Я вылезла из-под одеяла, подошла к окну, посмотрела на площадь, где вчера происходили столь драматические события, и вдруг совершенно четко поняла, что мне надо делать.
Достав из шкафа сумку, я за пятнадцать минут покидала туда свои вещи. Канатка начинает работать в семь, первый автобус в сторону Адлера идет чуть позже. У меня еще куча времени.
Подойдя к двери, я вспомнила, что Макс собирался сидеть в коридоре всю ночь. Что-то я сомневаюсь, что он до сих пор там торчит. Но все же открывала я дверь с опаской. Никого.
Я сходила в душ, переоделась. Очень хотелось кофе. Но где я возьму его в такое время? Хотя... Раз завтрак для сотрудников начинается в семь, значит, Семеновна приходит раньше. Она не откажет мне в кружке кофе.
Сначала я хотела оставить сумку, чтобы не привлекать внимания. Но потом все же вышла с ней. Маше я напишу. Девчонкам и Леопольду тоже. Скажу, что мне срочно понадобилось уехать. Хотя наверняка все поймут, в чем дело. Слухи здесь разносятся быстро...
Наверное, я не получу зарплату, но у меня есть чаевые. Немалая сумма.
Я приехала сюда, чтобы заработать на сиськи. На здоровые искусственные буфера.
А зачем они мне нужны? Я с детства привыкла думать, что без сисек не могу быть полноценной женщиной. Но разве я была неполноценной вчера, когда Макс целовал мою грудь, когда мы с ним...
Я не знаю. Я запуталась. Все вдруг перевернулось с ног на голову. Макс - не тот, кем я его считала. Я сама не та, какой была раньше.
Пройдя по пустому холлу, я вышла на улицу. Вдохнула морозный горный воздух, посмотрела на звезды, которые стали бледнее в предчувствии рассвета, но все еще были заметны. Это замечательное место. Я успела полюбить горы. Но я так ни разу и не прокатилась на лыжах...
Я прошла на кухню, обнаружила там Семеновну, которая грустно наблюдала, как поджаривается омлет и варится каша.
- Ты чего встала ни свет ни заря? - удивилась она, увидев меня.
- Угостите кофе? - спросила я, не ответив на ее вопрос.
- Садись, сейчас сварю.
По кухне разнесся бодрящий аромат, Семеновна принялась за блинчики. У меня потекли слюнки.
- А ты чего с сумкой? Уезжаешь что ли?
Я молча кивнула.
- Быстро ты, - вздохнула Семеновна.
Мне снова показалось, что она какая-то не такая, как всегда. Печальная. Обычно она весело ругается со всеми, а сейчас лишь вздыхает.
- Мой Юрка выиграл учебу в Нью-Йорке, - произнесла она. - Три месяца в какой-то программе.
И снова вздохнула.
- Поздравляю! - воскликнула я. - Это так здорово!
- Да чего здорового-то! Дорогу, говорят, оплачивайте сами. И визы. Всего шестьдесят тысяч в оба конца. Всего! Где я возьму такие деньжищи? У меня и так все на эту умную школу уходит. Вынь да положь им прямо завтра.
Я ни раздумывала ни секунды. Полезла в сумку, достала пачку чаевых. Отсчитала большую часть и протянула Семеновне.
- Вот!
- Ты что! - шарахнулась она. - Зачем мне твои деньги! Я найду. Займу. Кредит возьму. Это можно, я узнавала.
- Знаете, для чего я их копила? - спросила я.
- Для чего?
- Хотела сиськи сделать. Вот такие.
Я показала.
Семеновна вытаращился на меня.
- Ты, девка, совсем рехнутая, что ли?
- Ага! Так что берите. Не нужны мне сиськи. А вашему Юре нельзя упускать такой шанс.
- Я тебе отдам! - затараторила Семеновна.
- На надо. Правда. Они мне не нужны.
Я допила кофе и вышла на улицу. Канатка загудела и включилась. Мне пора.
Чувствуя, что лицо расплывается в улыбке, я зашагала к канатке. Напоследок оглянулась на общежитие. Нашла глазами окно Макса.
