– Ни в чем не соглашаемся друг с другом!
– Ужасно ссоримся!
– Лучше нас разделить.
Близняшки Фартингтон улыбнулись одновременно и совершенно одинаково. Общество изумленно посмотрело на них.
– Итак, – леди Беатрис нарушила воцарившееся молчание, – обед закончен, все собираются в гостиной. Мистер Максвелл. Мистер Максвелл! Мы идем играть в шарады!
– Парады? Не люблю парады. Мне нравятся вот эти маленькие корзиночки. А еще есть?
– Нет, – Леди Беатрис встала, положив конец дальнейшим препирательствам, и повела дам в гостиную. За ними, недовольно ворча, последовали мужчины, – Я распределю игроков. Сколько нас тут? – Леди Беатрис оглядела комнату.
– Максвелла считать нельзя, – шепнул Чарлз на ухо Эмме. – Он захрапит, как только усядется в кресло.
– Чарлз, не мог бы ты вразумить тетушку? – прошипел им в спину лорд Уэстбрук. – Шарады! Помилуй Боже!
Эмма заметила:
– Зато близняшки, кажется, в восторге.
Лорд Уэстбрук буркнул:
– Еще бы.
– Робби, ты же слышал, что сказала мисс Пелем. У нее богатый опыт. Она будет счастлива помочь тебе, чем сумеет, – съязвил Чарлз.
– Какое там, Чарлз! Девица решила, что тебя захомутать не получится, и положила глаз на меня. Целый день пытаюсь от нее скрыться. Пришлось забраться под крылышко Лиззи, чтобы мисс Пелем не напала на меня в «Пантеоне». Лиззи и Мэг охраняли меня не хуже сторожевых псов. Лишь благодаря этому прыткой девице до сих пор не удалось загнать меня в угол и скомпрометировать.
– Неужели все так страшно, лорд Уэстбрук?
– Да, мисс Петерсон, все ужасно! Почему вы всегда обращаетесь ко мне столь официально? Вы не величали меня «милордом», когда Чарлз достал вас из реки пару лет назад.
– Пару лет назад? Мне было тогда шесть лет, и вы столкнули меня туда!
– Неправда. Вы прекрасно видели мою ногу, я ее не прятал. При чем же тут я, если вы сами о нее споткнулись?
– Вашу ногу я увидела, только когда вы сделали подсечку.
– Дети, – перебил Чарлз, – не пора ли прекратить этот спор? Или вы собираетесь пререкаться, пока вам не стукнет семьдесят, как сестрам Фартингтон?
– Не знаю. Мне просто нравится смотреть, как злится Эмма.
Эмма открыла было рот, чтобы возмутиться, но осеклась, заметив в глазах Робби смешливый огонек.
– Можно мне наконец извиниться, мисс Петерсон? Признаться – как настоящему джентльмену, – что я действительно виноват?
Он опять ее дразнил. Все эти годы она с грустью думала, что он ее ненавидит. А он просто дразнил! Перепалка доставляла ему удовольствие, забавляла.
Эмма улыбнулась. Неужели она воспринимает все слишком серьёзно? Возможно. Смешно ссориться из-за детской обиды.
– Я вас прощаю, особенно за ваше стремление прослыть джентльменом.
Робби сделал вид, что вытирает пот со лба.
– Просто камень с души! А то мне нельзя долго притворяться джентльменом. Здоровье не позволяет.
– Да уж, ноша не по плечу, – заметил Чарлз.
– Лорд Уэстбрук, – замахала рукой леди Беатрис. – Не прячьтесь! Вы будете с мистером Оулдстоном, мисс Рейчел Фартингтон, мисс Маргарет Петерсон, леди Элизабет, мисс Фрамптон и мисс Пелем.
– Какой кошмар, – пробормотал Робби. – Похоже, я не выйду живым из комнаты. Разве только если меня будут охранять Лиззи и Мэг. Где моя защита? Я требую защиты!
