закинешь шишку в дупло, а оно в обмен поллитру хлебушка выдает. Бросишь палку — чекушку беленькой получаешь.
— А теперь берет только что-нибудь необычное. Хорошо, тут за рекой руины козырные есть — там черти всякие копошатся и древности выкапывают. У нас как бухло кончается, мы всей ордой собираемся и выходим налоги с них собирать. Вот давеча, камней разноцветных целое ведро с лохов стрясли, на них еще каракули какие-то накарябаны были : «ryzen» или вроде того. Засыпали мы их в дупло, так оно нам целых пять ящиков водяры насыпало!
— Молодцы! К успеху пришли! — похвалил я гоблинов.
— Так, где говоришь дупло это? — спросил я.
Похоже, придется договариваться с этим…неопознанным объектом. Черт его знает, что это такое. Но, надеюсь, обмен в обратную сторону тоже работает. Иначе, не видать Дубу своего водяного чипа! Придется и правда что-то другое придумывать.
Чтобы добраться до места, нам пришлось пересечь весь лагерь и, поплутав по диким лесным тропам выйти к небольшому болотцу, пахнущему гнилью.
В самом же лагере было пусто - после устроенного нами побоища, оставшиеся в живых затихарились. Идя мимо полуразрушенных корпусов, на которых до сих пор сохранились таблички и ржавые номера : 1, 2 и 3, мы замечали силуэты недобитых гоблинов, прячущихся на вторых этажах и пытающихся сныкаться в подвальные щели. Дружественно помахав им Олафом, я двинулся дальше.
От здания столовой до нас долетали чудные ароматы тухлой рыбы. Вроде сюрстреминга, но с лёгкими цветочными нотками. Похоже эти зеленые настоящие гурманы.
— А зачем вам еда? Вы же сами питательные вещества вырабатываете. — я спросил у сопровождавшего нас Шныря.
— Так ведь для фотосинтеза одного солнца недостаточно, нужна ведь и вода и другие вещества. Это растения своими корнями всё из земли высасывают, а нам другими путями добывать приходится. — пояснил он.
— Вообще у нас система гибридная — можем от солнца питаться, а можем просто рыбы с водярой навернуть! - гордо ответил Шнырь.
— Да вы прям венец эволюции! — ухмыльнулся я.
***
Дупло было совершенно обычным. Разве что росло оно не на дереве, а в задней части огромного дохлого носорога. Сам носорог был погружен в глубокое болотце, и благодаря особому составу воды разлагаться не спешил. Провожатый гоблин рассказал, что два раза в год уровень воды опускается и тушу твари можно рассмотреть в «полный рост» и даже потрогать за все интересные места.
— Не я, всякое в этом мире видел...но как вы вообще догадались, что носорожье дупло волшебное? — спросил я.
— Дык невелика хитрость — палку ему туда кинули, а оно в ответ подарок и выдало! — радостно поведал Шнырь.
Хм, ну определенная логика прослеживается. Даже не знаю, хватило бы мне ума ковыряться в заднице мертвого животного...а кому я вру? Я ведь уже это делал...
Интересно, как оно работает? Наверняка же это очередное устройство древних, а значит где-то должна быть панель управления, или нечто подобное. Обойдя вокруг торчащего из болотца дупла, я осмотрел все подозрительные предметы поблизости : потрогал камни, деревья и задницу, удачно оказавшейся поблизости Миз. Никаких панелей и рычагов не было. Может есть голосовой интерфейс? Я попробовал несколько команд, но дупло всё также безжизненно молчало. Неужели придется нырять под воду? В этой мути же хрен что найдешь… Ждать сезона, когда будет отлив тоже не вариант. В этот момент мне пришла в голову одна идея.
— Жека, ну-ка попробуй с ним мысленно пообщаться. Если выйдет, то передай ему, что нам нужен чемодан, который он получил от гоблинов. — сказал я.
Хлеб важно кивнул и, подлетев к дуплу, принялся транслировать свои мысли в его черную глубину.
— Есть контакт? Отвечает что-нибудь? — с надеждой спросил я.
Жека смог ответить лишь через несколько минут :
— Есть! Но, он...он образами передает. Там такая мешанина, нихрена не понятно!
— Ну, ты уж постарайся, а то придется тебя внутрь на разведку отправить!
Жека недовольно скорчил свою хлебную корочку, но страх оказаться в неизведанных глубинах носорожьего дупла заставил его напрячь свои мощности до такой степени, что на землю посыпались крошки.
— Так, кажется, начинает получаться! - довольно заговорил он.
— Это же...это не дохлый носорог! Это вроде робота или киборга — автономный сборщик образцов местной флоры и фауны. Его здесь оставили какие-то рептилоиды-ботаники, прилетевшие из космоса. — ответил хлеб.
Не было печали... Еще и неизвестные рептилоиды, они-то тут что забыли?
— Чет я не пойму, а почему он эти образцы через жопу собирает? Очередная традиция? У рептилоидов так принято было? - спросил я.
— Тут все просто — у него всего два выходных отверстия : одно затоплено водой, заржавело и теперь нефункционально, а второе — вот оно. - ответил Жека.
— А чего он из болота не вылезет?
— Движок сдох, его гоблины копьем пробили. А сам сборщик работает на батареях и кристаллах энергии, которые ему приносят из руин. Еще на спирте может работать.
Какие мощные предки были у этих гоблинов. Великий Дуб – сломали, робо-носорогу движ продырявили! Похоже, измельчала их порода! Или это так сказывается ЛГБТ излучение?
— С этим ясно, а как он из сборщика биологических образцов превратился в «ломбард»? Нафига он древнюю рухлядь и всякие чемоданы принимать стал? — спросил я.
— А это скрытая закладка от их военных сработала. Похоже, они во всех таких устройствах спрятали директивы на случай обнаружения «древних» устройств.
— Ясно... чемодан-то он отдаст? — спросил я.
— М...мне кажется, нет. У него не предусмотрены функции обратной выдачи предметов.
— Как это не предусмотрены! Он же с гоблинами меняется! — удивился я.
— Для обмена с аборигенами у него отдельный отсек предусмотрен. А спирт он сам производить умеет из любой полученной органики. — ответил хлеб.
— Передай ему, что если не отдаст то, что нам нужно — мы его говном до самого горлышка засыпем.
Жека на несколько секунд замолчал, хмуря свою хлебную корочку, а после ответил :
— Он согласен! Но все равно нужна процедура обмена, иначе он не работает.
— Ладно, давай попробуем...
Следующий час мы провели, закидывая внутрь всякую ерунду и получая в ответ чемоданы, кейсы и дипломаты всевозможных видов и размеров. Содержимое большинства из них было крайне сомнительным: семь чемоданов с ношенными мужскими трусами разной степени загрязненности,
