вколоть, я привстал и нанес ему удар в голову. Не промазал. Кулак соприкоснулся с челюстью Истреда и он отшатнулся.
Капитан поплыл, но полностью вырубить его не получалось и я выскочил из постели. Истред попытался отмахнуться от меня. Только я был начеку и врезал ему ногой в пах. Он согнулся и застонал. А я ребром ладони ударил его по шее.
Спустя несколько секунд капитан, который во время драки прыгал на раненой ноге, словно она у него здоровая, лежал на полу, а я его связывал. Сделал все быстро, вставил в рот Истреда самодельный кляп из толстого носка, взял ПМ, дослал в ствол патрон и осторожно выглянул в коридор. Пусто и дежурной медсестры, которая обычно сидела за столиком у выхода, нигде не видно.
"Ладно, разберемся", — промелькнула у меня мысль и, включив ночной светильник, я присел перед Истредом.
Я отвесил ему хлесткую пощечину, и он пришел в себя. Капитан открыл глаза. А затем я его спросил:
— Узнаешь меня? В глазах не двоится? Если соображаешь, кивни.
Он кивнул и новый вопрос:
— Понимаешь, что я могу тебя шлепнуть?
Подтверждение кивком.
— Сейчас вытащу кляп, сможешь разговаривать. Закричишь, прострелю ногу.
Капитан часто — часто заморгал. Я расценил это как согласие сотрудничать и вынул кляп. Истред не закричал, и я подобрал шприц, в котором находилась какая‑то зеленоватая жидкость.
— Что это? — я покрутил шприц перед лицом Истреда.
— Мощный транквилизатор. Действует почти мгновенно.
— Так — так. А ты кто?
— Капитан…
Стволом пистолета я ударил его по носу и сразу заткнул ему рот. Лицо Истреда стало быстро заливаться кровью, а из горла моего пленника вырывались крики боли. Но вскоре он успокоился и затих, а я продолжил экспресс — допрос:
— Кто ты?
— Правду говорю… — прошипел он. — Я капитан Истред…
— Допустим. А зачем хотел вколоть мне транквилизатор?
— Республиканцы завербовали… Три года уже на них работаю… Куратор приказ отдал…
— А что дальше? Каков план?
— Медсестру отвлекут… Так сказали… И мне нужно взять каталку, одеть белый халат и выйти во двор… Там будут ждать…
— Кто будет ждать?
— Мой куратор… Зовут Лекса… С ним еще один…
— Лекса и его компаньон республиканцы?
— Да…
— Кто отвлечет медсестру?
— Кто‑то из врачей…
— Врач, который помог тебе попасть в госпиталь?
— Наверное…
— Как его зовут?
— Не знаю… Богами клянусь…
Снова заткнув рот Истреда кляпом, я оказался перед выбором. Либо позвонить в комендатуру. Либо самому, не дожидаясь приезда контрразведчиков и солдат комендантского батальона, взять вражеских агентов. Проще, конечно, переложить все на плечи тех, кто обязан ловить республиканских агентов. Но почему‑то я подумал, что контрразведчики и солдаты могут вспугнуть агентов. Поэтому, как и полагается герою, безрассудному, везучему и слегка туповатому, решил сам с ними разобраться. Правда, перед этим достал мобильный телефон и все‑таки позвонил, куда следует.
— Комендатура на связи, — мне ответили сразу. — Дежурный по городу майор Расмуссон.
— Это майор Темников из 21–го госпиталя на улице Жоржа Атарова. Только что мной захвачен вражеский шпион. Во дворе еще двое. Они могут ускользнуть, постараюсь задержать.
Расмуссон отреагировал моментально:
— Сигнал принят и записан. Высылаю группу.
Комендачи могли прибыть через пятнадцать — двадцать минут, из центра города к нам ехать долго. И, не теряя времени, я нашел в сумке Истреда, который наблюдал за моими действиями, черный халат работника морга, накинул его на себя и покинул палату.
Спустился на первый этаж. Через подсобку вышел во внутренний двор госпиталя и оказался возле микроавтобуса с красным крестом. Замер. Прислушался. И практически сразу услышал голоса. Разговаривали двое. Наверняка, это республиканские агенты. Я подкрался еще ближе и смог разобрать слова.
— Лекса, что‑то на сердце у меня неспокойно, — сказал один.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