И помахала ему рукой.
Я не знаю, кто такой Макс. Что он за человек на самом деле. Но в одном он прав: мне надо разобраться в себе.
22. Не будем торопиться!
Месяц спустя
Рита
- Ты всю жизнь мечтала о больших сиськах, а теперь говоришь, что они тебе не нужны?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
- Да.
Лола покачала головой и снова принялась за свой коктейль. Мы сидели с ней на террасе того самого ресторана, где встретились месяц назад. Лола снова была расфуфырена в пух и прах, а я... На мне были джинсы и свитер.
И лифчик без пуш-апа.
- Это была не моя мечта, - произнесла я. - Это вы всем семейством, с бабушкой во главе, тыкали мне в лицо своими буферами.
Лола удивленно захлопала глазами.
- Мы так делали?
- Конечно! Пятый размер! Семейная гордость. А я со своей единичкой как выродок какой-то...
- Никто не называл тебя выродком!
- Может, и не называли. Но точно имели в виду.
Мы помолчали. У Лолы был виноватый вид, в общем-то, ей несвойственный. Мне кажется, она тоже изменилась за последнее время. Или только кажется? Потому что изменилась я сама.
- На что потратишь заработанные деньги?
Лола не знает, что перед отъездом я отдала почти все чаевые Семеновне. Но это уже не важно. Она мне все вернула. Позвонила, рассказала, что дорогу Юре оплатил Макс, да еще учредил для него и других одаренных детей какую-то стипендию. Так что Семеновна перевела мне чаевые обратно. Они так и лежат на карточке нетронутые.
- Хочу съездить на горнолыжный курорт, - произнесла я. - Я ведь так и не научилась кататься на лыжах.
- Туда же?! - изумленно воскликнула Лола.
- Ну зачем туда же. Мало, что ли, других курортов.
- Я слышала, Макс в Москве, - осторожно произнесла моя двоюродная сестра.
Было время, когда я взрывалась от упоминания этого имени. Но это время прошло.
- Я знаю, - сказала я.
- Вы с ним...
- Он мне написал.
Макс
Я держал себя за шкирку целый месяц. Не давал себе искать Маргаритку и даже писать ей.
В то утро, когда я узнал, что она уехала, мне очень хотелось немедленно броситься за ней. Но я этого не сделал. Взглянув на ситуацию трезвым взглядом, я понял, что нам нужно время. Нам обоим. Но, в первую очередь, Маргаритке.
На курорте я надолго не задержался. Попрощался со всеми и уехал. Они все стали вести себя странно и неестественно, когда узнали, кто я такой на самом деле. Так всегда бывает. Я к этому привык.
И только Артур меня удивил.
- Так ты, значит, миллионер? - спросил он без обиняков.
- Вроде того.
- Круто!
Он толкнул меня в плечо, как делал и раньше. Это было так приятно! А то чувствую себя каким-то инопланетянином.
- Еще приедешь?
- Приеду.
- Ну, значит, оторвемся!
И я уехал.
- Я провалил последнее испытание, - сказал я Герману, вернувшись в Москву.
- Это было не испытание! - возразил он.
А потом спросил:
- Я слышал, дело было в девушке?
Я кивнул.
- А девушка того стоила?
- Да! - с чувством воскликнул я.
- Ну и прекрасно! Когда еще творить глупости из-за девушек, как не в двадцать пять лет.
- Мне двадцать шесть.
Герман улыбнулся и выдал:
- И у тебя начинается взрослая жизнь.
Она, и правда, началась. Я стал членом правления холдинга. Дядя ввел меня в курс всех дел. И даже начал доверять мне ответственные проекты.
Весь месяц я был занят так, что некогда было вздохнуть. А все свободное время думал о Маргаритке.
Я провернул одну штуку. Сразу после моего возвращения к дяде пришли журналисты известного издания, чтобы взять интервью. Я попросил его упомянуть о методах воспитания племянника. Подумал: теперь, когда Маргаритка знает, кто я такой, она наверняка будет искать информацию в интернете. Хотя бы просто из любопытства. Наткнется на эту статью и поймет, что я никого не собирался обманывать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
