- Кавар, либо ты сам убираешь эту прозрачную фигню, либо мне поможет он! - кивок в сторону русоволосого. - Я уверен, что он не откажется узнать парочку секретов. Так ведь?
Одной улыбки достаточно для того, чтобы понять, что не откажется. И я уже готов был отпраздновать победу, когда возникшую тишину неожиданно нарушил тихий, смеющийся голос Кристофа:
- Твой маг оказывается совсем не маг, да Никавэсур?
Напряглись все. Даже русоволосый мальчишка застыл бледной статуей, смотря лишь в темноту, откуда доносился голос. А я почувствовал, как холодные металлические ниточки поползли от локтя выше к плечу, а оттуда дальше к шее и груди. Осознать, что происходит, я не успел, на освещенной части поляны внезапно кто-то появился, буквально вылетев из темноты и упав на землю. Я зажмурился, мысленно убеждая себя в том, что ошибся. Мне просто показалось, вокруг слишком темно и плохо видно... мне привиделось... только привиделось. Подумаешь, обнаженное окровавленное тело... Это не Борька... Это не может быть он...
- Что же ты молчишь? Кто он? Метаморфор? Очередной потомок Кшалту? Кто?
Кристоф все говорил и говорил, а я боялся открыть глаза и увидеть подтверждение своему страху. Но стоило только услышать тихий стон, как глаза сами распахнулись, и я встретился с расфокусированным взглядом друга.
- Борька... - проговорил я одними губами.
- Уводи его! - захрипел он в ответ, обращаясь к стоящему сзади Кавару.
- Что?! Я не уйду! - получилось не слишком убедительно - я все еще не мог поверить в то, что лежащий на земле обнаженный человек в широком ошейнике - мой друг.
Разорванные в клочья мышцы ноги, оголенные, торчащие из-под кожи ребра, вывернутое под неестественным углом запястье, залитое кровью лицо... Что эта тварь сделала с ним?!
- Браво, Никавэсур! Я поражаюсь твоей способности находить самые любопытные экземпляры! - Кристоф неспешно вышел на поляну, остановившись возле Борьки. - Сильный воин, но слишком горячий. Я изрядно измотался, пока надел на него ошейник. Но надел. Я же сказал, что он уйдет со мной.
- Что тебе нужно?
- Мне? О, я уже получил все, что мне нужно. Не волнуйся, твой мальчишка мне не нужен. Я просто хочу узнать, кто он. Хотя можешь не отвечать, я думаю, что мне в этом вопросе поможет его друг.
- Не думаю.
- Да? Что ж, посмотрим.
Разговор видимо продолжался, так как я продолжал слышать насмешливый голос Кристофа и напряженный Кавара, но уже не понимал ничего из того, о чем они говорили. Шум крови в ушах нарастал, мешая разбирать слова, да и, честно говоря, мне было наплевать на них. Мне вообще было наплевать на все вокруг. И на холодные нити, которые, будто распространясь через кровь, опутывали тело, и на с каждой секундой все более громкий и быстрый стук сердца, и на насмешливый взгляд русоволосого парня. Сейчас, вглядываясь в залитое кровью лицо друга, я думал только о том, что мог бы избежать всего этого, если бы не детское желание перечить Кавару. Если бы не пошел на поводу у собственной глупости и прислушался к советам, если бы подчинился... если бы...
- Уходи... - хриплый шепот друга неестественно громко ворвался в мозг, возвращая к реальности.
- Я не уйду без тебя! - Боже, ну почему так жалко звучит собственная злость?
Да потому что и злости нет. Нет ничего, кроме страха. Мучительного, липкого страха, разливающегося по венам. А я должен, должен злиться! На себя, на Кавара, я должен ненавидеть всю эту клыкастую шайку, я должен злиться на Борьку за глупое геройство. Он ведь неправ, я не могу бросить его! Так почему же он просит об этом? Почему я не могу злиться на него за эту просьбу?
Потому, то он прав...
Да ни фига подобного! Он ошибается! Его просто по голове сильно огрели! Он ничего не понимает из того, что говорит! Ошибается! Я все равно не уйду без него!
- Уйдешь. А вам хватит болтать! - Борька неожиданно дернулся и со стоном поднялся на локтях. - Ты не получал приказа на него!
- Не получал. - Кристоф едва заметно улыбнулся и наклонился к Бо, - ох, Никавэсур, до чего же смышленые перевертыши пошли! Я заберу лишь тебя, сынок.
- А не пошел бы ты... - друг дернулся еще раз и болезненно зашипел, падая обратно на землю.
- О, не старайся. Ошейник не позволит тебе сменить ипостась.
- Сволочь...
- Прошу... помоги ему... - я с трудом узнал свой голос в тихом шепоте.
- Не могу. Поздно. - Мне показалось, или в холодном голосе Кавара послышались нотки сожаления?
- Борь...
- ***! Что встал? Тормоз пернатый, хватай его и вали отсюда!
