Чтобы жертва Джарла не стала напрасной, придется бросить Элену и Ули, отказаться от жизни, которая могла бы быть. Кайлар поклялся Ули, что не бросит ее, как делали все другие взрослые в жизни девочки. Теперь клятва нарушена.
«Было ли такое у тебя, учитель? Не здесь ли начало безбрежного океана горечи? Неужели цена бессмертию — человечность?»
Не осталось больше ни слов, ни дел. Кайлар не мог даже плакать. Когда первые ранние птахи стали воспевать пробуждавшееся солнце, он засыпал могилу.
30
Два дня Ули молчала, не ела и не пила. Ви скакала во весь опор, загоняя лошадей, — сначала на запад, по Королевской дороге, затем на север. В первую же ночь они миновали огромные владения уэддринской знати. Через пару часов после восхода солнца Ви решилась на привал — уже в сельской местности. Поля стояли голые, на холмах то здесь, то там виднелась стерня убранной спельты.
Днем Ули выждала минут десять, пока Ви не задышала ровно, и метнулась к своей лошади. Не успела отвязать — Ви тут как тут. На следующий день Ули ждала уже час и встала так тихо, что Ви едва не упустила девочку.
Оба раза Ви ее била, но осторожно, чтобы не нанести травм. У этой девчонки не будет ни шрамов, ни сломанных костей, решила она. Раньше ей не приходилось бить ребенка. Ви привыкла убивать мужчин. Талант придавал силу мышцам, и пусть жертва расхлебывает последствия. Если то же сделать с Ули, ребенок погибнет. В планы Ви это не входило.
На третий день Ули стало плохо. Она до сих пор не выпила ни глотка воды, отказывалась от всего, что предлагала Ви, и теряла силы. Губы запеклись и потрескались, глаза покраснели. Ви поневоле восхищалась девочкой.
Ребенок явно с характером. Ви лучше многих могла выдержать боль, но голодать ненавидела. Когда Ви было двенадцать, Хью недокармливал ее постоянно, давая пищу всего раз в день, «чтобы не растолстела». Он вернул Ви на полный рацион, когда решил, что все уйдет в груди. Но хуже голода были времена, когда учитель не давал ей воды, считая, что она заленилась.
Мерзавец так и не понял, что такое менструальные боли.
Ви приходилось делать вид, что жажда ее не мучает. Она знала: если даст слабину, это будет его любимым наказанием.
— Послушай, Ули, — сказала Ви, устроив на восходе солнца привал в небольшой долине. — Мне плевать, если ты умрешь. Конечно, живая, а не мертвая ты мне полезней, однако не слишком. Кайлар все равно будет меня преследовать до самой Сенарии. С другой стороны, тебе ведь хочется снова его увидеть?
Ули взглянула на Ви запавшими глазами, полными ненависти.
— И сдается мне, он хорошенько тебя выпорет, если умрешь без всяких на то причин. В общем, хочешь продолжать голодовку, скоро умрешь. Завтра я привяжу тебя к седлу, и целую ночь ты, возможно, уже не выдержишь. Для меня неудобство, но Кайлару куда больнее. Предпочитаешь сдохнуть беспомощным котенком, нежели остаться в живых и драться со мной? Подумай хорошенько.
Ви поставила перед Ули мех с водой и стала привязывать лошадей. Сейчас она не беспокоилась о том, что ребенок сбежит, — Ули была слишком слаба. Тем не менее Ви скрепила веревки при помощи таланта. Сегодня надо, черт возьми, поспать.
Холмы, сплошь покрытые здесь лесами, перемежались чередой возделанных полей рядом с маленькой деревней. Тем не менее дорога была по-прежнему широкой и оживленной. Ви с девочкой передвигалась быстро. Кто знает, насколько они оторвались от Кай-лара, тем не менее деревень Ви избегала, в надежде, что на их посещение он потратит драгоценное время. Вчера вечером она сменила лошадей. Если Кайлар как-то распознал их следы среди множества других, от него не отделаться.
И все же, передвигаясь таким темпом, они встретили на пути множество групп людей. Чтобы скрыть пол и внешность, Ви могла закутаться в бесформенный плащ, но скрыть, что Ули — ребенок, было невозможно. Также не слишком практичной казалась попытка проехать незамеченными по голым каменистым холмам, встречавшимся на пути. Нелегкий выбор. По дороге быстрее, но и больше вероятность, что узнают.
Единственный раз Ви встречалась с Кайларом, когда хотела убить его в доме Дрейков. Вышло довольно забавно. Король Гандер нанял Ви, которая пыталась убить его сына, чтобы она убила Кайлара, который пытался его защитить.
Она уложила его в постель и приставила нож к шее в тот же день, когда согласилась на контракт. Кайлар ей понравился. Для человека в его положении он был удивительно спокоен. И даже по-своему обаятелен.
Ви должна была убить его, но не решилась. Хотя нет, решимости хватало. В тот день ее руку остановила не нехватка воли и не гордость за то, что она так быстро закончила трудную работу. Хью никогда ее не хвалил. Пусть и вынужденные, комплименты Кайлара казались искренними, к тому же далеко не со всеми мокрушник может говорить на узкопрофессиональные темы. Поэтому Ви уступила соблазну, причем Кайлар сыграл так бесхитростно, что она поверила.
Затем в комнату ворвался граф-благодетель, и Кайлар вонзил ей кинжал в плечо. Даже месяцы спустя плечо иной раз напоминало о себе болью. Ви немного потеряла в гибкости, хотя ее тут же показали колдунье, у которой лечился Хью.
В следующий раз она колебаться не будет.
По идее, убийство Джарла должно было поднять ей настроение. Ведь теперь она свободна. Она настоящий мокрушник, больше не ученица. Хью теперь и слова поперек не скажет. А если попробует, она его убьет, не беспокоясь об отголосках в Са'каге. Если Са'каге переживет то, что задумал король-бог.
«Я убила Джарла. — От этой мысли не избавиться. Два дня уже преследует. — Я убила самого близкого друга».
Подумаешь, убила. Любой ребенок может залезть на крышу и выпустить стрелу. Она ведь хотела промахнуться. Могла промахнуться, могла не стрелять вообще. Могла войти в дом, присоединиться к Джарлу и Кайлару и сражаться против короля-бога.
Не вошла. И не промахнулась.
Ви убила и теперь снова одинока. Едет туда, куда ехать не хочет, вопреки собственному желанию забирает маленькую девочку, заставляя человека, которого уважает, следовать за ней в ловушку.
«Ты жестокий бог, Нисос. Разве ты не мог оставить меня с чем-то, кроме праха и тлена? Мне, служившей тебе так преданно. От кинжала текут реки крови, из влагалища — реки спермы. Разве не заслужила я за это достойного места? Разве не заслужила хотя бы друга?»
Ви кашлянула и быстро замигала. Чуть ли не до крови прикусила язык.
«Я не заплачу. Нисос получит кровь и сперму, но мои слезы — никогда. Будь ты проклят, Нисос!»
Однако вслух она это не произнесла. Слишком долго служила своему богу, чтобы его гневить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
