- Я долго жил в глуши и никто даже не подумал, что я Салманов, - поморщился я. - Давайте обойдемся без трагедий. Я разведусь с Наирой. Мы можем сделать это тихо и мирно, не привлекая внимания. Или мне позвать прессу и в прямом эфире на весь край прокричать три раза: “Талак!”?
- Давай без сцен. Мержоевым это не понравится, - заворчал отец. - Они такие амбициозные. А нам…
- А вам, в свое время, так сильно нужны были их деньги. Я все это прекрасно понимаю. Поэтому забираю с собой только свое имя. Больше ничего.
- И дом, подаренный тебе дедом? - уточняет отец. - И те деньги, которые ты успел нажить, работая вне семейного бизнеса.
Я развожу руками: что тут сказать?
Жить на жирный процент от вливания денег в прибыльное семейное дело - это хорошо, конечно.
Но я как будто всегда готовился, сам того не зная, к этому моменту - к окончательному разрыву отношений с семьей.
У меня есть свои вложения. Никак не связанные с семейным бизнесом и краем, в целом.
Безбедно жить не стану. Не миллиардер, конечно, каким могу считаться сейчас, но с голода не помру и смогу обеспечить любимой и теплый кров, и красивую одежду, и хорошее будущее нашим детям.
Следует понимать: есть богатство, которое при достижении определенного уровня, просто перестает иметь вес. Плюс один-два-три нуля - без разницы…
- Значит, ты все решил.
- Я по вашему взгляду понял, что вы уже придумали другой вариант, так? Знаете, чем умаслить Мержоевых?
Отец потер бороду и выдохнул.
- Признаюсь, я уже устал возглавлять компанию. Всегда надеялся, что преемником станешь ты. Но во время твоего отсутствия Алим стал куда более серьезным и как-то незаметно приобщился к делу. У него начало получаться… Ветер больше не гуляет в его голове.
- Вот видите, у вас есть достойная замена.
- Но как же быть с браком?
- Уверен, вы и это решить сможете. Решили же обманом женить меня на Наире.
Отец тяжело вздохнул:
- Я уже сотню раз об этом пожалел! Позволил коварным идеям овладеть собой. Я ждал твоего возвращения, но надеялся, что это будет иначе.
- Я встретил девушку, с которой хочу провести всю свою жизнь, отец. Она полюбила меня человеком без имени и доверила себя, не зная о моем тугом кошельке и больших возможностях. Не подозревая об этом. В то время как Мержоева вырядилась королевой и тряслась за свое положение… Разница была очевидна. Повторюсь, семейное дело от этого не пострадает.
- Знаешь, Мержоевы-старшие способны пойти на переговоры. Но их старший сын - Руслан… - отец помрачнел. - Он всегда был сложным. Тщеславным. Высокомерным и очень вспыльчивым… Дай такому человеку волю, он будет резать глотки даже за не слишком почетный взгляд в его сторону. С ним могут возникнуть проблемы, знай. Он любит сестру и вступится за нее горой. Будь осторожен.
Слова отца были не безосновательны.
Ведь именно с Руслана начались трения между Салмановыми и Мержоевыми. Если быть честным, заварил кашу Алим, а Руслан стал тем, кто был непримирим… Родители не преминули этим воспользоваться в своих целях.
- Примерно представляю, с чем придется иметь дело. Попросите юристов подготовить бумаги о передаче прав. Чем скорее, тем лучше.
Мы еще немного поговорили. Отец был мягким, но хитро пытался сбить меня с толку еще несколько раз, но я был в своем решении тверд и не позволил ему увести меня на другой путь.
В итоге, на протяжении целого дня я был занят: готовил бумаги, коршуном следил за работой своих юристов и проверял то, что мне приносили юристы отца.
Очнулся лишь поздним вечером…
Уставший, но воспаривший духом. Часть груза слетела с моих плеч, крылья будто расправились. Следующий шаг - объявить о разводе официально.
Но сейчас мне хотелось лишь одного - узнать, как там Лея. Я знал, что даже если позвоню сам, она со мной говорить не станет.
Девочка обидчивая, ранимая и гордая, предпочтет замкнуться в себе на время.
Я позвонил Аби и понял, что стряслось дурное по одному его слову:
- Простите.
