Чайхану я тоже увидела почти сразу. От неё идти оставалось совсем недалеко, но к ногам будто гири привязали, и сердце бешено застучало. Когда на горизонте появился комплекс низеньких построек, стало окончательно не по себе. Страшил и предстоящий откровенный разговор, и возможное столкновение с Руаром, и объяснение с Лианом.
Отбросив лишние мысли, я подошла к забору. Заходить как есть я побоялась. Если мне повезло тогда с визирем, это не значит, что все так же невнимательны к слугам. К тому же основной путь я преодолела, а здесь можно и схалтурить магией.
Кабинет – или чертовски похожая на него комната – пустовала на втором этаже самого крупного строения. Недолго думая, я туда и переместилась, выпустила своего демона из медальона и на всякий случай крепко зажмурилась.
Несколько минут стояла тишина, а я, как распоследняя трусиха, боялась открыть глаза. В сущности, причин для страха не было – я, можно сказать, спасла Лиану если не жизнь, то, по крайней мере, благополучие. Но слишком не жаловали демоны этот «способ передвижения». Одна дама как-то раз даже попросила хозяина оставить её под ударом, а не спасать таким вот образом.
– Молодец, быстро добралась, – раздался спокойный голос визиря.
Нерешительно я открыла один глаз, затем другой. Лиан, заложив руки за спину, рассматривал живопись в кабинете.
– С тобой всё в порядке? – на всякий случай уточнила я.
– А могло что-то случиться?
– Ну-у-у… – протянула я, не зная, как ответить. – Вроде бы нет, но демоны не любят, когда люди так делают.
Лиан безразлично пожал плечами, будто бы ничего особенного и не происходило – так, за хлебом вышли прогуляться. Если честно, я ждала, что в любой момент любовник бросится на меня и придушит, потому что таки сошёл с ума. Наверное, опасения были написаны у меня на лице – стоило визирю глянуть в мою сторону, как он озадаченно спросил:
– Вира, с тобой что? Я в порядке. Да, ощущения так себе. Если есть возможность лучше к такому методу не прибегать, но тут особые обстоятельства. И, в конце концов, я сам виноват.
Спросить, в чём именно, я не успела – в кабинет вернулся его хозяин и озадаченно на нас уставился. Наверное, внезапно выпавший снег не произвёл бы на него такого же впечатления, но, надо отдать отцу Шали должное, в себя он пришёл довольно быстро, сопоставив факты, однако инициативу уже перехватил Лиан.
– Не покинет тебя милость Нинурты, Фирвин! У меня к тебе очень срочный и важный разговор. Надеюсь, ты отложишь ради этого дела?
– Благословит тебя Гибил, Бес, – отозвался хозяин кабинета, оставаясь на месте и настороженно на нас поглядывая. – Рад вас видеть, правда, удивлён. Слышал, ты под домашним арестом вместе с семьёй. И тут вдруг зашёл ко мне… незаметно для охраны… да ещё и со спутницей.
Меня осмотрели с головы до ног и без того пристально, а уж когда отец Шали увидел мои туфли… Казалось, они его загипнотизировали. Не выдержав, я стянула с головы платок – растрёпанные волосы упали по плечам. Фирвин вскинулся, но ни словом не выдал, что догадался, кто я такая. Зато по лицу было видно, как быстро работают у него в голове шестерёнки.
– Давай не станем ходить вокруг да около, – отвлёк хозяина дома от меня Лиан. – Я знаю, что это ты стоишь во главе оппозиции против закона об освобождении людей.
– Бес, да как ты мог так… – попытался запутать нас Фирвин, но визирь прервал его:
– Я сейчас не в том положении, чтобы разводить реверансы. Ты удивишься, но я даже не с претензиями пришёл, хотя ваши методы не слишком этичны. Не надо отпираться – много мелочей указывает на тебя, но даже если их отбросить, есть несколько демонов, которые видели, как на твою территорию заходили те люди, которые потом себя взорвали.
– И почему же я тогда не под стражей? – с любопытством спросил отец Шали, медленно продвигаясь мимо нас к рабочему столу.
– Потому что я пока повременил делиться информацией с Дрейком. Имена свидетелей знаю только я. Но вот из-за последних насыщенных событий, никак не могу найти время с тобой нормально пообщаться. Тебе действительно так мешает законопроект?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Какая разница? – пожал плечами Фирвин, наконец, добравшись до своего рабочего места. – Ты же всё равно не отступишься.
