Перебирая лапами, они устремились к маяку, то и дело выплевывая небольшие порции плазмы размером с кулак. Ионизированного газа для этого требовалось немного, поэтому жуки имели несравнимо более высокую скорострельность, чем огнеплюи или слизняки, но вместе с тем и намного меньшую разрушительную силу. Такой плазменный заряд не мог пробить стену, но все же выкрашивал куски кладки, в результате чего оставались воронки, число которых быстро росло. Между жуками сновали сколопендры, а чуть дальше, ожидая, когда в стене будет проделана дыра достаточных размеров, собирались двуногие штурмовики, вооруженные разномастным огнестрельным оружием. По всему было видно, что атлантам надоело играть с людьми, и они решили усилить натиск, даже рискуя причинить вред Элизе.
Применять в такой ситуации напалм было малоэффективно, так как сколопендры на спинах жуков приняли бы весь удар на себя, а сновавшие у них под ногами членистые твари готовы были занять места погибших. От незагущенного бензина толку тоже теперь было немного, поскольку, создав огненную стену, люди ничего не добились бы – жуки могли плеваться плазмой и через нее, с безопасной дистанции.
Но действовать было необходимо. И не только из принципа, но и чтобы связать противника боем, пока основная часть бойцов будет спускаться по северной стене маяка при помощи веревок.
Делягину пришлось разделить людей. Большую часть он отправил наверх, на северную стену, а десятерых оставил у бойниц с реактивными и подствольными гранатометами. От другого оружия проку не было никакого. Капитан поздравил себя с тем, что до сих пор рачительно экономил эти боеприпасы, так как именно теперь они могли принести наибольшую пользу.
Сержант Макаров, осмотрев местность через северные бойницы, обратил внимание командира на три внедорожника, в ярости отброшенные гигантской каракатицей, которая когда-то подкапывалась под дверь мяака. Один опрокинулся и был сильно поврежден, но два других ударами разъяренного моллюска были сдвинуты к северу, почти до полосы сухой земли, отделенной от поселка зарослями высокой осоки. Тот, что принадлежал залетным бакланам, остался на колесах и почти не пострадал, у другого были примяты кузов и бок, на котором он лежал.
– Его на колеса поставить – раз плюнуть, – прикинул Макаров. – Ключи остались в замках зажигания. Завел и поехал. Так что вперед и с песней!
– Что значит – «вперед и с песней»? – в очередной раз начал закипать Делягин.
– А то и значит, – беспечно отозвался сержант. – Маяк без обороны оставлять нельзя. Кто-то должен остаться и палить из всего, что стреляет, иначе твари сразу просекут, что мы линяем. И возьмут нас тепленькими. Вот я и останусь. – Он внезапно посерьезнел. – Только ты мне Таксынбаева потом не тронь, капитан! А то я погибну, превращусь в призрака и замучаю тебя лязгом цепей по ночам. Я понятно доношу?..
И вновь капитан не нашелся с ответом. Макаров был кругом прав. Поставить наглого добровольца на место, резко отчитать его за дерзость, а потом назначить вместо него другого смертника? Так это повлияет на бойцов еще более деморализующим образом…
– Нет! – раздался из-за спины полный сарказма голос Савельевой. – Вы уж извините, товарищ сержант, что нарушаю субординацию, но вынуждена отменить ваше решение.
Делягин с Макаровым обернулись и увидели женщину-майора. По бокам от нее стояли двое ее терминаторов.
– Останутся мои люди, – твердо заявила она. – Это вопрос не геройства, а эффективности. У них самая продвинутая броня. Если ударят инфры, то только мои ребята и устоят в глухих шлемах. Это обсуждению не подлежит, это приказ – для них и для вас. Остальные наверх!
Она была права, это сразу поняли и капитан, и сержант. Сейчас действительно было не до бравады и геройства, потому что на кону стояла жизнь нескольких десятков человек. А может, и больше, если выжил экипаж «Зубра».
Когда морпехи покинули «оружейную палубу», штурмовики ФСБ надели глухие шлемы, став еще больше похожими на грозных боевых роботов, и молча принялись за работу. Их беспроводные переговорные устройства имели экранирующую защиту от электромагнитного импульса, а потому сохраняли работоспособность, давая возможность дистанционно общаться во время боя.
Один из штурмовиков принялся отстреливать по жукам имевшиеся выстрелы из РПГ-7, не сделав ни одного промаха, другой тремя пинками разнес деревянный стеллаж на доски. Их он установил у южных бойниц, изолентой примотав к каждой по аркебузе. Но пускать их в ход он не спешил, ожидая, когда у товарища закончатся боеприпасы.