- О, небо! Что я слышу?! Какую ты им дал волю! О чем ты думал, Никавэсур?
- Уж точно не о хвостатом идиоте, который без помощи раба не может спрятать свою голову! Кавар, за ними стоит женщина. Запомни! - слышать громкий смех из уст истекающего кровью Борьки было, мягко говоря, жутко.
Я зажмурился, пытаясь вникнуть в ситуацию. Итак, что мы имеем? Я с трудом держу сознание на плаву, Борька ранен, несет какой-то бред про восьмилапую женщину и у него явно истерика, Кавар застыл столбом за моей спиной и говорит, что помочь ему ничем не может, русоволосый малец продолжает самозабвенно улыбаться, а Кристоф уже в сотый раз меняет цвет лица с бледного на красный и обратно. Видимо, никак определиться не может, пугаться или злиться! Кхех... и почему так хочется поддержать Борьку и заржать в голос?
- Ты-ы... - донеслось до меня шипение Кристофа. - Ослушался!
О, это надо было видеть! Русоволосый мгновенно вырос в моих глазах, сумев из просто бледного сделаться кипельно белым. А уж округлившиеся в ужасе глаза... Мое самолюбие злорадствовало, понимая, что мальчишка нарвался на гнев хозяина и сейчас получит за все с лихвой!
Стоп. Хозяина? До меня только дошло... Парень лишь раб? Раб?! Но... убейте меня, но я готов поклясться, что он получает удовольствие от происходящего! Какой он после этого раб? Он полноправный соучастник!
- Ter'lah, isha bjuf malid! Isha bjuf giser faigishy. Isha vi blassir visha lo'ora kiminni![4]
- Не заводись, папаша! - хохотнул Борька, поморщившись. - Ребенка поцарапали! А ты на него орешь!
- Заткнись! - рявкнул Кристоф. Похоже, Борька его конкретно достал, раз уж он так откровенно бесится.
Мне бы тоже побеситься, хотя бы порычать от злости, а почему-то только смеяться и хочется. Громко, не останавливаясь, так чтоб сорвались связки и свело мышцы живота! Боже... что со мной?
- Я получил, что хотел, Никавэсур. Можешь считать, что я сегодня добрый, но ты можешь уходить. И я даже разрешу забрать мальчика.
- Я уйду. Но вернусь. И тогда он уйдет со мной.
- Да-да, Кава, с тобой, с тобой. Не сомневайся. Только сейчас не тормози, а? Бери его, и валите отсюда!
Покой и вечная память моим умственным способностям, потому как я понял, что происходит только, когда крылатый под измученным взглядом Бо приблизился ко мне и положил руку на плечо. И тут меня понесло. Я дернулся, стряхивая руку Кавара, и рванул к стене, намереваясь либо снести ее, либо расплющить себе череп. Естественно, ничего у меня не получилось. Хотя результат был достаточно близок ко второму варианту.
- Идиот. - Констатировал Борька, наблюдая, как я сползаю вниз, охватывая звенящий череп руками.
- Я идиот?! Я?!! Ублюдок! *** лохматая! Я не уйду без тебя! Ты меня понял? Не уйду! Собака мутированная! Чтоб ты провалился! Что б тебя блохи заели! Мразь! Что ты лыбишься?! Что?! Тебе смешно? ***! Конечно, смешно! Когда такой шикарный ошейник, да бесплатно! Что б ты... Тварь... Я не уйду... Не уйду...
- Ларк... нормально все будет. Ты меня слышишь? Придурок, на меня посмотри! Я сказал, что все будет хорошо. Уходи.
- Нет!
- Ну же, Никавэсур. - Насмешливо протянул Кристоф, - портал уже давно открыт.
- Закрой пасть! ***! Я сказал, что не уйду без него!
- ***! Кавар, что ты его слушаешь! Хватай за шкирку и все!
- Убью!!! Сволочь! Я не уйду!
- Мальчик мой, если тебе так не хочется уходить, можешь остаться. Я с удовольствием приму тебя в нашу компанию. - Он издевается? Нет, точно издевается. И Борька тоже... Ведь он не серьезно. Он ведь не хочет, чтоб я бросил его тут одного, израненного, в ошейнике, среди этих тварей...
***
Антон вырывался и кричал. То, что он уже давно сорвал голос, его не останавливало, и он продолжал хрипло и едва слышно проклинать всех вокруг, царапая Смотрителю руки так и не втянувшимися когтями.
Кавару было тяжело. Но не от того, что брыкающийся мальчишка так много весил, а от того, что он уходил, оставляя за спиной второго, такого же молодого и беззащитного, раненного, едва дышащего в мерзком ошейнике контроля, глупого и безрассудного, слепого в своем желании защитить друга... И главное, что ему удалось. Антон остался цел и практически невредим, в то время, как самому Борису еще предстоит испытать на себе все методы ментального и физического подчинения. Ему удалось защитить, а сам Кавар облажался. Самоуверенность его подвела.
