— О боже…
— Поэтому я и удивилась, увидев тебя. Мы думали, до завтра никто не появится.
Это было облегчением. Значит, в ближайшие пару часов ее не разоблачат.
— Вообще-то, — неуверенно начала Салли, — просто так получилось, что я в тот момент оказалась здесь, понимаете ли.
— Откуда ты?
Салли обрадовалась, что выбрала йоркширский акцент. Любые неточности не будут бросаться в глаза лондонцам. Но думать надо быстро.
— Из Брэдфорда. Но я служила у дамы с господином, которые много путешествовали, поэтому провела какое-то время за границей.
— Личная горничная? Но мы посылали за обычной служанкой.
— Да, я работала личной горничной, но мне больше по душе широкий круг обязанностей.
— Это хорошо, потому что женщины в этом доме не живут.
— Правда? — Салли подумала, что впору проявить немного любопытства. — А кто хозяин?
— Господин, которого зовут мистер Ли. Очень богатый. Парализованный. Пошевельнуться не может.
— Правда? Как ужасно…
— Здесь у нас два вида прислуги. Есть мы, которые подчиняемся мистеру Клеггу — дворецкому, и есть слуги хозяина. Самый главный — его личный слуга, мистер Мишлет. Он сопровождает мистера Ли повсюду.
Она говорила спокойно, но в голосе слышалась неприязнь к этому Мишлету. Салли поняла это очень отчетливо.
Она собиралась было порасспрашивать миссис Уилсон еще, но тут распахнулась дверь, и вошел мрачного вида человек. Его лицо выражало отвращение, и казалось, что с ним он родился на этот свет. По одежде Салли приняла его за дворецкого, и, если не ошиблась, он был очень недоволен притоком новых хороших слуг, таких, как миссис Уилсон.
— Значит, вы новенькая?
— Луиза Кемп, мистер Клегг.
— Рекомендация?
Салли была готова к этому. Ни один слуга не мог получить места без рекомендации от прежних хозяев.
— До этого я служила у лорда и леди Айслип, и, будь хозяин здесь, он несомненно написал бы рекомендацию, мистер Клегг. Но я сама виновата, все мои вещи сгорели при пожаре. Просто раньше я работала на агентство, и оно занималось такими вещами, а потом такое дело…
— Лорд и леди Айслип, — повторил он, записывая что-то в блокнот. — Адрес?
Салли назвала. Лорд Айслип был старшим братом Чарльза Бертрама, партнера Вебстера Гарланда. Салли знала, что он поможет, но все равно нужно было первым делом написать ему или послать телеграмму. Ладно, этот вопрос надо будет решить, как только появится время, а пока нужно держаться скромно и вежливо.
Миссис Уилсон рассказала дворецкому о том, что Салли знает французский, и тот кивнул.
— Это может пригодиться, — сказал он. — Фостер, — мистер Клегг кивнул в сторону служанки, — отведет вас в вашу комнату после ужина. Кстати, ужинаем мы сразу после слуг хозяина. Так что придется подождать. Но ничего, это полезно. Правила: самое главное — не подходить к хозяину, пока он сам не пришлет за вами. Всеми его нуждами занимается мистер Мишлет, его личный слуга. Поэтому все дела — уборка и так далее — выполняются, только пока хозяина нет рядом. Если вас вызывают — звонком или еще как-нибудь, — вы не стучитесь и входите, а стучитесь и ждете. Мистер Мишлет расскажет вам подробнее, надо думать. Помните, хозяин не жаждет вас видеть. Ему приходится весьма нелегко — уверен, миссис Уилсон вам уже все рассказала. На его долю и так выпало немало страданий, не усугубляйте их.
Салли кивнула, стараясь выглядеть уважительно и скромно.
— Значит, вы говорите по-французски? Что ж, это весьма полезно. Думаю, мистер Мишлет захочет с вами побеседовать.
Она не поняла это последнее замечание, но решила, что, наверное, это очередное проявление вражды между слугами и «свитой» хозяина.
Ужин был быстрым и простеньким, подавали его кухарка и самый молодой лакей. Всего в кухне собралось одиннадцать слуг. И хоть вели они себя по отношению к Салли довольно сдержанно и формально, ей показалось, что все они люди довольно честные. Они ничего не знали или же просто предпочитали не распространяться о бизнесе хозяина; все, что ей удалось выведать, — мистер Ли много путешествует и проводит в этом доме примерно один месяц из трех.
Мало-помалу Салли начала понимать суть конфликта между прислугой. Когда мистер Ли был у себя, его личный слуга пользовался комнатой мистера Клегга, отчего дворецкому приходилось сидеть с остальными слугами на кухне. Салли подумала, что именно в этом причина напряженных отношений между ними. Мистер Мишлет был хмурым, невеселым человеком, рядом с которым чувствуешь себя неуютно, даже если он пытается быть дружелюбным. Одна из служанок шепнула Салли, что у него ужасно вспыльчивый характер и что ей нужно хорошо продумать свои слова, прежде чем идти говорить с ним.
