Добравшись до леса, Ивор приказал:
— Езжайте вперед! Я их задержу.
— Они убьют тебя, — ответил Кимерий. — Один с ними ты не справишься.
— Что-нибудь придумаю… Уезжайте! Я вас догоню. Только направление не меняйте. Чтобы вас потом волки не искали.
Кимерий и Лид исчезли в лесной чаще. Ивор перевел дух, приложил ко рту ладони лодочкой, и тоскливый волчий вой пронесся над лесным разливом. Ответом ему была тишина, которая прерывалась лишь звуками погони. Неужели Гаара нет поблизости?
На этот раз волк не захотел оставлять своего хозяина. Пока он находился в поселении, Гаар не отставал от него ни на шаг. Он даже спал возле ложа Ивора, — вернее, сторожил его — словно боялся, что тот опять исчезнет, как прежде. Подумав, старейшины рассудили, что так оно и лучше. Ивор шел прямо в пасть персидскому льву, притом с весьма ненадежными товарищами, поэтому лишняя поддержка ему не помешает. Уходя вслед за Ивором из поселения, Гаар прихватил с собой волчицу и свое потомство — трех переярков под стать родителю. Они уже прошли обучение, поэтому Ивор не опасался, что молодые волки станут ему помехой.
Ивор снова подал голос. И снова ничего. Неужели Гаар оставил его? Нет, такого просто не может быть! Возможно, с ним случилась какая-то беда. По дороге путники видели семейство львов, а также многочисленные медвежьи следы. Не исключено, что переярки ввязались по молодости в драку с этими крупными хищниками, Гаар бросился на выручку, и погиб. Нет и еще раз нет! Ивор решительно отбросил черные мысли.
Он постоянно ощущал присутствие волков где-то неподалеку, но Гаар показался только раз, когда Кимерий и Лид сговорились убежать от джанийца. Ивор притворился спящим и с большим удовольствием наблюдал финал этой затеи. Гаар гонял беглецов полночи, а затем пригнал взмыленных лошадей двух проходимцев прямо на место привала. Совсем потерявшие голову от ужаса, Кимерий и Лид упали перед Ивором на колени и поклялись всеми богами, которых они знали, что больше такое никогда не повторится. Приласкав Гаара и поблагодарив за службу добрым куском дичины, джаниец отправил его к остальным волкам, дожидавшимся вожака неподалеку. А Кимерия и Лида, по воли судьбы ставших его напарниками, Ивор жестко предупредил, что они не очень ему нужны, и если надумают снова бежать, а тем паче — предать его, то это будет последняя пакость в их жизни.
Глузд хорошо «поработал» с Кимерием и Лидом. Они таких страхов натерпелись во время «воспитательного процесса», что готовы были по первому слову старого жреца броситься в огонь и в воду. Но хитроумный Жавр еще и закрепил его труды, показав Кимерию и Лиду два увесистых кошелька с золотыми кизикинами. Вождь джанийцев сказал, что эти деньги они получат, если станут проводниками персидского войска, как и договаривались с Алкимом, но исполнят то, что им прикажет Ивор. И дал им свое слово, что все будет именно так.
Но все равно в насквозь прогнивших душонках двух негодяев страх продолжал бороться с жадностью. Поэтому они и попытались бежать, рассудив, что жизнь дороже золота, тем более, когда с одной стороны его охраняет персидский лев, а с другой — страшные волки джанийцев. И оказаться в пасти царя зверей или волка гораздо легче, нежели получить заветные дарики или кизикины.
Тем временем погоня приближалась. Тогда Ивор спешился, порылся в переметной суме, достал оттуда плащ-гиматий алого цвета и набросил его на плечи. Пришла пора использовать искусство перевоплощения и отвода глаз, которому «скитальцы» обучались сызмала…
Амазонки, яростные, как сама богиня возмездия Немезида, мчались во весь опор. Их длинноногие кони, легко перемахнув через низкорослый кустарник, неожиданно резко остановились и испуганно заржали. А испугаться и впрямь было чего.
На небольшой полянке, ярко освещенной солнечными лучами, вскипало красное с золотом марево. Казалось, что сам златокудрый бог солнца Аполлон спустился на землю и предстал перед опешившими амазонками. Они и впрямь только опешили, потому что испугать их было очень трудно, если не сказать — невозможно. Но вот бурление красок на поляне постепенно начало затихать, слепящий свет исчез, — на солнце набежала тучка — и перед воительницами нарисовалась фигура стройного юноши с длинными волосами цвета созревшей пшеницы. На нем был красный плащ, а на груди висело золотое изображение волка.
— Остановитесь! — громыхнул голос, как показалось амазонкам, с небес. — И внемлите! На земли ваши идет большая беда! Царь персов Дарий ведет за собой тьму — войско неисчислимое! Отправляйтесь к Иданфирсу, он собирает отряды, чтобы бороться с этим страшным нашествием!
Поначалу пораженные громовым голосом и видом юноши воительницы начали постепенно приходить в себя. Присмотревшись к нему, одна из амазонок охнула и закричала:
— Это он! Тот самый, что подсматривал за нами!
«Ну, все, — несколько отрешенно подумал Ивор. — Придется сражаться. А так не хотелось их убивать… Все-таки женщины».
Он уже приготовился защищаться, как вдруг кони амазонок захрапели, встали на дыбы, и только железные руки воительниц смогли укротить испуганных животных. Недоумевающий Ивор скосил глаза вниз и облегченно вздохнул — рядом с ним, оскалив пасть с внушительными клыками, стоял Гаар со своим выводком. Огромные лесные волки были божествами амазонок. К тому же волк считался символом Аполлона.
— Бог… Это сам бог! — раздались нервные шепотки среди совсем потерявших голову воительниц; они готовы были слезть с коней и пасть ниц перед сияющим божеством, но руки и ноги отказали им повиноваться.
Пользуясь удобным моментом, Ивор торжественно сказал:
— Идите с миром, дщери мои. И помните, что я вам сказал.
С этими словами он развернулся и неторопливо пошел в лесную чащу. За ним потрусили и волки. Оказавшись возле своего коня, Ивор сначала спрятал в переметную суму бронзовое зеркало, отполированное до блеска, которым он создал себе солнечный «нимб», затем приласкал Гаара, и сначала тихим шагом (дабы не наделать много шума и чтобы амазонки не подумали, будто он спасается бегством), а потом рысью направился вдогонку Кимерию и Лиду. Но его никто даже не думал преследовать. Храбрые воительницы, ошеломленные встречей с «богом», чисто по-женски устроили длительные прения…
* * *
Потрясенный невиданным зрелищем, Ивор стоял на берегу Истра и наблюдал за переправой персидского войска. Река почернела от огромного количества людей и животных, которые двигались в его сторону. Казалось, что кто-то сбросил в воду несколько муравьиных куч, и теперь мириады муравьев пытаются выбраться на сушу.
