Да, скорее всего, они. Вот и пастухи Торкеля видали в дальнем лесу двух здоровенных бродяг. Необычных бродяг – в хорошем платье, в кольчугах, с оружием… Теперь бы еще Снорри поскорей явился. Интересно, что там творится у Альвсенов.
– А ничего там интересного не творится, – усаживаясь наконец за стол, пожал плечами Снорри. Он уже успел переодеться, скинув грязное рубище. Даже вымылся в роднике, только вот вытереться не успел, и, сползая со лба, текли по щекам крупные холодные капли. – Ничегошеньки там не происходит, у Альвсенов, не считая всегдашней ругани самого Скьольда да супруги его Смельди Грачихи.
– Что, уже и сам Скьольд ругаться начал? – переспросил Хельги. Не очень-то похоже было это на старшего Альвсена – тот всегда отличался эдакой хитроватой сдержанностью, в отличие от своей супруги и покойного Бьярни.
– Да, и Скьольд ругаться начал, – смешно сдувая с носа водяные капли, важно кивнул Малыш. – Я там поговорил с работниками. Сказали, собрался было Скьольд во фьорд, сунулся к лодке – ан нету! Хорошая была лодка, вместительная, ходкая, прочная – тут заругаешься. Грачиха, конечно, на слуг накинулась: не усмотрели, мол, или, того хуже, продали кому-нибудь… Но кому тут продашь? – Снорри недоуменно пожал плечами. – Скирингсальских купцов давно не было, а у наших у всех свои лодки имеются, да и приметная она, Скьольдова лодка, вся рунами изукрашена, попробуй ею воспользуйся без ведома хозяина.
– Стоп! – Сын ярла резко хлопнул ладонью по столу. – Молодец, Снорри! Значит, говоришь, приметная лодочка у Скьольда? Отлично! Свои ее уж никак взять не могли, даже при всем желании, – кому охота связываться со Скьольдом? Сильного ветра вчера не было – унести в море не могло. Значит, что получается?
– Бродяги! – тут же сообразил Малыш. И поправился: – Ну, те, двое, которые…
Хельги улыбнулся.
– Кстати, и сбежавший Ирландец где-то тут бродит, – подал голос Трэль, внимательно слушающий беседу. – Вы про него не забывайте, этот пес много чего натворить может.
– Вряд ли. – Сын ярла презрительно усмехнулся. – После того полета со скалы в воду Ирландец вряд ли захочет строить кому-то козни.
– Плохо ты его знаешь, ярл, – задумчиво покачал головой юный вольноотпущенник. – Вряд ли он отрекся от своих старых богов. Он будет искать жертву.
– Ты так думаешь?.. – встрепенулся Хельги.
– Я ничего не думаю, ярл. Просто рассуждаю.
– И рассуждения твои весьма похожи на правду. – Вскочив из-за стола, сын ярла задумчиво заходил по хижине. – Значит… – Он резко остановился, внимательно взглянув на собеседников.
– Остров, – кивнул Трэль.
Остров. Тот самый, что назывался Раун – «Всплеск». Там, где Ирландец уже приносил жертвы своим кровавым богам. Сначала – ягнят, а потом захотел и человека. Это не говоря о знаках, выложенных из блестящей на солнце слюды и точно указывающих фарватер. Знаки те давно уже сковырнул специально посланный Хельги Снорри Малыш. Так, на всякий случай. Чтоб не отсвечивали.
Они пришли туда к вечеру. Хельги, Харальд Бочонок, Ингви и Снорри. Стоял густой туман, и Хельги благодарил богов – пожалуй, в ясную ночь не смогли бы они пробраться на остров незаметно. Оставив лодку на мелководье и поручив Снорри прикрывать отход, ловко соскользнули на камни, выбрались из воды не там, где обычно, – чуть дальше, где не пристать никакой лодке, да зато и не ждали их оттуда. Мокрые, словно тюлени, таясь по кустам, – туман постепенно таял, открывая взору вершины скал, – пробрались в бухту. Лодки там не было. Ни украденной у Скьольда Альвсена, ни какой другой. Интересные дела… Неужели опоздали? Или, наоборот, пришли раньше?
Поднялись вверх, к скале, бесшумно, слово бестелесные духи. Посмотрели за камнями, прочесали кусты. Ни одна ветка не хрустнула – сказывались уроки Эгиля. Быстро отыскали «лестницу» – сучковатый ствол молодой сосны, тот же самый, что и был раньше. Оставив Харальда внизу, вмиг взметнулись на плоскую вершину скалы, выступающей из тумана, словно ложка из густого киселя. Вокруг было пустынно. Никого. Значит, действительно явились раньше и следует устроить засаду, распределить людей, а уж затем…
– А зола-то – теплая! – нагнувшись к кострищу, тихо сообщил Ингви. – Кто-то тут был, очень может быть – даже еще утром.
