Раздумывать было некогда, и я решил двигаться вперед. Слева от меня с огромной скоростью проносилась бесконечная полоса готовых газет. Через равные промежутки стояли стапельные столы с перекрестной укладкой, поворачивающие стопу на девяносто градусов относительно вертикальной оси.
Неожиданно впереди показался Уэлленд. Чертыхнувшись, я повернул назад, но там на эстакаду взбирался Элмонт Себастьян. Он был далеко не молод, но поднимался очень резво. Шеф тюремной империи успел выпачкать типографской краской руки и костюм.
Мериться силами с Уэллендом — дохлый номер. Значит, придется прорываться через Себастьяна. Не замедляя бега, я врезался в него. Он успел схватить меня за горло, и мы оба упали.
— Сукин сын, отдавай список, — прошипел Себастьян, когда мы покатились по эстакаде.
Я изловчился и саданул его коленом в пах. Удар, видимо, оказался успешным, потому что он отпустил меня, что позволило мне подняться. Но Себастьян вскочил следом и прыгнул мне на спину. Я начал боком валиться на эстакаду и ударился об ограждение. Его отбросило к машине. Он вытянул руки, пытаясь за что-то ухватиться.
И ухватился.
Это случилось настолько быстро, что если бы снять эпизод на видео, то просматривать его пришлось бы на медленной скорости, иначе ничего не разберешь.
Дело в том, что правой рукой Себастьян попытался ухватиться за вращающийся с огромной скоростью маховик печатной машины, и ему моментально оторвало руку. Элмонт Себастьян вскрикнул и повалился на помост. Пару раз попробовал левой рукой нащупать правую и затих. Его глаза были широко раскрыты и не мигали. Подошел Уэлленд.
— Нужно вызвать «скорую», — сказал я.
Уэлленд схватил меня за руку. Но не так, как прежде, без угрозы. Просто чтобы удержать.
— Не надо.
— Ведь он так долго не протянет! — крикнул я.
— Ну и черт с ним, — спокойно произнес Уэлленд. — Этот подонок наконец перестанет шантажировать меня, угрожать, что расправится с сыном.
Я смотрел на него во все глаза.
— Не беспокойся, твоего сына мы не трогали, — добавил он.
Глава пятьдесят вторая
Кто-то догадался остановить печатную машину. Шум стих. Сработала аварийная сигнализация, и к эстакаде со всех сторон сходились печатники.
— Я отсюда сваливаю, — буркнул Уэлленд и начал спускаться с эстакады.
— Куда? — спросил я.
— Есть куда. А ты выдумай что-нибудь: как здесь оказался этот тип и так далее. Видишь камеры наблюдения? Так что ты чист. А если меня кто вздумает искать, я уже буду далеко.
Уэлленд не стал больше терять время на разговоры и соскользнул по трапу вниз. Рабочие расступились, и он исчез. Ко мне поднялся печатник.
— Что случилось? — Увидев Себастьяна, он отвернулся. — О Боже.
— Вызывайте «скорую», — сказал я. — Не думаю, что она поможет, но…
— Я видел, как ребятам отрывало здесь пальцы, но чтобы такое…
Мне тоже пора было уходить. Я быстро спустился с эстакады, направился к двери и остановился, увидев Мэдлин Плимптон.
— Рассказывай, что случилось! — крикнула она печатнику.
— Спросите его. — Он кивнул на меня.
Мэдлин повернулась ко мне:
— Как ты здесь оказался? У тебя же отпуск.
— Долго рассказывать. — Я показал на эстакаду: — Вон там лежит Элмонт Себастьян. Может, он уже умер, а если нет, то обязательно отдаст концы до прибытия «скорой». Надеюсь, тебе удастся удержать газету на плаву и без продажи ему земли.
— Но что…
— Посмотришь записи камер наблюдения и все поймешь. Прости меня. Это Саманта Генри читала мою электронную почту. Она продала тебя, меня и всех нас Себастьяну.
— Дэвид…
Я покачал головой.
— Извини, мне нужно идти. В довершение ко всему пропал еще и Итан.
Я выбежал на стоянку, где о присутствии лимузина Себастьяна уже ничего не напоминало, сел за руль, завел двигатель и замер, не зная, куда ехать. Начал проходить шок, вызванный событиями в типографии.
Звонок Саманты Генри заставил меня прекратить поиски Итана в доме. Я ведь не прошел дальше холла. Но как он мог там быть? Дом заперт, а у него нет ключа. Если только сын не взял ключ у дедушки с бабушкой. К тому же я не помнил, запер ли дом после звонка Саманты. Так что, вероятно, Итан и без ключа мог там сейчас оказаться.
Но сначала надо позвонить родителям, ведь я уехал оттуда в спешке. На дисплее телефона было сообщение о пропущенном звонке, который не был слышен из-за шума печатной машины. Я включил автоответчик:
«Мистер Харвуд, говорит детектив Дакуэрт. Послушайте, это не шутки. Вы должны явиться в полицию сами. Я позвонил вашему адвокату и попросил привести вас. Все не так безнадежно, как вы думаете, мистер Харвуд. В деле появились свидетельства, указывающие на вашу невиновность. Нам нужно все это обсудить и…»
Дослушать сообщение мне не удалось, зазвонил телефон.
— Вы немедленно должны явиться в полицию, — сказала Натали Бондуран.
— Сейчас не могу, — произнес я, — мне нужно искать сына. Поговорим позже.
— Послушайте, но вы сами осложняете ситуацию…
Я отключился и сразу нажал кнопку быстрого набора родителям.
— Как у вас? — спросил я.
— Никак, — прошептала мама и всхлипнула. — Где ты? Детектив вернулся. Видимо, ездил к твоему дому, а теперь ждет тут. Наверное, арестует тебя, когда появишься.
— Я продолжаю искать Итана. Если что-нибудь узнаешь, сразу звони.
— Хорошо. — Мама снова всхлипнула.
Я сунул телефон в карман и двинулся к дому.
Здесь меня вполне могли караулить полицейские. Поэтому я поставил машину за углом и дальше пошел пешком. К счастью, у дома никого не было.
Я вошел через заднюю дверь, которая, как и ожидалось, была не заперта. Свет включать не стал, направился на кухню. Постоял, чтобы глаза привыкли к мраку. Вообще-то я мог в своем доме пройти куда угодно даже с завязанными глазами, но ведь тут сейчас было столько оторванных половиц. Я похолодел. А если Итан пришел сюда, споткнулся, упал и лежит, не может встать?
— Итан! Это папа. Ты здесь?
Тишина.
— Итан!
Я расстроенно вздохнул. В комнате сына наверху вдруг скрипнула половица. Или мне показалось? Я медленно поднялся по лестнице, время от времени окликая сына. Хотя в темноте он не стал бы ходить по дому. Он ее боялся, как и все маленькие дети.
Дверь в комнату сына была полуоткрыта. Я распахнул ее. Около кровати кто-то стоял, но явно взрослый, судя по силуэту. Я нащупал на стене выключатель и щелкнул. Там стояла Джан, наставив пистолет мне прямо в сердце.
— Где Итан? Я пришла за сыном.
Глава пятьдесят третья
Платяной шкаф был открыт, вся одежда лежала на кровати рядом с матерчатой сумкой, которые мы держали в шкафу для поездок. На Джан лица не было. Волосы спутаны, глаза покраснели. Я не видел ее всего двое суток, но за это время она похудела килограммов на пять и постарела лет на десять. Пистолет в ее руке дрожал.
— Положи его, Джан, — сказал я. — Хотя правильнее было бы называть тебя Конни.
Она прищурилась, но пистолет не убрала.
— Или я ошибаюсь и Констанс тоже не твое настоящее имя?
— Нет, — прошептала она, — настоящее.
— Теперь понятно, почему ты не знакомила меня со своими родителями. Их уже нет.
— Как? — Ее глаза расширились.
— Разве ты не знаешь? Мартина и Тельму убили несколько лет назад. Обоим перерезали горло.
Похоже, новость не произвела на нее сильного впечатления.
— Где Итан? — спросила она.
— Не знаю.
— Он у твоих родителей?
— Нет.
Я сделал шаг к ней.
— Положи пистолет, Джан.
Она покачала головой и проговорила словно во сне:
— Где же он? Я пришла за ним, чтобы увезти отсюда.
— Думаешь, я бы тебе это позволил? Дай мне пистолет. — Я сделал еще шаг.
— Его надо найти, — растерянно произнесла Джан.
— Разумеется, но ты не можешь искать сына с оружием в руке.
— Мне он нужен. Я имею в виду пистолет.
— Зачем? Я не собираюсь на тебя нападать.
— И зря. — Мне показалось, что она попыталась улыбнуться. — У тебя много причин расправиться со мной. Но пистолет мне нужен для другого.
— Зачем же?
— Значит, мои родители погибли, — сказала она, не отвечая на вопрос. — Наверное, он допытывался у них, как меня найти. Считал, что они знают. А потом, когда ничего не добился, убил.
— О ком ты говоришь? Кто тебе угрожает?
— Я совершила такое… — пробормотала Джан. — Такое…
— Что ты совершила? О чем вообще речь?
— Но все напрасно, — продолжила она. — Бриллианты оказались ненастоящие.
— Какие бриллианты?
— Они ничего не стоят, понимаешь? Просто дерьмо. — Джан горько рассмеялась. — Судьба сыграла со мной злую шутку.