Он попытался незаметно дёрнуть за что-то под столом, но я резко влезла в переговоры и заявила:
– Не советую звать охрану.
Хозяин кабинета изумлённо приподнял бровь.
– Помещение небольшое. Сколько сюда ещё влезет? Демонов пять-шесть? Владея мэ визиря, я легко уложу столько за раз, и разговор продолжится, но уже в другом ключе.
– Вира, – протянул Фирвин, садясь в кресло и закрывая лицо руками. Он не обращался ко мне, просто просмаковал имя. Затем гортанно рассмеялся и внезапно сменил маску удивлённого общительного простачка на нормальное лицо самоуверенного предпринимателя. – Вирсавия, стало быть. Та самая. Вот уж не ожидал. Я думал, Бес завёл интрижку с кем-то из человечек, выучил свою пассию почти как демоницу – создал себе, наконец, идеальную женщину, за которой всё гнался, а затем решил узаконить отношения, а заодно и подарить любимой свободу. Мне казалось, ты пришла к нам значительно позже, чем всё началось.
– Если бы всё действительно было так, как ты придумал, – вмешался Лиан, без спросу устраиваясь в гостевом кресле и кивком указывая мне на соседнее, – морочиться с освобождением всей расы я бы не стал – слишком муторно. Закон же о личной свободе женщин, которые стали любовницами демонов, провести раз плюнуть, даже с наследниками решить вопрос не сложно.
– Не понимаю, – покачал головой отец Шали. – Тогда почему ты так упёрто стоял до конца? Даже когда твоим женщинам угрожала опасность.
– Во-первых, ничего им не угрожало. Я к тому времени уже знал, что всем руководишь ты, а свою дочь в обиду не дашь. А во-вторых, Сай. Ему совершенно плевать, что с кем станет, но этот закон он планирует ввести любой ценой.
– Зачем?
– Причины две: корыстная и тщеславная. По первой ему насчитали какие-то бешеные поступления в казну, и он всё ими грезит, а по второй… ему просто льстит мысль, что Саэлон первый войдёт в историю, как султан, провернувший подобную глобальную реформу.
Тут Фирвин внезапно захохотал, не сдерживаясь. Мы молчали, ожидая, пока он просмеётся над всеми своими мыслями. К счастью, времени это заняло немного, и отец Шали, восхищённо качая головой, пояснил:
– Ах, Сай, ах, стервец! Я же и к нему подходил, пытаясь подставить камни под колёса, а он скормил мне эту байку про безумную влюблённость одного чувствительного визиря. Я настолько проникся, что сосватал этому самому визирю любимую дочь! Четыре месяца, кстати, сватал. Что ж ты так сопротивлялся, если у тебя никого особенного не было?
Хозяин кабинета прищурился, с хитринкой посмотрел на Лиана, но тот лишь равнодушно пожал плечами и честно ответил:
– Извини, к тому времени Корлон и Мидул мне во всей красе показали, зачем нужен высокопоставленный зять, и насколько дорого стоит дочь. Ты так упорно ходил за мной, что я думал, попросишь, по меньшей мере, ещё один земельный участок крупнее нынешнего.
Отец Шали вновь усмехнулся и покачал головой.
– Почему же тогда согласился в итоге?
– Четыре месяца, Фирвин! Четыре! Да я чуть без всяких любовниц тебе всё имущество не отдал. Мне было проще взять Шали, чем терпеть такую осаду.
– Ты Джеролу себе привёз из глубинки, потому что захотел любовницу без влиятельного тестя?
–Да, – запросто подтвердил Лиан. – Надеялся, что если ей не придётся выступать как переговорщице, у нас что-нибудь сладится. Хотя бы из чувства благодарности. Но тут я явно просчитался с девушкой: она уверилась в своей неотразимости, и ей нашлось что попросить. Зато мы муку получали хорошую задаром.
– А чем тебе Шали не угодила? Прекрасная же девочка: и умница, и красавица.
– Прекрасная, – подтвердил визирь. – Я иногда думаю, что познакомься мы в восемнадцать – стала бы моей фавориткой. Но к моменту нашей встречи я уже был не склонен к внезапной страсти, а Шали – слишком практична: сначала она, естественно, думает о себе. Так и получилось, что отношения у нас сразу выстроились скорее деловые, чем романтичные.