Опустившись на колени, Хельги завозил руками по траве и камням, в глубине души опасаясь наткнуться на свежие следы крови. Нет, ничего подобного поблизости не было. Сын ярла перевел дух. Интересно получается. На острове никого, жертву, по всей видимости, Ирландец не приносил. Но ведь зачем-то они сюда высаживались? Может быть… Хельги посмотрел на Ингви, и тот кивнул, сразу поняв, в чем дело. Свесился с вершины, держась ногами за камень, тут же вскочил на ноги, кивнул:
– Да. Они восстановили знаки. Лазили так, словно кабан прошелся.
– Значит – Хастейн, – невесело усмехнулся Хельги. – И Сельма будет у него заложницей. Что ж, могло случиться и хуже…
Было слышно, как далеко внизу бьются о скалу волны. Поднимался ветер, разгоняя остатки тумана, и волны становились все наглее, все злее.
– Как бы нашу лодочку не выбросило на камни вместе с малышом Снорри, – озаботился Ингви.
Хельги лишь отмахнулся:
– Успеем. Да и Снорри не зря там сидит. Уж от камней увернуться сумеет.
Клубившиеся в расщелинах остатки тумана змеями уползали в море. Пробегавшие по небу облака – светло-серые, розоватые, палевые – покрылись снизу яркой сверкающей позолотой, подсвеченные невидимым солнцем. Поднимаясь над скалами острова, громко кричали птицы. В переделах видимости, сквозь клочья тумана, виднелась покачивающаяся на волнах лодка со спущенными за борт сетями. Молодец, Снорри! Решил прикинуться рыбаком. Ха! Кажется, что-то вытягивает? Интересно, кого? Треску или сельдь? А может, зубатку? Вон как тяжело идет.
Оба!
Засмотревшись на лодку, Харальд Бочонок споткнулся о невидимый в траве камень и кубарем полетел в небольшой овражек. Тут же и выбрался, ничуть не сконфузясь – дело житейское, бывали с викингами случаи и похлеще, – нагнал Хельги и, усмехнувшись, протянул ему некий предмет.
– Ключ, – остановившись, прошептал сын ярла. – А у кого на одежде мог быть подвешен ключ? Явно не у тех двух верзил.
– Может, у Ирландца?
– Может, – кивнул Хельги. – Только у него совсем не такой ключ. А вот подобный я видел у Сельмы… Ну, конечно же! – Он хлопнул себя по лбу. – Судите сами: какой смысл Ирландцу – если все-таки это он захватил Сельму – везти ее к Хастейну? Никакого. Ему ведь нужна жертва для своих мерзких богов. Хорошая жертва. Значит…
Юноши переглянулись и, не говоря ни слова, разбрелись по всему острову. Теперь уж искали тщательно, не так, как ночью, в тумане. Облазили каждую щель, каждый вывороченный камень – тщетно.
Показав сияющий край, из-за синих вершин гор медленно поднималось солнце. В кустах запели мелкие птахи, низко над пенящимися волнами уже носились ласточки. Верная примета: к дождю. Да оно и было видно по облакам, по легкой сизоватой дымке на горизонте, по прохладе и не исчезнувшей с ночи сырости.
Сын ярла, тяжело вздохнув, уселся на камень. Задумался. Его друзья, Ингви и Харальд, устало дыша, повалились на траву рядом.
Интересная штука получается: выходит, Ирландец вместе с верзилами отвез-таки Сельму к спесивому Хастейну. Если, правда, это Ирландец. Может, верзилы обошлись без Ирландца? Но тогда тем более незачем им заезжать на остров. Выложить новые знаки взамен разрушенных старых? Так они же не знают фарватер, его только Ирл… Стоп!
– Ингви, что ты там говорил про кабанов?
– Про каких кабанов?
– Ну, когда ты лазил смотреть на скале знаки?
– А! – Ингви потянулся. – Так я и говорю – излазано там все, будто стадо кабанов промчалось. Если б, конечно, кабаны умели лазить по скалам… Ха! – Он резко замолк. – Так ты думаешь, что…
– Верно, Ингви. Кто у нас самый легкий? Малыш Снорри? Ну-ка, давайте зовите его сюда, пусть подплывает. Да не стесняйтесь, можете свистеть.
Услыхав призывный свист, Снорри закинул на борт сети и быстро заработал веслом.
– Веревку прихвати, – принимая конец, бросил Ингви.
Скала отвесно уходила вниз, туда, где, шипя, бились змеи прибоя. Снорри висел над пропастью на веревке и деловито командовал:
– Ниже… Правее… Теперь чуть влево… Ниже… Есть!!! – Не удержавшись, он завопил во всю глотку, распугивая любопытных чаек и глупышей.
– Что там такое, Снорри?
Три взлохмаченные головы, любопытствуя, показались над краем вершины. Правда, никакой пещеры так и не увидели, как ни старались. А вот веревка ослабла, и висевший на ней малыш Снорри тут же перевернулся вниз головой.
– Эй! Эй! – закричал он. – Вы там не очень-то… Эй, не так сильно!.. Все, в самый раз, не тяните больше. Давайте еще вниз помаленьку…
Потихоньку отпускавшие веревку ребята почувствовали вдруг, как та резко напряглась и сразу ослабла. Видно, Снорри наконец добрался до пещеры.
