- Благодарю вас, что приехали, лерра Неллер! – поднимаясь, воскликнула мать Дилана и шагнула навстречу, намереваясь обнять.
- Пожалуйста, называйте меня по имени, - попросила Марлена, отвечая на объятие, и кивнула тоже поднявшейся боцману Инзе: - Здравствуйте, лерра Филдер.
- Я написала вам, Марлена, сразу, как узнала о случившемся,- заговорила лерра Ивенна взволнованно. – Но вы не ответили. Пришлось просить Деса… капитана Кестлина разыскать вас. К счастью, он был в Норгатене.
- Я так переволновалась, когда Дилан не вернулся вовремя, что даже не догадалась проверить ваш почтовый ящик, - призналась Марлена. – Спасибо, что известили меня. Как Дилан? Вы его видели?
- Вчера. И он сказал мне больше не приходить, - вздохнула лерра Ивенна, поправляя выбившуюся из-под шляпы русую прядь. – Надеюсь, вам как-то удастся убедить его не губить себя! Положение достаточно серьезно, губернатор требует полного сотрудничества, а Лан отказывается давать показания…
- Наскочила подковка на булыжник! – пробормотала боцман Инза угрюмо.
- Я, конечно, еще постараюсь повлиять на мужа, - начала лерра Ивенна, - но, боюсь, он не отступит от своей позиции…
– Ива! - перебила ее лерра Инза резко. - Лан просил тебя не вмешиваться. Ты сделаешь только хуже!
- Да куда уже хуже, - расстроенно махнула рукой лерра Ван Ланге.
- Хуже всегда есть куда, - рассматривая Марлену, буркнула боцман Инза и, переведя взгляд за плечо девушки, добавила: – Булыжник уговаривать бесполезно… А вот и он, кстати.
Марлена оглянулась.
Что вошедший в участок в сопровождении нескольких полицейских человек – отец Дилана, она, наверное, догадалась бы и без этой рекомендации лерры Инзы. Ростом, разворотом плеч, цветом волос, посадкой головы и в целом невольно притягивающей взгляд яркой привлекательностью старший и младший Ван Ланге были очень схожи. В отличие от еще юношески-легкого и быстрого в движениях Дилана, губернатор выглядел более массивным и основательным, что, в сочетании со степенной величавой походкой, образ создавало весьма представительный и будущему сенатору подходящий.
Слегка портило впечатление лишь надменное выражение строгого лица, с которым приблизившийся к женщинам губернатор бросил вместо приветствия:
- Ивенна, я же предупреждал – никаких посторонних!
- Я подожду на улице! – тут же объявила боцман Инза и двинулась было к выходу, но лерра Ивенна схватила ее за руку.
- Ты не посторонняя, Инза, - твердо сказала она и повернулась к Марлене. – А это лерра Неллер – невеста Дилана.
- Не знал, что помолвка имела место! - бросил губернатор презрительно. – Что, Ивенна, сама со своим сыном не можешь справиться, вызвала на помощь одну из его девиц? Ладно, идемте!
Резко развернувшись, он направился к лестнице, где дожидались пришедшие вместе с ним полицейские.
- Конрат! – кинув Марлене извиняющийся взгляд, лерра Ивенна поспешила за мужем. – Позволь лерре Неллер поговорить с Диланом наедине!
- Никакого непотизма и поблажек! – отрезал губернатор. – Свидание на общих основаниях.
Марлена посмотрела на воинственно вздернувшую подбородок разъяренную Инзу, вспомнила утверждение Дилана о том, что ему папочку обычно хочется убить уже минут через десять общения, и позавидовала выдержке жениха – десяти минут с момента появления губернатора еще точно не прошло.
Свидание на общих основаниях должно было произойти в помещении, поделенном на неравные части двумя рядами решеток, находящихся друг от друга на расстоянии примерно метров двух. Как в зверинце, - невольно подумала Марлена, когда все они вслед за губернатором вошли в большую огороженную часть и остановились на некотором отдалении от решетки, сохраняя напряженное молчание.
Дверь в углу меньшей огороженной части комнаты открылась, пропуская Дилана, и он решительно направился к решетке, раздраженно воскликнув сходу:
- Мама, ну я же просил!
И резко остановился, увидев Марлену.
