– Один был посланец. Второго уже здесь, в лагере, подрядили. С инспекторами тоже проблемы решили. Сам знаешь, как это делается.
– Деньги?
– И деньги тоже… А еще страх. Мы проводили расследование. Ребят запугивали. Звонили по телефону, угрожали семьям… В общем, подход к делу был всесторонний. Осечек не должно было быть…
– Почему я об этом узнаю только сейчас?
– Есть на то причины…
– Какие?
– Ну… – Полыханов отвел в сторону взгляд. – Ты мог подумать, что мы оправдываемся перед тобой…
– Ерунду ты говоришь, начальник, – мрачно посмотрел на него Родион. – Я думал, что это вы с Калугиным убийц на меня натравили. И вы должны были знать, что я так подумаю. Поэтому вам не мешало бы оправдаться… Короче, чешуя все это, что ты говоришь. Вы с Калугиным не хотели на стрем меня ставить. Не хотели, чтобы я удара с воли ждал. Завалят меня – вам от этого только кайф…
– Что ты такое говоришь? – жалко возмутился полковник.
– Короче, мне сейчас не до личных счетов. Что было, то было… Но знай, если со мной что случится, на следующий же день здесь будет волчья стая из твоего главка. Проверяющие тебя с потрохами сожрут, это я тебе обещаю. Не на пенсию уйдешь, а зону ментовскую месить отправишься. Не веришь?
Крыть Полыханову было нечем. Он вжал голову в плечи и затравленно смотрел на Родиона.
– В общем, знай, шутить я не буду, по-любому. Так что советую сдать заказчика. Кто меня заказал?
– А этого я не знаю.
– Калугин знает?
– Нет… Киллер не раскололся. Крепкий орешек…
– Снова фуфло впариваешь?
– Да нет, честное слово…
– Думаешь, верю я твоему слову… Ладно, не хочешь говорить – не надо. Но с мокрушниками ты меня сведи. Хочешь, пусть это будет моя просьба. Не хочешь – это будет условие… Ну, так что?
– Тот, который в лазарете лежит, его купили. А основной, он сейчас в штрафном закрыт. В карцере. Под усиленной охраной…
– Надеюсь, мне можно будет с ним покалякать.
– Можно, – принужденно выдавил из себя полковник.
– Учти, начальник, разговор, возможно, будет с пристрастием.
Полыханов лишь придавленно кивнул.
***
Усиленная охрана, приставленная к мокрушнику с воли, могла остановить кого угодно, но только не Родиона. Он беспрепятственно вошел в карцер.
Ночь. Поздно. Но арестант не спал. С появлением Родиона попытался вскочить с дощатого настила. И тут же мощный удар в грудь опрокинул его на спину. Игореха играючи взял его за жабры и подмял под себя. Патент с ходу набросил ему на шею удавку, сжал петлю. Мокрушник захрипел.
В глазах предсмертный ужас, тело бьется в конвульсиях, и этот противный хрип. Родион с удовольствием исчез бы отсюда куда-нибудь. Но он возвышался перед умирающей жертвой каменной глыбой и добивал его железобетонным взглядом.
Патент ослабил удавку в самый последний момент. Мокрушник свалился на бетонный пол, схватился руками за передавленное горло. Тело продолжало агонизировать. Родион уже думал, что он не оклемается. Но нет, через время наемник пришел в себя. В глазах осмысленный ужас. Вне всякого сомнения, он знал, с кем имеет дело.
– Как тебя зовут? – спросил Родион.
Голос его звучал вежливо, располагающе. Но в глазах лютая стужа.
– Кемал, – через силу выдавил из себя мокрушник.
– Татарин?
– Да.
– Из Москвы?
– Нет, из Казани.
– Жить хочешь?
– Хочу.
– Тогда могу тебя обрадовать. К тебе лично претензий я не имею. Меня интересуют люди, на которых ты работаешь…
– Я не понимаю…
– Объясняю в последний раз. Меня интересуют люди, которые меня заказали. Кто хочет меня убить?
– Не знаю.
– Тогда придется тебя убить. Только ты будешь умирать долго и нудно. И в страшных мучениях… Твои заказчики будут пить водку и спать с красивыми женщинами. А ты будешь умирать вместо них…
Родион посмотрел на Патента:
– Давай!
И снова вокруг шеи мокрушника обмоталась веревка.
– Не-ет! – взвыл он. – Я скажу…
– Говори. Но учти, меня интересует только правда…
Хотя на эту самую правду Родион не надеялся. И вовсе не потому, что киллер мог наврать. Просто против него действуют очень умные люди. И самое большее, кого они могут подставить под удар, – это посредника, через которого шел заказ.
– Это все Навруз…
Мокрушник начал сразу с имен. Это вдохновляло. Хотя и не очень.
– Навруз? Не знаю такого.
– Ну как же не знаешь? Должен знать… Он из Алабьева…
– Из Алабьева?!
