- Мерзкое зрелище, - сказал бывшему хранителю строитель по имени Лат-Ри, подкравшись со спины в образе пульсирующего дома.
Рафаэль выругался, посоветовав Лат-Ри сменить форму.
- Ты не пробовал превращаться во что-то менее громоздкое или не подкрадываться к людям, пугая своими размерами?
- Я пробовал быть собой, и мне не понравилось, - сказал дом.
- Дом из тебя тоже никудышный.
- Почему?
- Потому что ты совсем не похож на дом. Ведешь себя, словно…
- Человек, - помог бывшему хранителю Сво-Дош.
- А ты, выскочка, молчи! – взвизгнул дом, начиная пульсировать и надуваться. – Пусть бывший служитель Иерархии сам скажет.
Крик напугал акеми, и тот спешно ретировался.
- Ну, - обратился Лат-Ри к Рафаэлю. – Кем ты хотел меня назвать? Только не вздумай слушать выскочку-акеми – от таких как он только беды и ни одного полезного совета.
- Но он, вообще-то, прав, - пожал плечами Рафаэль. – Ты всего лишь…
- Не смей! – прервал Лат-Ри бывшего строителя на полуслове.
- Но ведь это так. Ты…
- Нет!
- Человек, - Рафаэль смотрел на вздувшийся, готовый вот-вот лопнуть пульсирующий дом. – Ты – человек. Не дом, и никакое другое строение.
- Все считают меня домом!
- Все считают тебя свихнувшимся строителем, а тебе просто подыгрывают, чтобы ты не приставал к ним со своими дурацкими пантомимами, в которых ты притворяешься вещами.
- Нет! – дом покраснел и неожиданно вместо того, чтобы сложиться, лопнул.
Всполохи света устремились в небо.
- Мы убили его! – закричал Сво-Дош, выглядывая из-за соседнего дома.
Воспоминания обнаженного восприятия были еще сильны, и он боялся, что сейчас ему придется умереть самому. Умереть не один раз, а десяток, сотню, тысячи раз. Ему не пережить этого. Он не выдержит страданий. На этот раз все будет хуже…
Сво-Дош нервно завертел головой, ища спасения. «Фарон! Мне нужен этот чокнутый бывший инженер размерности! – думал акеми, хаотично пытаясь вспомнить, где в этом постоянно меняющемся поселении находится сейчас дом Фарона. – Черт! Черт! Черт!» От страха у акеми подогнулись колени. Он упал и тихо заскулил. Точка сборки исправно передавала чувства созданного из энергии образа, приближая ощущения к тем, что были в материальном мире. Никаких других чувств не было.
- Эй! – бывший хранитель подошел к акеми и тронул за плечо. – Какого черта ты делаешь?
- Мы убили его, – обессиленно прошептал Сво-Дош. – Разозлили, и он взорвался.
- И что? Этот психопат взрывался уже десятки раз. Подобное происходит, когда он собирается сменить форму. Ничего другого он не придумал, чтобы избавляться от старой оболочки. Кажется, дело в сложных протоколах взаимодействия с ТС или что-то там еще… Точно не знаю… - бывший хранитель замолчал, прерванный завываниями акеми. – Да хватит тебе! Слышишь? Хватит! – Рафаэль потерял терпение и отвесил плаксе затрещину.
Сво-Дош заревел навзрыд, решив, что сейчас начнется безумие – чужая боль проникнет в него и разорвет сознание на части.
- Да ну тебя! – устал от стенаний Рафаэль, махнул рукой и отошел в сторону, устроившись так, чтобы можно было одновременно наблюдать за домом Фарона и хнычущим акеми.
- С ней все будет в порядке, - сказала Анк, подходя к бывшему хранителю.
Рафаэль кивнул.
- Но ты все равно будешь наблюдать за домом Фарона?
Еще один кивок.
- Не доверяешь Фарону или привязался к Эсфирь и переживаешь за нее?
Рафаэль пожал плечами.
- Думаю, переживаешь за Эсфирь, - сказала Анк. – Ты ведь был хранителем, привык служить клирикам, а здесь, в неиндексированных территориях каждый служит только себе и своим целям, и тебе это не нравится.
- Мы – содомиты, - произнес Рафаэль так, словно этим можно было объяснить все на свете.
- Не все мы – содомиты, - проворковала Анк.
Бывший хранитель бросил на подкравшуюся змею косой взгляд. «Нет, вся эта затея с противостоянием Фарону и его свите, которую затеяла Эсфирь, не имеет ни одного шанса на успех, - подумал он. – Они старше нас, умнее. Они организованы и умеют тщательно скрывать это. Мы даже не знаем, кто входит в эту странную группу. Больше, мы не можем утверждать, что группа вообще существует!» Бывший хранитель наградил Анк еще одним подозрительным взглядом.
- Ты ведь уже была в поселении, когда я пришел сюда, - напомнил Рафаэль, готовя почву для вопроса. – Могу я узнать, кто пришел раньше: ты или Фарон?
- Зачем тебе это? – спросила Анк.
- Меня многие считают старожилом поселения, а я… даже не знаю, кто был здесь с самого начала.
