Но раздражают равнозначно.
— Александра! Ты чего это вся мокрая? Жарко что ли стало?
— Ага.
— Или её там кто-то уже поимел — указал один парень на мою юбку и я, пусть и не сразу, но заметил, белый подтек на клетчатой ткани, оставленный водой с пропитанной хлоркой блузки.
— То-то она так долго в туалете проторчала! — подхватила сей выкрик какая-то девчонка.
И до меня дошло, что этот развод на линии меж ног означает. Сел, на место и припух.
— Шлюшка! Малолетняя шлюшка! — загалдели девчонки, а парни стали показывать неприличные жесты.
— А ну тихо! — рявкнул учитель, отвлекшись от писанины мелом на доске и выдал коронную фразу — А не то к доске пойдете!
Класс притих, а я вдруг смекнул — а ведь это он меня послал в туалет руки умыть! Но… кран то тут причем? Да и вообще…
— Отпасёшь за сто рублей? — поинтересовался сосед по ряду, за что был вынужден тоже бежать в сортир, смывать кровь из носу.
— Чтоб тебя тоже там вонючкой обрызгало — буркнул я себе под нос.
— Архваа! — донеслось из коридора, что учитывая наличие туалета через стенку — из туалета — Что это за подстава!? — а учитывая голос, еще и от того самого паренька.
— Га-ха-га-ха! — класс сие одобрил дружным хохотом, что даже я оказался не в силах сдержать улыбку.
Но лишь на миг, после которого тут же погрустнел, глядя на белый развод на юбке. Навезёт так по-чёрному! Ведь еще и кожа от хлорки покраснеет.
Хотя есть и плюсы в новой школе! Я ни сколько не отстал от учебной программы! Напротив! Как оказалось, спустя две недели, когда до меня, наконец, дошло, что данный материал не повторение а и есть программа, я вообще ушел вперед на целый год! А то и на два. И то, что мы проходили в пятом классе, тут проходят в седьмом!
Хотя, это всё, наверное, минус. И это по их мнению элитная столичная школа?! А потому я немедля, как до меня наконец доперло и я в этом сумел убедиться, пожаловался маме. На что она среагировала предельно хладнокровно:
— Да тебе просто кажется.
А доказать обратное я не сумел, да и не пытался. Все мои старые тетради канули в небытие при переезде, а слова — это же просто слова! Они — бездоказательны. И иной школы мне не светит. К лучшему? К худшему? Кто знает? Сижу на уроке, скучаю, пялюсь на мобилки одноклассников и завидую.
У папки есть такая трубка! Хотя вообще-то, наверное попроще чем у некоторых ребят. Но я её даже в руки не беру! Боюсь сломать. Раздавить, навредить, банально спалить. Но это не значит, что я не хочу приобщиться к высоким технологиям! Что как бы уже давно неотличимы от магии.
Хочу! Хочу! Хочу! — пустил я слюну, лежа на парте.
— Слушай, Саш, у тебя же нет телефона? — обратился ко мне другой Саша
— М? — проявил я всю заинтересованность, на которую только был способен.
— Хочешь подгоню? У меня их два — достал он вторую трубу к первой.
Я усиленно закивал.
— Но это наверное дорого? — сообразил, прикидывая сколько у меня есть в заначке.
Где-то наверное две тысячи. Не столь уж мало для ребенка! Но уж точно не достаточно для сотового телефона.
— Ну… не переживай! Что-нибудь придумаем! — выдал он, и отвернулся.
Что-нибудь… ну посмотрим. Я может тоже, что-нибудь придумаю. Хотя доить родителей, мне как-то совсем не хочется.
Да, у меня теперь их два! А не одна мама! И зарплаты у них выросли, при том что работать стали меньше… хотя с учетом дороги — так же. Но ведь при этом то и расходы возросли! Не считая всяких там квартплат, тут еще и тупо цены в магазинах выше! И рынка с дешевым ширпотребом что-то я пока не видел.
Эх. Не видать мне сотового как своих ушей! Хотя уши то свои я как раз таки могу увидеть. А Саня как бы личность темная. И за милой улыбкой рубахи парня прячется нечто жуткое, пахнущее криминалом.
