Вот тут-то он и рассвирепел. Вы думаете, эти мужчины были настоящие? Дудки! Разбойники! Все двенадцать в черных масках, в перчатках. И с ножами!
— Ой, умру на месте! — пискнула Зина Синицына.
Мы на нее зашикали:
— Молчи, трусиха! Не перебивай человека на самом интересном.
Петя продолжил:
— Двенадцать разбойников задумали убить Джульетту. Им, видишь ли, не понравилось, что она помогла бедным и пригрела пса Барбоса, который больно кусал капиталистов.
— Жуть, — простонала Зина. — Неужели зарезали?
— Я тоже испугался, когда смотрел. Чуть не заикал снова. Выручил пес Барбос. Он растерзал разбойников на мелкие части и спас красавицу Джульетту.
— И это все? — спросили мы. — Так мало?
— Нет, там был еще один кадр, в самом конце. Джульетта напевает веселую песенку, а пес Барбос виляет хвостом. Но это уже неинтересно.
Теперь мы знали содержание фильма «Двенадцать мужчин и одна девушка» и могли не завидовать шестнадцатилетним.
Но, как назло, афиши у входа в клуб целый месяц запрещали смотреть фильмы детям до шестнадцати лет, хотя в названиях картин не было ни одной женщины. Названия самые что ни на есть детские: «Когда деревья были большими», «Попрыгунья», «Люди и звери». Мы возмущались — до какой жизни докатились, даже о деревьях и зверюшках не дают посмотреть!
Один только Петя каким-то образом ухитрялся ходить на взрослые картины. И все, что видел, нам пересказывал. Какие это были картины! Обалдеть можно. В каждой действовал наш любимый пес Барбос, с ним приключались самые невероятные истории. Даже как-то не верилось.
— Других собак, что ли, не нашли? — спросил у Пети староста класса Володя Курбатов. — Все пес Барбос да пес Барбос…
— Фью! — насмешливо свистнул Петя. — Староста, а не понимаешь простых вещей. Собак на свете много, но все они чепуховые собаки. Пес Барбос артист. Киношники забрали его и не выпускают. Заставляют, пока пес молодой и лаять не разучился, в каждом фильме сниматься.
Тут из окна школы мы увидели киномеханика. Он шагал важно и, словно первомайский плакат, держал в руках фанеру с новой афишей. Мы прочитали:
«Мишка, Серега и я».
— Ура-а! — закричал Сеня Куликов. — Детский фильм.
— Откуда ты взял, что детский? — спросил Володя Курбатов. — По названию? Так нам даже «Попрыгунью» не показали. Не покажут и «Мишку…».
— А я его видел, — сообщил Петя. — В каникулы. Фильм про медведя Мишку и двух его друзей-мальчишек.
— И про Барбоса? — спросил я.
— И про Барбоса тоже.
— Вот здорово! Расскажи…
Неожиданно раздался звонок.
— В следующую перемену… — пообещал Петя.
Урок Петя не слушал. Скрестил руки на парте, склонил голову и уставился в пол. Долго-долго смотрел. А потом зажмурился.
Александр Федорович, объясняя урок, водил указкой по карте и рассказывал нам, какие высокие горы есть на Кавказе, какие там растения растут и какие животные по лесу бродят. Слушать было интересно, и я не обращал внимания на своего соседа.
— Косолапый, стой… Сейчас позову Барбоса…
Я не сразу сообразил, чей это шепот. Думал, померещилось. Взглянул на Петю. Он сидел в прежней позе. Только рукой водил, словно гладил что-то живое, а не парту. Я решил, что Петя разыгрывает меня, и снова стал слушать учителя.
И тут снова тихое Петино бормотание:
— Серега, вяжи бандиту руки… так… Пусть Барбос караулит… Мишку на погранзаставу послал…
Больше я уже не мог смотреть на карту и слушать про какие-то Кавказские горы. То, что говорил Петя, было куда интереснее! Он двигал под партой ногами и чуть слышно лепетал:
— Мы просим также наградить Барбоса с Мишкой… Вели себя героически… Нет, нет, и этот не уйдет… Хорошо… Выполним… Вперед, друзья!
Последние слова Петя произнес громче, и я испугался, что услышит Александр Федорович. Но учитель был занят картой и не услышал.
После урока я спросил у Пети:
— Ты все новые картины про Барбоса сам придумал?
— Ага, — признался Петя. — Только ты никому не говори. Завтра я еще интереснее придумаю.
Вечером перед сном я долго старался придумать что-нибудь необычное и веселое про пса Барбоса и разбойников. Но, как я ни старался, у меня ничего не придумалось и ничего не приснилось. Всю ночь я спал очень скучно.
Приключение третье
УМНЫЙ ЛОБ
На дом нам задали басню Крылова «Кукушка и Петух». Александр Федорович сказал, что учить ее мы будем не так, как другие стихи, а по-особенному.
— Разыграем басню в лицах. Один из вас выучит речь Кукушки, второй — Петуха, а третий будет изображать Воробья. Согласны?
— Согласны! — обрадовались мы, потому что учить басню по кусочкам куда легче, чем целиком.
— Вот и хорошо, — одобрил Александр Федорович. — Кто же будет Кукушкой?
В классе сразу стало тихо. Никому не хотелось брать какую-нибудь роль. Лишь одна Света Мамонтова подняла руку.
— Значит, так и решим: Света исполняет роль Кукушки. А кто будет Петухом? Хотелось, чтобы его играл мальчик.
С разных мест сыпались предложения:
— Петю Кулемина в Петухи!
— Петуха будет играть Петух!
— Он кукарекать умеет…
Петя ерзал на парте и недружелюбно посматривал на ребят. Но учитель уже записывал в тетрадь его фамилию.
Речь Воробья поручили выучить мне лишь потому, что я Воробьев. Я не стал ломаться и согласился. Во-первых, у Воробья в басне слов меньше, чем у других, а во-вторых, из всех птиц, о которых пишет Крылов, Воробей оказывается самым умным. Это он набрался храбрости сказать Кукушке и Петуху: «Друзья! Хоть вы охрипните, хваля друг дружку, — всё ваша музыка плоха!»
Всю перемену Петя ходил мрачный и надутый. Он даже не захотел заглянуть в газету, которую мы рассматривали всем классом. Там были напечатаны портреты инженеров, которые изобрели могучий корабль с подводными крыльями. Володя Курбатов сказал, что они очень умные люди.
«Вот тот, у которого до самой макушки волос нет, наверное, самый умный», — решил я.
Петя стоял в сторонке. Я думал, что он не слышал нашего разговора. Но на уроке истории Петя неожиданно сказал:
— Покажи, Воробей, газету.
Он долго и внимательно рассматривал лица изобретателей.
— Да, лбы у них не то что у меня. С большим лбом я бы стишок одним махом выучил…
Басню в лицах мы разыгрывали в понедельник.
Александр Федорович