Она, не отрывая взгляда от жениха, пошла к решетке со своей стороны и, только подойдя к ней вплотную, осознала жестокость двойного ряда ограждений – Дилан был рядом, напротив, но как бы ни протягивали они сейчас руки, внутреннее расстояние между решетками сомкнуться их пальцам не позволило бы. Поэтому они и тянуть не стали, замерли каждый со своей стороны, всматриваясь в лица друг друга.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Дилан казался осунувшимся, усталым и потускневшим, словно припорошенным какой-то пылью – глаза под упавшей на лоб утратившей золотистый блеск челкой запали и потемнели, и всегда будто улыбающиеся четко очерченные губы сейчас были плотно сжаты, придавая лицу выражение упрямое и холодное, делающее сходство его с отцом еще более полным и неприятным.
- Подкрепление прибыло, – процедил он сквозь зубы. – Можно подумать, мне тут цепей в виде мамы и Инзы недостаточно… Зря ты приехала! Возвращайся в Норгатен.
Марлена не ответила, судорожно сжимая одной рукой ворот платья, она неотрывно всматривалась в это застывшее как маска отчужденное лицо, тщетно выискивая в нем черты того, кого любила.
Дилан шагнул назад и небрежно взмахнул рукой:
- Все, представление окончено! Можете расходиться, - и отвернулся, намереваясь уйти обратно в оставленную им приоткрытой дверь в углу, за которой маячил кто-то в полицейской форме.
- Ну как, Ивенна, - насмешливым голосом осведомился где-то за спиной Марлены губернатор, - других невест у тебя не припасено?
Тогда Марлена вскинула голову и четко и громко произнесла:
- Дилан, стой!
Жених, на показ нехотя, но все-таки остановился и оглянулся все с той же гримасой холодного высокомерия.
- Ну что еще?
- А вот что! – продолжила Марлена с яростью. – Тогда на пляже в Видельзее ты обещал, что будешь со мной всегда… Ты нарушил эту клятву! И даже не собираешься ничего предпринимать, чтобы ситуацию исправить. Ты обманул меня и предал! Я разрываю помолвку, забери свое кольцо!
Она подняла руку, демонстративно сорвала с пальца аквамариновый перстень, быстрым движением продела в кольцо уже снятую с шеи цепочку, широко размахнувшись, швырнула все это сквозь ограниченное решетками пространство и сердито добавила:
- И остальные подарки!
Дилан молча наклонился, подобрал украшения, небрежно кинул в карман сюртука, потом шагнул ближе к решетке и криво усмехнулся:
- Платье еще не сняла, а его тоже я дарил!
- Платье – компенсация за мое, прожженное на Едином параде. Его я оставлю! – заявила Марлена надменно, развернулась и пошла к выходу из помещения для свиданий под застывшими взглядами ошеломленной семьи бывшего жениха.
Она выскочила из полицейского участка на улицу и быстро, почти бегом, зашагала прочь, не задумываясь, куда и зачем идет, и даже не вспомнив, что где-то поблизости мог ожидать ее капитан Кестлин. До портальной станции Марлена в результате дошла пешком, благо запас времени до дневного портала в Норгатен это позволял – неудавшееся свидание на общих основаниях уложилось в рекордно малый срок.
Эта прогулка ее несколько успокоила и, увидев в вестибюле портальной станции капитана, взглянувшего на нее поверх развернутой газеты, она почувствовала себя еще лучше. Кестлин отложил газету и поднялся.
- Похоже, можно и не спрашивать, как все прошло, - проницательно заключил он.
- Все прошло ужасно, - подтвердила Марлена. – Мне пришлось разрывать помолвку. Дилан вел себя просто отвратительно. Когда его встретите, отправьте, пожалуйста, в эти ваши пять кругов вокруг чего-нибудь, он это заслужил!
- Уверен, что это уже и у вас самой, Марлена, отлично получится! - заверил капитан и пошел за анкетами.
Дожидаясь его возвращения, Марлена подняла оставленную газету – сегодняшний “Норгатен зейт” с кричащей передовицей: “Уже завтра! Эксклюзивное интервью у министра пропаганды возьмет прямо во время Единого парада наш специальный корреспондент Хелла Тер Вилде!”.
Эмила на подоконнике окна “Герарды” Марлена углядела еще издали и облегченно выдохнула – по крайней мере, хоть один из упрямцев на месте. Эмил тоже ее увидел и встретил в холле пансиона разочарованным восклицанием:
