– Две задачи, – хриплю я вслух, – убраться отсюда до приезда полиции и местных суперов. Вторая – догнать этих наших и забрать руку.
– Как? – спрашивает Майко, глядя на дорогу. Мимо мелькают фонарные столбы, мы несемся, не разбирая дороги с солидной скоростью, наплевав на ограничения и штрафы. Надо же, она еще спрашивает меня, думаю я, после такого… замечательного исполнения моего плана меня еще кто-то о чем-то спрашивает. Да после этого надо с позором отрывать погоны и знаки отличия перед строем, и как там – «пусть меня настигнет суровая, но справедливая кара от руки моих товарищей». После такого ссаными тряпками закидывают. И темную устраивают. Кто тут у нас умник? Кто тут у нас гребаный стратег? Тоже мне, Чжугэ Лян, «Невидимый Дракон» нашелся, перо феникса мне в зад.
– Сперва – догнать. Потом – импровизируем. Подыграешь мне. – Я достаю из кармашка специально для такого случая припасенную бритву и полосую ладонь глубоким разрезом. Больно, зар-раза. Прикладываю окровавленную ладонь к щеке Майко. Кровь мгновенно впитывается, Майко на глазах становится лучше, исчезают круги под глазами, выпрямляется спина, становится тверже взгляд.
– М-м-м, – облизывает она губы, – а это… было приятно. Я могу и подсесть на твою кровушку, Син.
– Ты и так ее пьешь ведрами, – бурчу я в ответ, отстегиваю ремень, чтобы перегнуться на заднее сиденье, и повторяю процедуру с Акирой. Та кивает в знак благодарности, ее раны затягиваются едва ли не мгновенно. Все, мы снова свежи, бодры и готовы в бой.
– Держитесь крепче! – кричит Майко, и мы во что-то врезаемся.
Блин, ремень не успел накинуть, мелькает у меня в голове за те ничтожные доли секунды, что я выбиваю собой лобовое стекло и вылетаю вперед, не видя куда и зачем. Бам! Воздух как будто выбили из моих легких, и спина, судя по звуку – сломана. Да ладно спина, у меня сломано все. Как ни странно, но боли уже меньше, тут или болевой шок, или привыкать стал. Времени лежать нет, и я поднимаю голову, осматриваясь. Шея, судя по хрусту – тоже сломана. Но есть и хорошие новости: мы врезались прямо в автомобиль наших уважаемых оппонентов – вон, Риото-кун вываливается из дверцы, ай да молодец Майко, не зря гоняет по городу, догнала их в два счета. Конечно, можно было и подождать, пока я пристегнусь, а с другой стороны – что со мной станется? По-видимому, именно так она и рассуждала. Хочется верить, что именно рассуждала, а не – увидела их машину и бам. Она же думает хоть о чем-то? Я поднялся на ноги, сопровождаемый чередой отвратительных хрустящих звуков, когда кости вставали на свои места и немедленно срастались. Регенерации у меня прибыло, да. А что, если это навык, что если его тренировать надо? Я усмехнулся, тогда у меня неплохо получается… пока. Надеюсь, это не какой-нибудь невосполнимый ресурс, типа патронов в магазине, отстрелял пару десятков и все, кончилась обойма. Не, не, не, я так не играю. В любом случае – чего ты не знаешь, нечего о том и беспокоиться. По крайней мере сейчас.
С высоты роста быстро окинул взглядом панораму. Красота. Я стою метрах в пятнадцати от места происшествия, здорово меня выкинуло. Прямо на тротуаре стоит вмятый в фонарный столб черный «мерседес» наших оппонентов, прямо в его боку, с другой стороны, в передней трети машины – торчит воткнувшаяся «субару» Майко, представляющая собой печальное зрелище – передней части автомобиля практически нет. Вбита, вмята внутрь. Хорошо, что японские авто устроены так, что при лобовом столкновении мотор уходит вниз, а не в салон. В салоне, кстати, отхаркивается Майко. Акиры я отсюда не вижу. Что до наших оппонентов, то вот они голубчики – Риото лежит на асфальте, как-то умудрившись выбраться из «мерседеса», и ошалелыми глазами смотрит на меня, царапая рукоятку пистолета за поясом. Второй его товарищ спит за рулем, склонившись вниз, и по его лбу течет струйка крови. Этого ублюдка Тэтсуо-сана я вижу на заднем сиденье в открытой двери, он без сознания, все-таки этот маг – типичная «хрустальная пушка», опасен, очень опасен, но уязвим.