Салли немного знала о жизни слуг, поэтому постоянно напоминала себе, что стоит вести себя осторожно, скромно, тихо и вежливо по отношению ко всем. Похоже, это помогало; ее мало кто замечал, не считая заинтересованных взглядов слуг-мужчин, которые открыто пялились на ее фигуру. Салли понимала, что, явись она в этот дом в качестве гостьи, никто из них не посмел бы так смотреть на нее.
Еще кое-что она выяснила после ужина, когда другая служанка, Элиза Фостер, повела ее в комнату, которую им предстояло делить. Элиза была простой, коренастой девушкой с веснушчатым лицом. Как только они вышли из кухни, Элиза, несшая свечу, шепнула:
— Поосторожней с этим мистером Мишлетом.
— Почему? Что он за человек?
— Любит распускать руки. И не только руки. Поэтому Люси и пришлось уйти.
— Той служанке? А миссис Уилсон сказала, что она пила.
— Не будет же она тебе все рассказывать.
Когда они поднялись на второй этаж по черной лестнице, Элиза внезапно остановилась и прислушалась. Ее глаза округлились, и она поднесла палец к губам:
— Ш-ш! Он идет…
Внизу открылась дверь, и оттуда вышел кто-то в лампой в руках. Элиза поспешно бросилась наверх по лестнице, но снизу раздался голос:
— А-а! Кто это тут?
Служанка остановилась. Салли почувствовала в ней какую-то обреченность. Сама она обернулась и стала ждать, смущенно потупив взор, пока человек поднимется. Наконец он обратился к ней:
— Как тебя зовут?
— Луиза Кемп, сэр.
— Нет, не сэр! Мистер Мишлет. Или, если пожелаете, месье Мишлет. Посмотри на меня, дитя.
Салли подняла глаза. У него было обрюзгшее, алчное лицо, доброе и вместе с тем похожее на ястребиную морду. Он протянул ей руку. Она пожала ее, но он не отпустил ее кисть, а приблизил к своему лицу.
— Мягкая рука, — заметил он. — Вы горничная, Луиза?
— Да, я работала личной горничной, мистер Мишлет.
— Да, очень мягкая рука. И личико симпатичное. Что ж, Луиза, рад знакомству. Надеюсь, мы еще поболтаем.
— Я тоже надеюсь, мистер Мишлет.
Он несколько секунд держал ее руку в своей. Когда же наконец отпустил, Салли слегка кивнула головой, что можно было принять за неловкий реверанс смущенной девушки.
— Пойдем, — позвала Элиза.
Салли пошла за ней, чувствуя спиной взгляд мистера Мишлета.
Когда они зашли в спальню — убогую комнатку под крышей с двумя узкими кроватями и одним комодом, Элиза, убедившись, что слуга ушел, сказала:
— Ненавижу его. Он не трогает меня только потому, что я не такая симпатичная, как ты или Люси. Бедная Люси, даже не знаю, где она сейчас…
— А что случилось?
— Обычное дело. Я пыталась ее предупредить, правда. У нее будет ребенок, и ей наверняка придется оставить его в каком-нибудь приюте. Ей будет сложно найти работу без рекомендации. Но не вздумай отказывать ему, это чревато неприятностями. Он пожалуется хозяину, и ты тут же окажешься на улице. Поэтому лучше держаться от него подальше.
— А какой он, хозяин?
— У меня от одного его вида мурашки по спине бегут. От того, как он сидит и смотрит в одну точку. Я не часто его вижу, он не любит, когда мы попадаемся на глаза. Хотя мне его даже жаль, он ведь парализованный. И полностью зависит от этого месье — когда моется, одевается и всякое такое… Надо опасаться Мишлета.
Таким образом, Салли стало ясно, что до Цадика можно добраться только через его слугу. «Но всему свое время», — твердила она себе, дрожа под тоненьким одеялом и чувствуя себя как солдат во время похода. Как говорил ее отец, вернее, человек, которого она всегда считала своим отцом, нужно держать порох сухим.
Салли спала, ей ничего не снилось, и она проснулась, когда в шесть часов Элиза потрясла ее за плечо. Униформа оказалась чуть великовата, но Салли затянула потуже фартук и более или менее приспособилась.
— Надо зажечь камины по всему дому, — сказала Элиза. — Как обычно, только здесь они горят целый день напролет. Столько угля на это идет! Недавно установили лифт, чтобы поднимать и спускать его каталку. Я уж думала, что уголь можно будет на лифте поднимать, как же — все равно по лестнице таскаем. Убираться приходится очень тщательно, он такой придирчивый, найдет пылинку — жди неприятностей. Сначала уберешь столовую, потом гостиную. Я пойду в библиотеку, потом приберусь в холле, а затем отправимся наверх. Завтрак в полвосьмого.