Делягин подумал, что так и не узнал их имен. Они до сих пор оставались для него анонимными фигурами без лиц из ФСБ. Терминаторами. И так же, как роботы, как штурмовики атлантов, они безропотно шли на смерть по приказу своего командира, чтобы… чтобы…
Э, нет. Аквамены идут на смерть, чтобы позволить своим собратьям уничтожить больше противников и принести победу хозяевам. А пожертвовать собой, чтобы спасти других, способны только люди.
Настоящие люди.
Видя бойцов в проемах бойниц и получив от летучих рыб информацию, что Элиза поднялась выше «оружейной палубы», ракоскорпионы, уже не боясь задеть девушку, начали обстрел маяка дротиками. Били очень прицельно – отравленные шипы влетали в окна и вонзались в деревянные брусья, но пробить карбоновую броню штурмовиков отравленными колючками было невозможно, хитиновые острия ломались и отскакивали от гладких черных пластин.
Установив аркебузы, второй штурмовик спустился в подвал и принялся начинять порохом и снаряжать фитилями все емкости, какие только попадались под руку. Уже через пару минут он начал минирование первого этажа и нижней части лестницы, после чего, вернулся на «оружейную палубу».
Уэйн Симпсон, поднявшись на верхнюю площадку вместе с морпехами и Элизой, первым делом швырнул на запад с десяток самодельных дымовых шашек. Из одних он удалил замедлители, в других оставил, чтобы они сработали не все сразу, а вразнобой, группами.
Оранжевый дым быстро распространился по широкому фронту, и еле заметным ветром его начало сносить на восток, к океану. В результате образовалась плотная дымовая завеса, не позволявшая острокрылым рыбам разглядеть, что происходит. Жукам она затрудняла прицеливание, так как дым сносило шлейфами не только к северу от маяка, но и к югу.
За это время по веревкам спустилось вниз больше половины группы. Первым делом те, кто оказался на земле, под прикрытием дыма поставили на колеса перевернутый внедорожник, затем оттолкали обе машины за полосу осоки, способную скрыть отступление людей, даже когда развеется дым. Моторы заводить не спешили, опасаясь привлечь внимание сколопендр.
– Я уйду с площадки последней, – заявила Элиза охотнику. – Иначе эти поймут, что меня больше нет на маяке. Они меня чувствуют. Или то, что во мне…
– А я не уйду без тебя, – твердо ответил Уэйн. – Хотя бы потому, что ты слаба и сама не спустишься по веревке.
Девушка покачала головой, но возражать не стала.
Когда спускались последние бойцы, Уэйн накрепко привязал Элизу к себе, обкрутив веревку вокруг своего пояса и ее талии, а по другой веревке соскользнул в клубящийся оранжевый туман.
Штурмовики ФСБ на «оружейной палубе» вовсю имитировали бурную деятельность на маяке целого отряда морской пехоты – палили из всего, что подворачивалось под руку, включая аркебузы. Но перезаряжать их было некогда, и когда все стволы опустели, учинив среди морских тварей немалое опустошение, в ход пошли остатки гранат и самодельные бомбы из пороха.
Взрывы оказались самым эффективным средством борьбы с огнедышащими жуками, так как ударной волной с их спин сносило копошащийся щит из многоножек, после чего плавунцы становились уязвимыми. Эфэсбэшники не упускали возможности этим воспользоваться, в результате перебив без малого половину огнеплюев. Но и те не оставались в долгу – оставшиеся, войдя с юга в зону дымовой завесы, все же смогли все вместе сконцентрировать огонь на одном участке стены и пробить в ней брешь.
Через дыру потоком хлынули сколопендры, но когда они заполнили весь первый этаж, начали рваться самодельные пороховые мины, размазывая тонкопанцирных тварей по стенам. Дыму было столько, что он повалил из бойниц и верхнего люка, но штурмовикам это проблем не доставило, так как их костюмы были оснащены дыхательными фильтрами и инфравизорами, позволявшими видеть в любых условиях.
Один из терминаторов, обвешавшись двумя автоматами и боекомплектом, спустился вниз и принялся деловито, почти в упор расстреливать напиравших жуков через ими же пробитую брешь. Другой выпустил три последние гранаты из РПГ-7 в маячивших на юге инфр, снарядил пулемет последней лентой и присоединился к товарищу.
