— Спасибо, — смущенно улыбнулась я, перестав жевать. — Просто раньше мне все объяснял… Рей.
Глоток чая застрял в горле, словно враз загустел и прилип. Эймердина протянула руку, погладила меня по плечу и приободрила:
— Он жив, Лиса. Только он мог послать Галлиасу такую СМС.
— Но почему он не появился? Почему не пришел? — вырывалось громче, чем ожидала.
Официантка, проходившая неподалеку, повернулась в нашу сторону, заглянула в зазор между перегородками. Будто спрашивала — не требуется ли помощь. Эймердина отрицательно махнула ей рукой, и девушка засеменила дальше.
— Лиса. Я более чем уверена — если Рей не появился, на то есть серьезные причины, — Эймердина понизила голос, словно опасалась, что нас подслушают. — Я хорошо знаю Рея. Вся наша семья его очень любила. А я — особенно.
Я удивленно приподняла брови — вспомнилось, как нас встретили, или вернее не встретили в день приезда. Вспомнился семейный демарш в столовой, категоричный отказ выполнить требования Рея, пока он не пригрозил лишением достатка.
Эймердина невесело усмехнулась.
— Лиса. Если бы Рей руководил семьей с позиции силы, думаешь, они не выстроились бы в шеренгу, приветствуя вас лживыми улыбками? Не подавали бы тебе в столовой еду, не подливали напитки, с улыбкой существа, которое мысленно желает незванному гостю подавиться? Поверь, нас этому в высшем свете учат с детства. И каждый Ульрани-Саркатта владеет искусством светского лицемерия в совершенстве. Даже Рей. Хотя по нему этого и не скажешь.
Я лишь кивнула, откусив кусок клубня, чтобы не издать потрясенный возглас. Ммм… Блюдо оказалось ну очень вкусным. «Картошка» просто таяла во рту, мягкое мясо и солоноватый сливочный сыр создавали чудесный коктейль вкуса. Эймердина заговорила немного громче:
— Я прекрасно представляю, как все это выглядело. Когда вы приехали и там… в столовой, — она оторвала кусок салфетки, покрутила в пальцах, смяла и выбросила в пустую тарелку. Недолго поизучала крылышки в своей тарелке, и снова подняла на меня внимательный взгляд.
— Видишь ли. Мы тебя не знали. Конечно, Лили и Враст хотели для сына другой участи. Мечтали соединить его с какой-нибудь блестящей аристократкой. Даже невест ему подыскивали, и даже не один раз…
Эймердина замолчала, буравя меня взглядом, словно пыталась прочесть мысли.
Я только кивнула, проглотив еще кусок клубня.
— Видишь ли. Тут существует предубеждение на счет землян. Считается, что вы — мутировавшие мельранцы, чей корабль когда-то разбился в Солнечной системе. Мы посылали туда экспедиции, очень давно. Хотели освоить новые планеты, создать колонии. Но потом быстро отказались от этой идеи.
— Почему? — удивилась я.
— Нас не так уж и много, на самом деле, — пожала плечами Эймердина. — Плюс колония на Юстиниане. Мельранцы очень долго живут, а детей у нас рождается мало. Что удивительно, — она перегнулась через столик и перешла на шепот. — Землянки гораздо чаще беременеют от сородичей, чем сами мельранки.
Я перестала жевать, глотнула чаю и ошарашенно уставилась на Эймердину. Новость перевернула мир с ног на голову. До этого момента казалось — Мелинда одна из немногих несчастных. Неужели все не так, как представляют официальные новости Галактического союза? И даже в галанете нет правдивой информации? Я ведь искала на неофициальных форумах, независимых вроде бы сайтах!
Ничего себе! Хорошо же нам пудрят мозги!
Эймердина снова невесело усмехнулась.
— Больше половины мельранок бесплодны. Говорят, это плата за долголетие. За то, что в последние тысячелетья, наша продолжительность жизни выросла едва ли не втрое. Только никому не говори, что узнала это от меня. Об этом не принято распространяться в союзе. Больше скажу — эту тайну наши спецслужбы охраняют как зеницу ока. Но от знатных семей на Мельране нельзя скрывать ничего. Мы задаем политику, мы можем потребовать отчета у спецслужб и даже можем закрыть их, при большом желании. Не отдельный аристократ, конечно. Но пара влиятельных семейств запросто. Или одна влиятельная семья, которая заграбастала несклько титулов, а значит, получила весомое преимущество над остальными. Появись такие аристократы, они стали бы, по сути, монархами Мельраны — теневыми, не официальными. Но единолично задавали бы политику на планете и в Союзе.
Я выпрямилась, сморгнула, сглотнула и замерла. Каждая новая фраза Эймердины поражала все больше и больше.
— Так вот почему Клейлисы и Рорри так жаждут титул и связи Саркатта? — вырывалось из внезапно пересохшего горла.
До этого момента казалось — все дело в какой-то непонятной мне, землянке родовой гордости, в желании превзойти остальных. А, оказывается, цель у врагов была куда весомей и намного прагматичней.
Эймердина хмыкнула.
— Когда-то наши семьи были как одна и почти единолично всем правили. Потом возникли разногласия, личные интересы перевесили общие. И… мы разошлись как в море корабли. Если я верно применяю земную фразу.
Я быстро кивнула, Эймердина продожила:
— С тех пор Клейлисы и Рорри одержимы идеей вернуть власть. Власть… она такая, знаешь ли… К ней привыкаешь, как к наркотику.
Эймердина замолчала, дожевала клубень и вернулась к старой теме:
— Так вот… по поводу беременностей. Многие наши врачи, ученые были поражены тем, как легко беременеют землянки от мельранцев. Поэтому специальные клиники и открылись в таком огромном количестве. Ну, вроде той, где лежит Мелинда. Местные светилы надеются разобраться — почему землянки так плохо переносят беременность и… — тетя Рея перешла на едва слышный шепот: — уже есть предварительная договоренность с правительством Земли на суррогатное материнство. Ясное дело, никто из наших не захочет завести ребенка от землянки. Особенно от обычной, — тетя Рея едва заметно напряглась, словно ожидала от меня бурных возмущений, всплеска эмоций. Зря! Я давно переварила эту информацию, и пришла к выводу, что она не стоит нервов и переживаний.
Заметив мою нулевую реакцию, Эймердина расслабилась, откинулась на спинку дивана и замолчала, позволяя переварить услышанное. Я же могла только моргать и смотреть на тетю Рея. Та пожала плечами и мягко улыбнулась.
— А вот я могу забеременеть. Было бы от кого… — вырвалось у нее. Эймердина отвела глаза, схватила крылышко и принялась быстро жевать.
А я смотрела на нее и понимала… Кажется, тетя Рея очень хотела детей, отсюда и ее тяга к замужеству и все ухищрения прошлого.
Некоторое время по кабинке плыла напряженная тишина. Где-то сбоку задорно рассмеялась женщина, с высоким, красивым голосом. Зашуршали подносы, звякнули тарелки. Цок-цок-цок зазвенели по темно-коричневым пластиковым плиткам пола каблучки официантки.