Поблагодарил паучок Солнечного старца за спасение и в благодарность наткал из хлопка пушистые облака.
С тех самых пор и плывут по небу облака белые и мягкие, как хлопок. А в Японии с тех самых пор паучка и облако одинаково называют — кумо.
Как сосна за добро отплатила
![]()
ил-был на свете дровосек, добрый, но очень бедный. Любили деревья дровосека — никогда он без надобности живой ветки не срубит, не сломает. Знал дровосек: сломаешь ветку — зачахнуть может дерево, а он берег деревья в лесу.
Шел как-то раз дровосек по лесу. Устал и прилег отдохнуть под сосной. Слышит, шумит сосна, словно говорит что-то. А сосна и впрямь с ним разговаривает:
— Больно моим веточкам, сломали мои веточки! Больно! Больно!
Поднял дровосек голову, видит, сломаны у сосны ветки и смола капает.
— Кто же такую беду сотворил? — возмутился дровосек.
Оторвал он тряпицу от рубахи, перевязал сосновые веточки. Тут вдруг с дерева золотые монеты посыпались. Словно дождь хлынул! Много монет нападало, и не унесешь! Взял дровосек немного золота, поклонился сосне в пояс и домой зашагал.
Разбогател дровосек. Сосна ведь не простое дерево, это всем известно, вот и отблагодарила она дровосека за доброту.
А в той же деревне жил другой дровосек — богатый, жадный и злой. Как придет в лес, давай ветки ломать, кору с деревьев обдирать, цветы топтать. Не любили деревья злого дровосека, да ничего поделать с ним не могли.
Узнал злой дровосек, что бедняк разбогател, прибежал, выпытывать стал:
— Откуда у тебя золото? Где ты его взял?
А бедному дровосеку скрывать нечего. Вот он и рассказал, как щедро одарила его старая сосна. Не успел досказать, а уж злого дровосека и след простыл. Бежит, спотыкается. Прибежал в лес, нашел старую сосну.
— Поближе подойди, — слышит, — не бойся! Дотронься до веток моих, и на тебя обрушится поток…
— Да-да, поток, поток, — заторопился богач, — пусть обрушится на меня поток золотых монет!
И с силой обломил сосновую ветку. В тот же миг на богача обрушился поток, только не золота, а липкой, тягучей смолы. Облила старая сосна злого дровосека с ног до головы. Лежит тот, шелохнуться не может. Звал, звал на помощь, да кто его в глухом лесу услышит?! Так и пролежал злой богач под сосной, пока смола с него не стекла.
С той поры богач присмирел — веток в лесу не ломал, кору не обдирал, цветы не топтал. Не то деревья его и в лес больше бы не пустили!
Дар богини Каннон
![]()
давние-предавние времена жили в одной рыбацкой деревушке муж с женой. Жили они дружно, да только вот беда — детей у них не было. Каждый день ходила жена в храм — богам молиться, все просила их: «Пошлите нам на радость хоть какое дитя!».
Сжалились, наконец, боги. Родилась у жены с мужем девочка. Доброй и красивой была она, но стали замечать отец с матерью, что никак не растут у нее на голове волосы. Закручинились родители: «За что мы богов так прогневили? За что они дочку нашу долгожданную не пощадили?»
Ну, делать нечего. Какое дитя ни есть, а свое.
А тем временем стали в той деревне происходить удивительные вещи. Заприметили рыбаки, что каждый день в один и тот же час появляется в море яркий свет. Погорит-погорит, да и погаснет, будто неведомая сила знак какой подает.
Очень хотелось рыбакам узнать, кто там в пучине морской скрывается, да боязно в море отправляться. И родители девочки со всеми вместе дивились, понять хотели, откуда тот удивительный свет льется.
Вот сидели они как-то под вечер дома. Вдруг жена и говорит:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А что, если этот свет нам с тобой предназначен? Может, боги нам знак подают, и спасет этот чудный блеск нашу дочку от ее беды?
— Может, и так, — согласился муж. — Надо нам самим в море отправиться.
Так они и сделали. На следующий день сели муж с женой в лодку и поплыли к тому месту, откуда свет появлялся.
Долго они плыли, уж и смеркаться стало. Вдруг откуда ни возьмись брызнул им в лицо яркий свет, зажмурились муж с женой — не ослепнуть бы. Попривыкли они немного, глаза открыли, вокруг огляделись — вот красота-то! Море так и сверкает!
