Когда он говорил, все как будто слушали, потом обсуждали, задавали вопросы, соглашались, строили планы. Он знал, что им нужно делать, чтобы двигаться вперед, но тут вдруг увидел взгляды, устремленные на него как на чужака, который сказал что-то возмутительное или безумное, а ведь он всего лишь задал абсолютно нормальный, однозначный вопрос. По крайней мере, так это выглядело с его точки зрения.
— Ты уже спрашивал об этом, — удивленно сказал ему Колин Ларч, — и мы тебе ответили.
Сейчас Дэвид понятия не имел, как на это отреагировал, потому что оглядываться на последний час с небольшим было все равно как слушать плохо настроенное радио. Одни события проглядывались ясно, а другие расплывались в таком тумане, что он сомневался, не мираж ли это.
По крайней мере, он помнил, что заехал к Хейли и забрал у нее картину, думал Дэвид, заходя в квартиру. А сейчас он зайдет на «Амазон» и закажет книги, которые ему нужны. Однако, включив компьютер и открыв свой электронный ящик, он увидел по подтверждениям заказов, что уже сделал это.
— Пап, это я, — проговорила Розалинд в трубку мобильного. — Ты где?
— В квартире, в Лондоне, — ответил он. — Все в порядке?
Она подождала, пока проедет грузовик и осядет стена горячего пыльного воздуха, которую тот за собой поднял, и пошла по железному пешеходному мостику, направляясь в кафе «Мад-Док». Он не понимает! Он забыл, какой сегодня день...
— Да, все хорошо, — солгала она, заставляя себя говорить ровным тоном. — Просто хотела узнать, приедешь ли ты в субботу на ланч.
Повисшее в трубке молчание, в общем-то, не удивило, но все равно больно ранило.
— Милая, — мягко проговорил Дэвид, — я наверняка говорил тебе, что на этих выходных мы с Лизой переезжаем в новый дом, но если ты хочешь к нам заглянуть...
— Нет, нет, — перебила она. — Не хочу быть помехой.
— Ты не будешь помехой. Ты нас очень порадуешь, если приедешь.
— Тебя — да, не сомневаюсь. Как бы там ни было, — поспешила она продолжить, — если передумаешь, можешь к нам присоединиться — получится замечательный семейный обед: завтра возвращается Джерри, Ди тоже свободна. — Неужели он в самом деле забыл? Ей не хотелось в это верить. — Лоуренс, разумеется, будет счастлив тебя видеть, особенно если ты... если ты привезешь собаку.
Откашлявшись, как это обычно бывало, когда он чувствовал себя неловко и хотел сменить тему, Дэвид сказал:
— Он поехал сегодня в музей?
— Да, поехал, и я уверена, что вернется под впечатлением. Помнишь прошлый раз, когда мы водили его в зоопарк? Следующие пару недель он так часто повторял список животных, что в конце концов мы все заучили его наизусть.
Смеясь, Дэвид сказал:
— Мы тогда отлично провели день. Насколько я помню, Джерри тоже был с нами.
Розалинд шумно сглотнула.
— И мама, — шепотом добавила она. Потом, силясь подавить тоску, она заставила себя говорить веселее: — Она так брезгливо кривилась в террариуме, что Лоуренс расхохотался до того громко, что нас попросили уйти, так как мы мешали остальным посетителям. А потом нам пришлось вернуться, потому что она потеряла сережку.
— Ах да, сережка, — рассмеялся он.
Розалинд тоже улыбалась.
— Ты нашел ее и нацепил на ухо и все ждал, когда кто-нибудь из нас заметит.
— А вы, бесенята, прикидывались, что не видите. Я расхаживал по зоопарку с ярко-оранжевой побрякушкой на ухе, наивно полагая, что очень остроумный и сыграл с твоей мамой блестящую шутку, а на самом деле вы всей честной компанией потешались надо мной. Если бы мой маленький защитник Лоуренс не заметил, я бы, наверное, до сих пор с ней ходил.
Прыснув со смеху, Розалинд сказала:
— Помнишь, как ему потом нравилось носить ту сережку? Его ужасно дразнили в школе.
Она уже дошла до «Мад-Дока» и поднималась по ступенькам в кафе. Любители утреннего кофе уже разошлись, а для ланча было рано. Выбрав столик у окна, в окружении подвешенных к потолку велосипедов[25], она заказала латте без кофеина и посмотрела на гавань.
— Интересно, — проговорила она, отворачиваясь, чтобы ее не услышали люди в кафе, — ты в последнее время не заходил к маме на могилу?
Хотя Розалинд заранее знала, каким будет ответ, она расстроилась даже больше, чем ожидала, когда Дэвид сказал:
— Должен признаться, я уже давно там не был. Надо сходить.
Да, надо.
— И скоро ты пойдешь?
— Конечно, скоро.
Ей опять пришлось шумно глотнуть. Чувствуя себя до боли напряженной, она сказала:
— Когда пойдешь, не бери с собой ее, хорошо?
Он ответил не сразу, и Розалинд почти не сомневалась, что ее намеки наконец достигли цели.
— Милая, мне жаль, что тебе сегодня грустно, — ласково сказал Дэвид. — Я должен был позвонить...
Но не позвонил!
— Сегодня ей исполнилось бы пятьдесят два, — проговорила Розалинд, и ее глаза налились слезами.
— Розалинд, что я могу сказать? Тут столько всего происходит...
— Помнишь, — не слушая его, продолжала Розалинд, — как вы всегда устраивали двойные вечеринки на наши дни рождения? Днем — для детей, а вечером — для родителей, пока я не стала достаточно взрослой, чтобы их совмещать.
— Да, конечно. Чудесное было время! Драгоценные воспоминания...
Такие драгоценные, что ты ничего не вспомнил сегодня.
— Мама любила покупать подарки, — сказала Розалинд и попыталась рассмеяться. — Она даже на свой день рождения покупала и нам что-нибудь, чтобы мы не чувствовали себя обделенными.
— Она всегда была очень щедрой.
— Знаю. Помнишь, какую вечеринку она закатила, когда тебе исполнилось пятьдесят? В тот год было еще больше поводов для праздника, потому что у нее началась ремиссия.
— Да, золотце, но, к сожалению, она продлилась гораздо меньше, чем следовало.
— Да, — всхлипнув, сказала Розалинд.
— Милая, где ты? Мне кажется, ты должна быть с Ди или Салли, если Джерри нет рядом.
— Буду, но попозже. Сегодня у меня на утро запланирована встреча. Я провожу собеседование с новым оформителем. Роланд Свифт уходит на пенсию в конце месяца.
— Тогда мы должны устроить ему достойные проводы. Как насчет золотой кисточки или волшебной лестницы?
Понимая, что отец очень хочет ее развеселить, она рассмеялась и сказала:
— Не волнуйся, я уже об этом позаботилась. По всей видимости, он никогда не был за границей, поэтому я поговорила с его женой Джоан, и теперь их ждет двухнедельный отдых в Испании.
— Очень хорошая идея. Знаешь, твоя мать чрезвычайно гордилась бы тем, как ты заботишься о людях, которые многие годы преданно трудятся в нашей компании, и при этом держишь недвижимость в целости и сохранности. Она всегда была... всегда... Извини, дорогая, минутку.