Сердце оборвалось, бешено запульсировав в груди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Простите. Я виноват. Не уследил…
- Что с Леей?
- Сбежала.
- Что?! - взревел.
От удара кулака стеклянный стол пошел трещинами.
- Я же попросил охрану усилить. Следить внимательнее. Как?! Куда?! Ты хоть понимаешь, что упустил самого важного для меня человека…
- Ей помогли бежать. Я все сотни раз проверил и пришел к выводу, что она договорилась с Наирой.
- С Наирой? Лея не столь глупа и… - выругался.
В отчаянии эта дурешка и не на такое способна! Стоит хотя бы вспомнить попытку ее побега на чужом гелике возле двора дома Аслана. Водить толком не умеет, но решила бежать, машину разбила…
Глупая, глупая… Часто действует на эмоциях, не обдумывая последствия.
- Это точно? Ты уверен?
- Уверен. Меня отвлекли. Наира создала большой скандал, заявив, будто ее обворовали, пропали бриллиантовые сережки. Пока я всю прислугу лично досматривал, проверял… Именно в это время Лее помогли спрятаться в багажнике машины. Через несколько минут сережки нашлись чудесным образом.
- Может быть, и моя матушка к этому руку приложила? - задумался я вслух.
- Не думаю. Она так костерила невнимательную Наиру, как настоящая свекровь, чуть не плевалась в нее огнем. Будь в этом замешана ваша матушка, она бы прямо обвинила в этом Лею, и серьги нашлись в ее спальне. Я помню, что она так выживала из дома в прежние времена симпатичных служанок, на которых мог бы заглядеться ваш отец.
- Я недоволен, Аби. Я в бешенстве.
- Мне нет прощения.
Но еще больше я был зол на себя. Вскочив, расшвырял кресло и пнул ни в чем не повинный стол, а потом, узнав, что мать и Наира уже вернулись в наш дом, помчался туда, полный гнева.
Они сидели за столом, о чем-то беседовали, посмеивались.
Я так давно не был в доме родителей, и многое изменилось. Но мне было плевать, насколько роскошнее стала обстановка. Небеса, я даже сестричек своих любимых не поприветствовал, пронесся мимо них, влетев в гостиную, как ураган.
- Где она?! Куда ты увезла Лею, змея? - встряхнул Наиру за плечи. - Говори, гадина!
- О чем это ты говоришь, Аслан? - искренне удивилась мать.
Не соврала. Значит, реально не была в курсе.
- Я говорю о том, что Наира помогла Лее сбежать.
- Той девушке? - мама нахмурилась. - Наира, дочь, признавайся, что ты натворила? Что?! Только не говори, что ты опустилась до подобного! Зачем? Что ты натворила? И как?! Я спала всю дорогу… Неужели ты за моей спиной такое провернула?
- Вот и ответ. Вы же никогда в дороге не спите, потому что больная спина не позволяет. Может быть, вам, мама, в этот раз помогли уснуть?!
Наира молчала упрямо. Я оттолкнул ее в кресло.
- Что ж… Не говоришь ты, значит, будет говорить твой водитель. Я буду бить его до тех пор, пока у него кровь не хлынет горлом.
Она побледнела.
- В чем дело, Наира? Переживаешь? На тебе лица нет! Сколько ты ему заплатила? Боишься, что твои козни всплывут? Или боишься другого? Может быть, ты этого водителя объезжаешь? Хорошо, если так. У меня будут все поводы выставить тебя из дома с позором! Как шлюху.
Водитель долго упираться не стал. После первого же удара он струсил и признался, что Наира ему хорошо заплатила за молчание. Она вообще ему хорошо приплачивала, когда нужно было что-то достать, передать или сделать.
Он признался во всем и даже назвал место, где они выбросили Лею. До ближайших населенных пунктов - далеко, а в том районе еще и ливень прошел с градом…
Моя девочка. Моя глупышка наивная! В холоде. Одна. Обманутая…
Как мне хотелось в тот же миг рядом с ней оказаться и к груди прижать, согреть. Вопреки ее противоборству. Уверен, она бы со мной боролась и обижалась долго-долго. Но мне было плевать! Пусть обижается, лишь бы знать, что с ней все в порядке. А со всем остальным я разберусь. Просто держать бы ее подальше от этого клубка змей… Как знал, хотел, чтобы все прошло тихо, вдали от всего.
