Утром 18 февраля 1934 года заместитель начальника ИНО Слуцкий позвонил своему начальнику Артузову, доложил, что рапорт на его имя в отношении Богомольца готов, и попросил разрешения взять с собой на доклад помощника начальника своего отдела Штейнберга, который непосредственно вел дело.
Войдя в кабинет, он поздравил Артура Христиановича с днем рождения, пожелав ему здоровья и успехов в службе. Штейнберг вставил, что, мол, они старались приготовить профессионально значимый подарок, но Арту-зов сразу же перешел на деловой тон, сказав, что действительно удачные ходы в любой операции такого масштаба всегда несут в себе риск самых неожиданных поворотов, и к ним нужно быть психологически и организационно готовыми. Со словами «посмотрим, что у вас получилось» стал внимательно читать рапорт: ему предстояло либо отвергнуть вынесенные на его рассмотрение предложения, либо их санкционировать.
Вообще-то мысль о вербовке Богомольца возникала давно. У такого шага были свои противники и сторонники, последних было больше. Первые рассуждали по пословице: «Лучше синица в руках, чем журавль в небе». Другие не менее убедительно говорили, что если обозначилась возможность достижения максимального результата, то надо пойти на оправданный в данном случае риск.
Сторонники осуществления вербовочного подхода к Богомольцу заявляли, что учли и ситуацию, когда он отказывается от сделанного ему предложения и даже вообще не захочет разговаривать.
Если Богомолец не согласится на разговор, то о визите к нему сотрудника ИНО он вряд ли сообщит своим хозяевам, потому что при нынешнем положении дел это может негативно отразиться на его карьере. О такой перспективе можно будет намекнуть ему при встрече.
Если же он согласится разговаривать с нами, но не будет склонен к сотрудничеству, то в этом случае можно прямо сказать ему, что нам хорошо известны его дела, возможности и лица, с которыми он работает, пока не называя их. Сказать, что несколько лет работы в Румынии, Польше, Прибалтике ничего существенного для его карьеры и положения не дали. А это был более подходящий период для его работы против нас. Тем более в настоящее время, менее благоприятное для этого, он ничего лучшего, увы, сделать не сможет. И если мы захотим аннулировать его позиции перед хозяевами, то сделать это нам нетрудно. Какова же тогда дальнейшая перспектива? Когда его отстранят от работы, он, несмотря на то, что имеет английский паспорт, в Англии все равно будет чужим. Наоборот, если он согласится работать для нас, мы имеем реальные возможности поднять его авторитет в глазах англичан, и в результате этого он может значительно продвинуться по службе, не говоря уже о материальной стороне дела. Если случится так, что в результате работы он окажется в положении, при котором продолжать ее было бы нельзя, мы гарантируем ему возвращение на родину.
После того как Богомольцу все это будет сказано, он, если и не скажет сразу «да», то, во всяком случае, задумается. Если он ответит согласием, нужно предупредить, что какая-либо игра с нами с его стороны или неискренность не могут быть для нас неизвестными. Конечно, трудно рассчитывать на то, чтобы он сразу все выложил. Во всяком случае, у нас будет возможность проверять его через «Флейту», а отчасти через А/243 и А/250.
Большинство участников совещания склоняются к тому, что для разговора с Богомольцем следует идти прямо к нему на квартиру. Пришедший отрекомендуется представителем ОГПУ, с этого и начинать разговор.
Ближе всего Богомольца знал Лаго, его мнением поинтересовались. Он написал, что Богомолец больше всего боится потерять службу в Интеллидженс сервис, зная, что никогда не найдет ничего подобного. Он имеет приличные деньги на жизнь, снимает хорошую квартиру, может тратить энную сумму на туалеты жены, сам внешне просто, но дорого одевается. Сбережения у него имеются, но, видно, не очень большие. Он не пьет, в карты не играет, в отношениях с женщинами весьма осторожен.
Если ему будет сделано предложение о сотрудничестве с советской разведкой, то, будучи человеком достаточно опытным, он, конечно, поймет, что больших денег, во всяком случае сопоставимых с тем, что он имеет у англи-чан, ему не видать. С идеологической стороны он человек предельно прагматичный и руководствуется в своих поступках преимущественно материальными соображениями.
Даже если Богомольцу будет указано, что вся его деятельность протекала под контролем ОГПУ, он попытается, по выражению Лаго, ускользнуть. Если же станет ясно, что ему грозит разоблачение и полная дискредитация как профессионала, а следовательно, неизбежное расставание с СИС, то он может пойти на сотрудничество с нами.
Мнение Лаго, таким образом, в значительной степени совпадало с настроениями тех работников ИНО, занимавшихся операцией «Тарантелла», которые полагали необходимым предпринять попытку вербовки Богомольца.
Безусловно, приходилось считаться и с тем, что англичан серьезно беспокоили вопросы безопасности Богомольца. ИНО стало известно, что из штаб-квартиры Ин-теллидженс сервис он получил указание осуществить дополнительные меры по зашифровке проводимых им оперативных мероприятий и проверке агентуры. Очевидно, в СИС считались с тем, что советская разведка может предпринять в отношении Богомольца активные действия.
В представленном на рассмотрение начальника ИНО рапорте указывалось, что Богомолец в течение 15 лет службы в Интеллидженс сервис хорошо себя зарекомендовал и это позволило ему продвинуться с амплуа рядового агента до помощника резидента английской разведки. Его оклад составляет 50 фунтов стерлингов в месяц и 200 фунтов выделяются на оперативные расходы. Разведывательная деятельность Богомольца против СССР имеет тенденцию к расширению, хотя она и контролируется в значительной степени сделанными ему подставами, перевербовкой его агентуры и связников. Надо, однако, исходить из того, что у него могут быть еще какие-то возможности, которые нами не перекрываются. Воспрепятствование продолжению его работы вынуждает нас затрачивать все больше и больше оперативных сил и средств. Представляется целесообразным осуществить вербовочный подход к Богомольцу, с тем чтобы не только парализовать агрессию английской разведки на нашей территории, но и (в случае его согласия сотрудничать с нами) придать всей операции совершенно иное качество.
Возможности осуществления этого плана вытекают из нескольких соображений. Проводившиеся на протяжении ряда лет оперативные мероприятия дали возможность частично вскрыть работу Интеллидженс сервис в Прибалтике, Польше, Румынии, Германии и Франции, а также деятельность самого Богомольца. Эти обстоятельства имеется в виду изложить при разговоре с ним представителя советской разведки, подчеркнув, что вся его работа, по существу, фиктивна, никакой реальной пользы английской разведке не принесла, а если СИС об этом станет известно, то он будет полностью скомпрометирован в глазах службы. Эта осведомленность о его деятельности, равно как и те меры противодействия, которые были бы приняты ИНО в случае его несогласия пойти на контакт с нами, не дают ему никаких надежд на сколько-нибудь успешную работу на долгие годы. Это, безусловно, лишает его возможности продолжить службу в Интеллидженс сервис, так как ее заинтересованность в нем как работнике — и ему не хуже нас об этом известно — полностью зависит от ценности добываемых им материалов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