Этот город недалеко от Заволжска – не больше ста километров. Там своя мафия, и ею действительно заправляет некий Навруз. Ничего особенного в этом городе нет. Навруз делает «крыши» мелким коммерсантам, агрофирмам, строит бизнес на наркоте и фальшивой водке. Даже с девочками у него голый васер – путанами в этом заштатном городишке почти никто не пользуется. В общем, назвать Навруза птицей большого полета язык не поворачивается. И даже смешно предположить, что этот тип мог заслать к Родиону киллера.
Зачем ему это – раз? И откуда у него такая мощь, чтобы провернуть столь сложное дело, – два?.:
– Навруз меня нанял, – продолжал сливать Кемал. – Я как раз должен был по этапу на зону уходить. Он подсуетился – меня сюда переправили. И вертухаев с этой зоны его люди настропалили…
– Это все понятно. Непонятно, с какого это хрена Навруз на меня нож нацелил?
– Не знаю… Что знаю, то и говорю. А чего не знаю… Хотя догадываюсь. Догадываться мне никто не мешает… Кто-то за ним стоит. Кто конкретно, не знаю. Но с большими бабками – это точно. Я слышал, Навруз штаты расширяет. Стволы у него появились. Новые стволы, хорошие стволы. И с бабками полный порядок… Я так думаю, он на Заволжск метит.
Там сейчас разброд, каждый за себя. А Навруз из своих штанишек вырос. У него амбиции. Короче, он хочет Заволжск урвать. С тебя начал…
– Значит, Навруз?
– Навруз, – кивнул Кемал.
– Значит, Заволжск ему нужен?
– Заволжск.
– И люди с большими бабками за ним стоят?
– Стоят… Космач, не убивай! Ты же слово давал!
– Слово не воробей, – согласно кивнул Родион. – И тебе я верю… Встречался я с Наврузом. Сильный пацан. Такому в Алабьеве тесно… А в Заволжске, ты прав, смута… И покровители для Навруза могли бы найтись…
Те же нефтяные магнаты, мысленно добавил он. Не нравится им, что Родион продолжает держать руку на пульсе событий. Точат на него ножи и пытаются выбить почву из-под его ног. В принципе они придумали неслабый ход. С их помощью Навруз в очередной раз подрывает хлипкий мир в Заволжске, подбирает его под себя. Когда это случится, Родион окончательно потеряет контроль над городом. А еще лучше, если он потеряет его вместе с головой. Возможно, Навруз решил убрать Родиона по собственной инициативе. Чтобы легче было прорваться к центровому месту. Или ему посоветовали. Те же нефтяные бонзы… Но в любом случае те же бонзы будут и дальше сотрудничать с мокрушной конторой. А это значит, что над Родионом по-прежнему висит дамоклов меч.
Нужно быть осторожным, очень осторожным…
– Хочешь жить – живи, – взглядом вытягивая из Кемала душу, сказал Родион. – Но при одном условии. Ты даешь обратный ход. Это значит, что ты должен наказать Навруза…
– Ты хочешь, чтобы я его убил?
– Мало ли что я хочу… Я в законе. А Навруз поднял на меня руку. За это он должен ответить… Будет воровской сход, будет блатная санкция. Навруза приговорят. А ты приведешь приговор в исполнение…
– Но…
– Какие еще могут быть «но»? – удивился Родион. – Это твой шанс. Не забывай, что и ты поднял лапу на вора. Блатную санкцию и на тебя пустить можно… Но я дал слово.
А потом, тебе легче всего будет подобраться к Наврузу… Вопросы?
– Нет, вопросов нет…
– Тогда живи. Если можешь. И жди, когда за тобой придут, чтобы вытащить из зоны. И молись, чтобы к этому времени со мной ничего не случилось…
Родион дал понять, что разговор окончен. Глянул на Кемала испепеляющим взглядом и вышел из карцера.
– С этим все ясно, – сказал он по пути в барак.
– Кончать его надо, – процедил сквозь зубы Патент.
Ему не нравилась мягкость Родиона.
– Я дал слово.
– А с тем, который на «кресте»?
– Этому я ничего не обещал.
– Базарить с этим козлом нужно?
– Лишнее. Этот иуда ничего не знает. Заглотил свои сребреники и ждет, когда подавится. А блатная санкция на него не нужна. Слишком мелко он для этого плавает. Сами все можем решить…
Патент понял Родиона с полуслова и с полувзгляда.
– Я сделаю все как надо, – кивнул он.
– Родион, если я правильно понял, на тебя пришел заказ с воли? – озабоченно спросил Игореха.
Родион доверял этому парню. Поэтому постоянно держал его при себе в качестве телохранителя. Пацан он крепкий.
И махаться умеет, и нож, если надо, отбить сможет.
– Все правильно ты понял.
– У этого ничего не вышло. У другого может выйти…
– Не исключено. Врать не буду, размаз очень серьезный…
