предстоит в этом разобраться самим. А то, что Шах был грубым и жестким, я знал давно, потому и не хотел, чтобы он применял его на Марианне.
— Ты можешь не присутствовать на празднике, чтобы не встречаться с бабником.
— Спасибо за подсказку.
— Хватит ругаться, давайте лучше вернемся на виллу, — предложила Виктория Николаевна и увлекла в свою компанию Марианну.
— Ты знаешь, любимый, мне кажется, наша свадьба запомнится перепалкой этой страстной парочки, — прошептала Юлька так, чтобы никто не слышал.
— Страстной? Что ты хочешь сказать?
— Ну, ты же взрослый мальчик и все понимаешь.
— Ты про их чувства? Ох, Юльк, не знаю, что там выйдет. Они же поубивают друг друга.
— Или залюбят. Тут одно из двух.
Я улыбнулся и, подхватив любимую на руки, понес на яхту.
Благо, по пути к вилле ребята больше не ругались. Они, в принципе, делали вид, что не знакомы, и так казалось проще. Единственное за что я волновался, так это чтобы Шах не сорвался на подначивание Мари и не устроил ей встряски. Он ведь словами может так присадить, что на всю жизнь человека забыть захочешь. Но как бы там ни было, я все же верил, что к моей сестре он относится более уважительно. А Марианна — та еще штучка, довести до белого каления тоже может легко. Возможно, именно этим они и притягивают друг друга?
Страшно представить, если однажды они станут парой.
Причалив к пирсу, мы сошли на сушу. Я продолжал обнимать свою любимую, Гриша о чем-то разговаривал с Викторией, а позади, но по отдельности шла наша истеричная парочка. Мы не оборачивались к ним, но слышали, что те снова о чем-то спорили. Кажется, это может длиться вечность.
— Знаешь, чего мне хочется? — уточнила Юлька, рассматривая появившиеся на небе тучи.
— Чего?
— Поплавать под дождем.
— Обязательно поплаваешь. И что-то мне подсказывает, что именно сегодня.
Мы все резко обернулись, услышав неожиданно раздавшийся громкий всплеск воды в бассейне.
Марианна довольная, потирая руки, прошла мимо нас и громко хмыкнула. По ее виду стало понятно, что она осуществила свое тайное желание.
К слову, так и было. В бассейне плыл злой, я бы даже сказал, разъяренный Шах.
Умыла что ли?
— Беги, Марианна, беги!
***
— Итак, дорогая, мы тебя внимательно слушаем, — произнесла мама, когда мы устроились на диванах на террасе.
Гриша принес нам три бокала охлажденного шампанского, закуски из морепродуктов и отдельно бутылку с алкоголем в ведерке со льдом. Сами мужчины расположились на шезлонгах за бассейном и попивали пиво с раками.
Марианна была несказанно рада этому решению, потому что меньше всего ей хотелось сейчас находиться рядом с Тимом. А я вот желала, наоборот, быть поближе к Захару, который то и дело бросал на меня многообещающие взгляды.
— Это вы о чем, теть Вик? — Мари отбросила длинные волосы назад и откинулась на спинку дивана.
— О твоих отношениях с Тимофеем.
Я улыбнулась, заметив реакцию подруги.
— У нас нет отношений. Давайте лучше выпьем за Юльку с Захаром.
— А давайте, — согласилась я, протянув бокал.
— Я так рада за вас, Юль. Вы любите друг друга, и это очень заметно, — произнесла она немного с грустью, и тут же обернулась к моей маме: — Я рада, теть Вик, что Захар встретил именно Юлю. Кажется, о лучшей девушке он и мечтать не мог.
Мама улыбнулась, а я засмущалась и стукнула бокалом об их бокалы.
С удовольствием отпила полусладкое шампанское, ощущая во рту мелкие пузырьки.
— Пусть будут счастливы дети. Это главное для меня.
— Мамуль, только не плач, прошу. К тому же ты помнишь, что Захар сказал? Мы будем жить все вместе.
— А почему вы плачете? — удивленно спросила Мари у мамы.
— Ой, да что говорить…
— Предлагаю баш на баш, — хмыкнула я, снова отпивая алкоголь.
— Да ладно, я и так вам расскажу. Так чего плачете? — не унималась Марианна, в это время взяв раковину с устрицей.
— Да скучаю я по Юльке. Всегда же рядом была, всегда со мной. А тут вроде и времени мало прошло, а ужасно не хватает ее. Да и дома я теперь одна. Просто непривычно.
— Зато Захар предложил жить вместе в большом доме.
— Ну и замечательно! — хмыкнула Марианна. — Тем более теща вы адекватная, как я погляжу. Почему бы и нет?
— Не очень мне удобно перед Захаром. Мне кажется, я буду мешать молодым.
— Мам, ну что ты такое говоришь? Даже не парься по этому поводу, — произнесла я и, поймав на себе ее взгляд, улыбнулась.
— Пока мы все здесь, попривыкните.
— Ну, а что на счет тебя? — я пальцем пощекотала ее ребра, Марианна рассмеялась и поднялась с дивана.
— А что я? Я предлагаю еще выпить.
И она схватила из ведерка бутылку шампанского и, встряхнув ее, быстро открыла, расплескивая алкоголь по сторонам. Мы завизжали, прикрывая лицо, а Мари словно специально развернулась, встряхнула еще больше и направила в сторону мужчин.
— Эх, далековато, — выдохнула она и оставшееся шампанское разлила по бокалам. — Я бы с удовольствием одному индивидууму в лицо пульнула.
— Может, ты наконец-то поделишься с нами, что между вами было?
Марианна загадочно улыбнулась, потом в ее взгляде проскочила грусть, и, присев в кресло, она произнесла негромко:
— Люблю я его. И ненавижу.
— Тю, это как? — удивилась я, бросив быстрый взгляд на маму.
Кажется, она тоже заметила, как Тимофей поглядывает в нашу сторону, когда этого не видела Мари.
— Да бабник он. После меня к другой побежал. Правда, он мне ничего не обещал, но это длинная история. Это было мое восемнадцатилетие…
Горячие руки коснулись моего живота, и я от нежности прикрыла глаза. На губах тут же появилась улыбка, а в нос ударил полюбившийся аромат любимого мужчины. Моего мужа.
Почувствовала легкий поцелуй в шею, но глаз не разомкнула. Убаюкивалась теплым ветерком, тихим шумом моря, и нежными объятиями. Этот вечер… мне бы хотелось, чтобы он никогда не заканчивался.
— Я бы здесь жить остался. Чтобы только ты и я, и никого вокруг, — прошептал Захар, скользнув одной рукой к груди.
— Пообещай, что всегда будешь рядом. Мне это так необходимо.
— Я буду рядом, любимая.
Он крепче сжал грудь, а я выдохнула и улыбнулась.
— Плохая из меня жена, Захар.
— Это еще почему? — он резко развернул меня к себе лицом, снова обняв за талию и прижав к твердому телу.
— Я такая уставшая, что неспособна на первую брачную ночь, — выпалила на одном дыхании, ощущая себя виноватой.
Захар переместил руки мне на лицо, приподнимая так, чтобы я посмотрела
