в последний раз ела?
– Не помню, – пожимаю плечами.
– Так, Яна, тебе силы нужны для борьбы, а не вот эти вот сопли. Ну? Соберись! У тебя сын и ты ему нужна! Понимаешь?
Он произносит это так строго, что я как будто прихожу в себя. Со мной давно так не разговаривали. Вытираю слезы. Он прав.
В ресторане Роман буквально заставляет меня съесть какой-то салат. На большее я не способна.
Потом отвозит домой и дожидается прихода Вики. Только после этого уезжает.
– А кто это? – Вика смотрит в окно, по всей видимости, видит Романа, выходящего из подъезда.
– Друг.
– Что-то я его раньше не видела, – Вика теперь уже смотрит на меня и улыбается. – А Олег в курсе?
– Да, – отвечаю я. – Роман мне очень помог и сейчас помогает.
– Ой, не верю я вот в эту бескорыстную дружбу между мужчиной и женщиной, – машет рукой Вика. – Смотри, Яна.
– О чем ты? – не понимаю я.
– Как бы расплачиваться за помощь не пришлось, – Вика многозначительно смотрит на меня.
– Ну, хватит. Не говори глупостей, – я опять обхватываю голову руками и думаю. Думаю. Опять думаю о Никите. И об Олеге.
Я осталась одна. У меня всех забрали. И им сейчас тяжелее всего. Особенно Никите. Господи, где мой сыночек? Что с ним?
– Ну, ты чего опять? – Вика подходит и садится рядом, обнимает меня за плечи. – У тебя вон сколько помощников! Вместе мы точно вернем Никитку. И Олега освободят. Если ты говоришь, что это все неправда. Следствие разберется.
– Да это следствие! – восклицаю на эмоциях я. – Оно уже полгода со смертью Влада разбирается. Чехарда следователей. И только я подозреваемая.
– Ну, ладно, не нервничай. Все хорошо будет. Смотри, теперь и Олег с тобой. Будет. Прямо настоящая семья: ты, он и Никита. А ему, кстати, рассказали?
– Нет, не успели, – шмыгаю носом. – Собирались и не успели.
– Ну вот, когда опять все вместе будете, и расскажете. Мне кажется, Никита будет счастлив.
– Думаешь?
– Уверена! Он так мечтал о нормальном отце. А Олега он сразу полюбил. Как будто кровь родную почувствовал.
– Да-да, есть такое. Ох, Вика, так тяжело.
– Ну все, все, – Вика прижимает меня к себе. – Все хорошо будет.
Вика ночует у меня и это хорошо. Потому что я никак не могу уснуть и разговоры с ней хоть как-то отвлекают меня.
На следующее утро я встречаюсь с адвокатом и мы вместе едем в опеку.
Та самая женщина, которая пришла, чтобы забрать у меня сына, сейчас сидит напротив меня и неспеша просматривает документы.
– Мальчика определили в интернат. Временно пока, – говорит она равнодушным тоном, не поднимая взгляда. – Но вы можете не волноваться. Дмитрий Владиславович Воронцов уже начал процесс оформления опекунства. Он, получается, единственный родственник мальчику, который изъявил желание взять на себя заботу о нем.
– А я? – спрашиваю дрожащими губами.
Как ни стараюсь, не могу быть спокойной.
– А вы, – женщина поджимает губы. – Вы должны пройти лечение.
– Какое лечение? – не выдерживаю я и адвокат кладет мне на ладонь свою руку. Как знак успокоиться. – Какое лечение? – повторяю я уже спокойнее.
– Мы не можем оставить ребенка с матерью с таким диагнозом. Есть закон. Мы – на защите прав ребенка.
– Но у него есть отец! – восклицаю я.
– Кто? – женщина смотрит на меня как на сумасшедшую. – Отец, который ему по бумагам, умер. А, если вы о биологическом отце, то он в СИЗО. О чем может идти речь?
И она брезгливо морщится.
Откуда она знает об Олеге? Я же ей еще не успела даже сказать. Но думать над этим некогда.
– Я хочу увидеть сына, – твердо заявляю я.
– Исключено. Это будет стресс для мальчика. И опасность.
– А жить в интернате, зная, что у тебя живы мама и папа, не стресс? – я опять взрываюсь.
– Так. Я не намерена продолжать разговор в таком ключе, – она хлопает папкой по столу и гневно смотрит на меня. – Мне кажется, мы все обсудили.
– Мы ничего и не решили, – не сдаюсь я, но тут в дело вступает адвокат:
– Яна, пойдемте. Тут бесполезно. Нервы нам не помогут. Мы пойдем другим путем.
С надеждой смотрю на него и не сразу, но встаю со стула и мы покидаем кабинет.
Глава 57
Яна
Вечером я опять одна. Вика не смогла приехать. Эта пустота без Никиты давит. Я сижу в ванной, чтобы не видеть его игрушки, но и тут воспоминания – его любимая пенка и тоже игрушки. Я беру одну из них в руки и сижу вместе с ней.
Раздается звонок в дверь. Я никого не жду. Поэтому даже не поворачиваюсь на звук. Но звонок повторяется снова и снова. С какой-то маниакальной настойчивостью. Потом слышны удары в дверь.
Кто бы там ни был, он не уйдет.
Встаю, опираясь о стену, и иду в коридор.
– Кто? – спрашиваю каким-то глухим, незнакомым голосом.
– Это я, Роман. Яна, с тобой все в порядке? Что случилось?
И я открываю дверь.
На лице Романа испуг. Он быстро осматривает меня. Он что, думает, что я…?
– Там неправда в справке написана! Неправда! – опережаю его вопрос. – Тот случай был ошибкой. Но…
Не решаюсь рассказать ему все.
– Да, я знаю, Яна, – он проходит и закрывает за собой дверь. – Знаю. Не надо. Не вспоминай.
– Как забыть?! – вопрошаю я. – Ты же видишь, это все вот к чему привело! Никита…
Роман подходит ко мне и забирает у меня из рук игрушку. Обнимает за плечи и прижимает к себе.
– Все будет хорошо, Яна, – говорит успокаивающе.
– Зачем ты пришел? – спрашиваю я, немного придя в себя и вытирая слезы.
– Проверить, все ли с тобой в