Я медленно, восстанавливая разорванные мышцы и сухожилия, иду вперед. Риото поднимает пистолет, чем-то неуловимо напоминая капитана Джона Миллера, поднимает свой двести двадцать восьмой. Я продолжаю идти вперед – это все, что я пока могу. Организм еще не восстановился после удара о лобовое стекло, черный «мерседес» и… стенку дома? По-хорошему там от меня клякса должна была остаться. Красная такая. Выживу – скажу Майко, что о ней и ее манере вождения думаю. Выстрел! Банг! Пуля толкает меня в грудь, а я прикладываю все усилия, чтобы не упасть на колени – потом не встану же. Продолжаю идти. Еще выстрел! И еще. Грохот выстрелов, тупые тунц-тунц – от попадания пули в плоть, фонтанчики крови и рвущаяся одежда.
Клац – вхолостую щелкает курок у Риото. Кончились патроны. Я уже совсем рядом, Риото лежит на земле, видимо его здорово помяло в аварии, глаза его полны ужаса, левая рука лихорадочно шарит по поясу, видимо в поиске запасной обоймы. Не хочу, чтобы в меня стреляли. Я смотрю ему прямо в глаза и отрицательно повожу головой из стороны в сторону. Не доставай обойму, Риото-сан, у меня и так вся одежда в дырках. Наступаю на правую руку, она разжимается и выпускает пистолет. Пинком отбрасываю пистолет в сторону. Внимательно смотрю внутрь «мерседеса». А, вот. Прямо на бессознательном ублюдке Тэтсуо лежит и потеряшка. Даже в газетку не завернули. Хотя – откуда у них в «мерседесе» газетка? Ну, хотя бы в пакет положили – откуда-то изнутри говорит Синдзи-кун. Надо же, думаю я, а ты все еще тут, а я уж думал, что потерял тебя после… всего этого. Синдзи молчит. Я забираю руку, наклонившись в салон через разбитое стекло. Все. Теперь надо все это как-то обосновать, а желательно – отвлечь внимание от трофея. Или наоборот – привлечь? Да, принцип потерянного письма у Эдгара По. Спрятать руку все равно не получится.
Я присаживаюсь рядом с Риото-саном на корточки и внимательно смотрю ему в глаза. Его зрачки все еще расширены, он смотрит на меня и на руку, которую я держу на коленях.
– Риото-ку-у-ун, – говорю я тягучим голосом, косплея Майко-чан в ее лучшие моменты. Так сказать, золотые хиты Майко в моем исполнении.
– Д-да? – выдавливает из себя он.
– Кажется, мы договорились – ты берешь себя, своих имбецилов и этого говнюка… – киваю на мага-кукловода на заднем сиденье, все еще пребывающего в стране розовых пони. Или помер он уже? – Я даже оружие ваше вам вернула. А ты меня расстраиваешь, Риото-кун. Я же сказала – забираете свое и валите. Это вот… – я покачала рукой в воздухе перед лицом Риото, – ваше? Нет? А чего чужое хватать? У меня, может быть, на эти все… штуковины планы есть.
Я замолчал. Посмотрел на Риото, немного опасаясь, что тот спросит, какие, собственно, могут быть планы на руки мертвых людей. Хотя в теории руки могут быть и от вполне еще живых людей. Например, от меня самого. Я хмыкнул. А неважно, может, я их ем, может, я из них чучела делаю, может, я этот, как его – таксидермист замечательный, как Кристобаль Хозевич Хунта. Вон, Кристобаль Хозевич успел первее своего давнего знакомого, штандартенфюрера СС, так и я успеваю. Пока.
– Что молчим? – почти ласково спрашиваю я и едва удерживаюсь, чтобы провести пальчиком по щеке бледного Риото. Нет, совсем в роль вживаться не надо, хватит тут Майко косплеить.
– А чего с ним разговаривать, пустим его на ленты и все тут, – сзади раздается голос Майко. Она отхаркалась, оправилась и уже готова рвать людей на части.
– Тем более тебе же рука нужна была… тайчо? Вот у него две штуки есть… одна-то точно лишняя, – подыгрывает мне Майко. Вот куча недостатков у барышни, но что она умеет – так это атмосферу читать. И вливаться как надо и куда надо. Майко-чан у нас не испортит вечеринку. Если только сама не пожелает. Обожаю ее.
– Да я уже нашла. – Поднимаю руку и показываю ее Майко. Задумываюсь, глядя на Риото. Плохо ему тут. Где-то вдалеке воют сирены.
– Тайчо. – Майко за спиной.
– Знаю я. – Еще раз смотрю на Риото.