Эмма засмеялась:
– Вас тоже нужно охранять, лорд Найтсдейл? Вы более завидная добыча, чем бедняга Робби.
Чарлз вздохнул:
– Эмма, дорогая моя, почему вы продолжаете звать меня «лорд Найтсдейл»? У вас очень хорошо получается имя «Робби». Кроме того, кажется, я слышал, как ваши губы произносили «Чарлз». – И добавил шепотом: – Кажется, я даже пробовал свое имя на вкус.
– Милорд, ведите себя прилично. Мы на людях.
– Значит, когда вокруг никого не будет, мне можно вести себя неприлично?
Эмма покраснела, вспомнив, какой неприличный вид был у Чарлза на озере.
– Милая, вы, кажется, немного покраснели. Неужели вспоминаете нашу маленькую встречу сегодня утром? Должен сказать, что я вел себя весьма прилично. Поверьте, Эмма.
– Милорд, как вы можете такое говорить?
– Потому что точно знаю, что сделал бы, не веди я себя прилично. Я сумел себя обуздать. Точно так же я повел себя вчера в вашей комнате. Любовь моя, нам нужно поговорить.
Эмма затаила дыхание. Что он хочет сказать на сей раз? Блеск в глазах Чарлза был более чем красноречив.
– Чарлз, перестань шептаться с мисс Петерсон и иди сюда, – крикнула леди Беатрис.
Эмма закрыла глаза. Оказаться бы сейчас в своей спальне. Одной. Но, открыв глаза, она увидела, что леди Беатрис машет ей рукой:
– Скорее же! Чарлз и мисс Петерсон, ваши партнеры – мистер Стоклм, мистер Фрамптон, мисс Эстер Фартингтон, мисс Оулдстон и мисс Хейверфорд.
– А почему не играет Олворд? – Робби пытался отгородиться диванчиком от мисс Пелем.
– Уэстбрук, женатые старики не в счет, – Герцог сел возле жены. – Пусть молодежь резвится.
– Смешно, сквайр, а вы? Не присоединитесь?
– Нет-нет, Уэстбрук. Удовольствуюсь ролью зрителя. Впрочем, я буду держать вашу сторону.
– Мисс Рассел? Уж вы-то наверняка, хотите участвовать.
– Нет-нет, милорд! Нет благодарю.
Робби оглядел гостиную.
– Мистер Максвелл?
Громкий храп.
– Что я вам говорил? – пробормотал Чарлз на ухо Эмме.
– Не задерживайте нас, сэр. – Леди Беатрис подала Робби листок бумага. – Вы с мисс Пелем…
Эмма закрыла, рот рукой, чтобы скрыть смех. Ну и лицо сейчас у Робби! Бедняга, мягко говоря, был в ужасе. Леди Беатрис, кажется, тоже это заметила. Она замолчала, выразительно уставившись на Робби.
– Пусть разыгрывают леди Элизабет и мистер Оулдстон.
– Сядем, мисс Петерсон? Это может оказаться забавнее, чем лучшие фарсы в «Друри-Лейн».
Эмма приняла предложение Чарлза сесть на диванчик. Но на него тут же проворно уселся мистер Стокли.
– Прошу вас, садитесь рядом, мисс Петерсон. – Он похлопал по дивану рукой.
Было, бы грубо отказываться. Эмма села на краешек дивана с другой стороны, как можно дальше от мистера Стокли. Но диван был мал. Единственное, чему Эмма порадовалась, так это тому, как болезненно перекашивается лицо мистера Стокли при малейшем перемещении по сиденью. Принни хорошо поработал! Наглец десять раз теперь подумает, прежде чем пугать ее своими бровями.
И еще двадцать, видя пристальный взгляд Чарлза, который сел на соседний стул.
Робби передал листок бумаги мисс Пелем, сложил руки на груди и застыл, стоя возле каминной полки. У мисс Пелем и мистера Оулдстона завязался ожесточенный спор; Подошла Лиззи, послушала немного и встала рядом с Робби.