- Почему ты думаешь, что об этом знаю я?
- А ты разве не знаешь?
- Это поселение старо как мир, Рафаэль. У него своя история, своя жизнь. Оно существовало, когда мы еще не были содомитами, и будет существовать, когда не станет нас.
- Ты не ответила на мой вопрос.
- А ты на мой.
- Не понял?
- Я спросила, зачем тебе это?
- Мне кажется, я сказал, что будучи одним из старожилов…
- Это ложь. Ты и женщина, у которой в груди дополнительный мозг, решили объединиться и выпытать у Фарона секреты, - Анк замолчала, наблюдая за реакцией Рафаэля.
Бывший хранитель молчал, пристально наблюдая за домом Фарона, где находилась Эсфирь.
- Я отношусь к тебе, как к сыну, Рафаэль, - тихо, словно шипение змеи, сказала Анк. – Ты – содомит. Не нужно думать, что у тебя есть шанс стать кем-то другим. Знаешь, как говорят: содомит однажды – содомит навсегда. А женщина с дополнительным мозгом вместо правого легкого… Она другая. У вас разные дороги.
- Вы убьете ее? – спросил Рафаэль, продолжая наблюдать за домом Фарона.
- Убьем? – точка сборки безупречно передала желание извлеченного из тела сознания улыбнуться, цинично изогнув книзу губы энергетического образа Анк. – Зачем нам убивать Эсфирь? Она уникальна. Мы сделаем ее одной из нас.
- Истинным основателем поселения?
- Основатели нужны гениальным содомитам, которые ищут дорогу в поселение, считая это место раем неиндексированных территорий.
- Но все намного сложнее, верно?
- Все намного проще, - снова скептически улыбнулась Анк. – Все усложняют тайны, но стоит любому тайному стать явным, и сложность уменьшается в разы.
- И ты готова раскрыть мне свою тайну?
- Я раскрою ее Эсфирь, если, конечно, она будет готова принять эти знания.
- Если вы планируете использовать ее, чтобы проникнуть в Размерность, то у вас ничего не выйдет – она откажется. В Размерности у нее проблемы с восприятием. Она совершенно здорова здесь, но безумна там – можешь считать это иронией, ты любишь подобное.
- Я знаю о ее проблемах, - сказала Анк. – И знаю, как много людей пострадало от ее рук, до того как она стала содомитом.
- Она не хотела причинять зло. Если бы на ней не стали ставить опыты незадолго до срыва…
- Те опыты помогли ей выжить, оказавшись в Квазаре. Акеми по имени Мей-Ар исправил много недочетов, оставленных без внимания в репродукционном центре, когда Эсфирь была ребенком. А срыв… Срыв случился бы в любом случае. Манх и Мей-Ар провели не мало тестов, установив, что у Эсфирь без них не было шанса в Размерности.
- Откуда ты знаешь о Манх и Мей-Ар?
- Ну ты ведь о них знаешь.
- Мне рассказала о них Эсфирь.
- Почему ты думаешь, что она не могла рассказать об этом мне?
- Потому что… - ясная и четкая мысль, выскользнула из сознания Рафаэля, заставив замолчать. – Потому что… - снова безуспешно попытался он.
- Иерархия уничтожила почти все основные ядра твоего сознания бесконечными коррекциями, мой мальчик, - тяжело вздохнула Анк, напоминая со стороны уставшую от непутевого ребенка престарелую мать.
- Я могу заглянуть в дом Фарона и узнать, что происходит, - тихо сказал Рафаэль.
- Ты знаешь, что Фарон предусмотрел это и создал необходимые алгоритмы защиты.
- Испытаний не было. Никто не знает, что произойдет в действительности…
- Я скажу тебе, что произойдет в действительности. Как только ты попытаешься проделать свой фокус с обходом защитных полей и заглянешь в дом Фарона, связи твоих протоколов нарушатся, и начнется необратимый распад точки сборки.
- Даже на солнце бывают пятна.
- Не искушай судьбу. Я не хочу, чтобы это поселение лишилось одного из основателей.
- Я не основатель.
- Верно. Это знаешь ты, я… Но для всех остальных ты тот, кто ты есть, - Анк погладила бывшего хранителя по щеке. – Сделай одолжение, не искушай судьбу. Я слишком долго приглядывала за тобой, чтобы позволить тебе бессмысленно пожертвовать собой ради женщины с дополнительным мозгом на месте правого легкого.
Она ушла, оставив Рафаэля одного. Слова о том, что его судьба не безразлична ей, не были ложью. Анк действительно привязалась к нему за долгие годы. Он был одним из первых содомитов, пришедших в поселение. Первую дюжину охранные системы уничтожили, но бывший хранитель сумел обойти основные протоколы защиты. Он не знал, как это делает – память сохранилась где-то на уровне инстинктов, содержащихся в ядрах, не имевших отношения к воспоминаниям, которые нещадно были вычищенные клириками пред тем, как сплавить давшего сбой хранителя в утиль. Сохранились у Рафаэля и другие навыки, проявлявшиеся спонтанно, когда этого требовали обстоятельства. Фарон пытался изучать его, но исследования зашли в тупик.