— Что за чудеса? — удивились муж с женой. — Волшебство, да и только!
Присмотрелись они получше, видят — льется тот свет с самого морского дна.
Страшно стало мужу с женой — что-то таит в себе морская бездна? Думали они, думали, что дальше делать, наконец жена и говорит:
— Спущусь-ка я на дно. Надо же посмотреть, что там внизу. Может, найду избавление от дочкиной беды.
Нырнула женщина в море, на дно опустилась, видит — лежит на песке маленькая статуя богини Каннон.
— Это же надо! — удивилась жена. — Такая маленькая статуя, а такой яркий свет излучает!
Подняла она статую со дна, хотела было наверх всплыть, да не успела… Потемнело все вокруг, накрыла бедную женщину черная тень — появился невесть откуда огромный скат.
А муж наверху от волнения места себе не находит. «Нельзя мне было жену одну на морское дно отпускать», — думает. Взял он меч и сам на дно спустился. Смотрит — вьется вокруг жены чудовище, а она изо всех сил отбивается.
— Отпусти мою жену! — закричал муж. — Лучше меня растерзай!
Услышал скат человеческий голос, развернулся и на мужа кинулся.
— Скорее всплывай наверх, — успел крикнуть муж жене.
Долго боролся он со скатом, наконец вонзил чудовищу в брюхо меч, да и потопил его на морском дне.
Собрал муж последние силы, выбрался на берег, но только на песок упал — душа его и покинула.
А жену рыбаки в море подобрали, еле живую. Вынесли на берег, смотрят — держит она в руке статую богини Каннон.
— Где ты ее взяла? — спрашивают. — Неужто на морском дне?
А женщина еле слышно им отвечает:
— Умираю я, видно. Отдайте эту статую моей дочке. Пусть хранит ее богиня Каннон.
Сказала так, вздохнула и умерла.
Похоронили рыбаки мужа с женой у самого моря, а рядом кумирню построили и статую богини Каннон там поставили.
По-прежнему потекла жизнь в деревне. Вот только осталась девочка круглой сиротой — некому утешить, некому приголубить. Каждый день поутру приходила она на могилу родителей богине Каннон помолиться.
И вот как-то раз привиделся девочке странный сон. Снится ей, будто вошла в ее дом сама богиня Каннон, встала у изголовья и говорит:
— Жалко мне твоих почивших родителей, и тебя жалко. Пусть исполнится то, за что они жизни своей не пожалели.
Сказала так и исчезла.
Проснулась девочка, по сторонам огляделась — понять не может, то ли сон это был, а то ли и не сон. Посмотрела она в зеркало да глазам своим не поверила: выросли у нее за ночь волосы красоты невиданной до самых пят!
Выскочила она из дома и на берег побежала — на могилу родителей.
— Спасибо вам, что от беды меня избавили, — говорит.
Повернулась она к статуе богини Каннон — поклониться хотела, и вдруг показалось девочке, что улыбнулась ей статуя и головой кивнула.
Много лет прошло с тех пор. Выросла девочка, стала она красавицей писаной. Издалека приходили люди посмотреть на ее красоту.
Каждый день расчесывала девушка свои чудесные волосы. Да только волоски, что на гребне оставались, не выбрасывала — не было им цены, ведь посланы они были самой богиней Каннон! Вот и вешала их красавица на ветви сливовых деревьев.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Случилось так, что далеко-далеко от той рыбацкой деревушки вышел как-то раз знатный князь погулять по своему дворцовому саду. Видит — висит на дереве волосок. Удивился князь:
— Откуда он взялся? Может, воробьи принесли?
Снял князь волосок с ветки да как воскликнет:
— Что за чудо! Разве бывают такие прекрасные волосы у земных женщин?! Никак, это волос с головы небесной феи!
ил-был на свете дровосек, добрый, но очень бедный. Любили деревья дровосека — никогда он без надобности живой ветки не срубит, не сломает. Знал дровосек: сломаешь ветку — зачахнуть может дерево, а он берег деревья в лесу.
давние-предавние времена жили в одной рыбацкой деревушке муж с женой. Жили они дружно, да только вот беда — детей у них не было. Каждый день ходила жена в храм — богам молиться, все просила их: «Пошлите нам на радость хоть какое дитя!».