Или напротив — специально влезть во всё это дело? Ограбить воров, и надрать зад бандитам? Идея здравая! Но вот… родители…
Физ-ра! Наконец-то я на тебя попал! Наконец-то… думал не доживу, как долго тянулись эти учебные лдни-недели. Наконец-то оторвусь! И обтрухаю новенький с иголочки костюмчик «адидас»… в чем вообще отличие «абибаса», «адибаса» и «адидаса»? Почему у них разные буковки? При внешней практически полной идентичности, за исключением браков и китайско-таньваньских подделок с базара.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Так, не понял я. — вышел я и офигел, увидев в спортзале построившихся мальчиков. Одних мальчиков, в почти полном составе! Без девочек! А, нет, вон три есть, сидят на лавочки в туфлях, хихикая, смотрят что-то в телефоне. И все кроме них, даже тренер, столь же сильно удивлены видеть меня тут, сколь и я видеть сию картину.
— Тыыы… кто? — выдал наконец тренер, держа волейбольный мяч за пазухой.
— Хваткова Александра. Ученица седьмого Б, недавно перевёдшаяся. — отчитался я, как можно дружелюбнее улыбаясь.
— Нууу… — протянул на это тренер, так и не отойдя от шока — Можешь сесть к девчонкам на лавку.
Я взглянул на них — они как раз оторвались от телефона, услышав «свое имя» толкаясь локтями, и столь же озадаченно, что и прочие, уставились на меня.
— А… побегать со всеми нельзя? — взмолился я, возвращая внимание тренеру.
— А ты… хочешь?
— Ага!
Он еще спрашивает!
— Эх! Куряки слабосильные! — выдал я, отбегав разминочные круги, и размявшись еще после, по нормальному, и еще отбегав пять кругов, глядя как мальчишки чуть не падают, задыхаясь.
— Ну ты и… электровозник — выдал кто-то один из них, под одобрительное мычание прочих.
И даже кивание головой тренера. А я углядел спущенный почти до самого пола канат.
— Эээ! Куда! — только и успел крикнуть учитель, когда я уже стрелой взмыл под самый потолок.
Отпустил канат, оттолкнувшись, поймал ногами недалеко от земли, зависнув вниз головой, по-идиотски и безумно улыбаясь над самой макушкой ошалелого тренера.
Поднял туловище вверх, вновь влетел под самый верх.
— Канатик, мой канатик! Как долго я по тебе скучала! — промурлыкал, обняв веревку, вися под потолком.
— Да она чокнутая! — очень точно выразился кто-то из толпы уже очухавшихся мальчуганов.
Заметил крюк в потолке. И еще один через пару метров! И гору матов в углу спортзала! Прыжок на один крюк, на второй крюк! Раскачка и на маты!
— Але-о! — вскинул руки повыше.
Повернулся к залу. Статуи.
— Да у меня чуть сердце не остановилась. — выдал инструктор, уже выронив мяч и прижав руку к груди.
— Спакуха! Я КэМээС спорта! — выдал я и метнулся обратно к канату.
Но был прихвачен в полете поперек талии могучими руками тренера.
— Всё! Я звоню твоим родителям! Мне такие экстримы на занятиях не к чему!
Глава 26 — Интерлюдия
Интерлюдия четыре
Новая работа Николаю Алексеевичу понравилась. Хотя старый скользкий друг явно наврал — ни беготни с автоматами, ни новой организацией тут и не пахнет. Просто старый-новый отдел ФСБ, по борьбе с международным терроризмом. Отдел по предупреждению этих актов, подавления в зародыши того, что еще не случилось. И его, бывшего кинолога, как старого ищейку, по сути, посадили на кабинетную работу. Бегать с оружием наперевес и средь молодых желающих хватает.
Так что теперь Николай Алексеевич, следователь. И занимается он в основном тем, что изучает улики. Нет, те, что на фотографиях, и в заумных описаниях экспертиз — для этого есть иные люди! А те, что прячутся за выводами из всех этих экспертиз.
Порах произвели в Албании. — так установил эксперт. Каким образом он это сделал? Не его проблемы! Его вопросы другие — что это значит для них? Что его оттуда привезли? Его там купили? От туда украли? Или вообще рецептура оттуда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
И в частом моменте с порохом, и только им, роли не играет и ни о чем никому не говорит. А вот при сопоставлении с задержанным недавно неудачливым подрывником, Албанцем, уже начинает играть на гранях и проявлять краски. Если к этому найдется пару терок со страной, какие либо шевеления донесенные внешней разведкой, или пара задержанных преступников от туда.
