к переулку.
«Не подведите ребята!» — про себя взмолился Его Сиятельство, еле сдерживаясь, чтобы оставаться на месте, приковав взгляд к маленькой цыганке.
Неожиданно она замерла и посмотрела прямо в глаза герцогу. Его сердце, только что выскакивавшее из груди, казалось, перестало биться, затаившись в ожидании. Он не знал, видит ли Лиса его или просто догадалась, где он. Только не мог даже пошевелиться, боясь спугнуть.
Но, увы, Лиса была бы не лиса, если бы не учуяла опасность. Ещё секунда, стоило только моргнуть, а на том месте, где она только что была — никого.
Его ребята, уже не прячась, рванули за цыганкой. Да только детишки, всё это время просто болтавшиеся рядом, накинулись на стражей с криками: «Дяденька, дай монетку!» и, хоть его ребята ловко выкрутились, всё равно сумели задержать. Герцог понял, этих нескольких потерянных секунд Лисичке хватит, чтобы исчезнуть.
Развернувшись от окна к столику, только сейчас заметил стоявшую рядом женщину. Он уже успел забыть о рыжей девице, вышедшей из кареты.
— Это велели передать Вам, — протянула она конверт, приподняв вуаль и с интересом рассматривая главу Тайной канцелярии.
— Кто велел? — спросил машинально герцог, беря письмо из рук дамы. То, что она вряд ли что-либо знает о Лисе, было и так понятно, но всё же, выработанная годами привычка докапываться до мелочей дала о себе знать, и Его Сиятельство решил потратить время и допросить леди.
— Это — Вы лучше меня должны знать, — кокетливо ответила та. — Впервые в жизни мне приходится разносить любовные записки. — И добавила, закатив глаза к потолку. — Это так романтично!
Давей внимательно вгляделся в незнакомку. Неужели не играет? «Случайная девушка! — констатировал герцог. — Это уже что-то! Может и удастся из неё что-нибудь выжать».
— Присаживайтесь, — предложил вежливо незнакомке и вскрыл конверт. В письмо, которое он послал Лисе, это Его Сиятельство понял ещё не раскрывая, было что-то завёрнуто. Осторожно развернул и чуть не рассмеялся.
Плутовка таки умудрилась щёлкнуть его по носу, положив в его же послание один из украденных ею кулонов из той самой ювелирной лавки.
«Гадкая, вредная девчонка! Ну, погоди у меня! Доберусь, так отшлёпаю!» — подумал почти радостно. Он не расстроился, нет. Его Сиятельство, каждое проявление Лискиных эмоций, рассматривал как путь к своей малышке. Если она злится и мстит, значит, у него ещё есть шанс.
Хотел было спрятать письмо в нагрудный карман, как неожиданно заметил, что к его посланию что-то дописано иными чернилами. Развернув прочитал одно единственное слово: «Лжец!»
Давей нахмурился, на переносице обозначилась складка. Трудно будет завоевать её доверие, если она заранее приготовила ему послание. Кажется, его девочка растёт, уже научилась просчитывать ситуацию. И, испытал некую гордость за неё — становится профессионалом.
— Не придёт? — спросила с сочувствием рыжая леди, увидев, что любовное послание не вызвало в мужчине восторга.
— Нет, — ответил Его Сиятельство печально, решив сыграть на доверчивости незнакомки. — Уже в который раз. Что же мне делать? Так хочется хоть издали её увидеть.
И состроил такую несчастную гримасу, что и лёд растаял бы. И девушка поддалась на его провокацию.
— Как это ужасно, когда влюблённые не могут встретиться, — посочувствовала ему незнакомка.
Герцог хотел было продолжить игру, как девушка сама решила «помочь влюблённым».
— Знаете, — зашептала она таинственно. — А я могу Вам подсказать, в какой гостинице остановилась ваша леди.
Глава Тайной канцелярии мысленно потёр ладони и еле сдержал улыбку.
— О! Вы сделаете меня самым счастливым человеком на свете! — заявил, добавив в голос чётко отмеренное количество пафоса.
И, конечно, после этого незнакомка без сомнений рассказала, как встретила милую девушку, которая попросила её доставить любовное послание, и, прошептав «по секрету» название гостиницы, ушла, веря, что совершила доброе дело, помогая влюблённым соединится.
Как только за ней закрылась дверь, Его Сиятельство дал приказ своим людям обойти все гостиницы города и докладывать ему обо всех необычных постоялицах.
***
Всю дорогу до своего обиталища я в бешенстве крыла Его Сиятельство последними словами, что только были в моём лексиконе.
«Обманщик! Плут! Мошенник! — моих знаний явно не хватало, чтобы обозначить какой всё-таки гад Его Сиятельство.
«Я буду один, ни единого стража! — повторяла, кривляясь, слова из его письма. — Жулик! А я-то наивная поверила, пришла. А он и не собирался со мной говорить, схватить он меня хотел, и упечь за решётку! Ну, погоди у меня! Я тебе такое дело организую! Не только газеты о нём кричать будут, все дворовые собаки разом судачить начнут».
Как я была зла! Войдя к себе в номер, ещё долго пинала всё, что под ноги попадалось. И успокоилась лишь, когда сильно ударилась о камин.
В следующие дни герцог словно ошалел, пытаясь зазвать меня на встречу. Нет, не в прямом смысле. С той памятной несостоявшейся беседы, все газеты словно в один голос звали меня на дело. Каждый раз, покупая свежую прессу, с удивлением замечала статьи где писаки, словно сговорившись, предлагали мне работу.
То описывались невиданные драгоценности на балу у графини Ф. То в местный музей завезли диковинные старинные украшения работы известного давно умершего мастера, причем они выставлялись последний раз, прямо кричали со страниц — в следующий уже не увидите, обязательно кто-то украдёт. То в королевском дворце пройдёт уникальный вечер, где будут выставлены самые редкие драгоценные камни.
— Ваше Сиятельство, это слишком! — заявила я однажды, сидя за столиком в зале гостиницы прочитав очередной подобный опус.
Ко мне с удивлением на лице обернулся мужчина, сидевший за соседним столом.
Улыбнулась ему неловко и шёпотом продолжила, разговаривая с газеткой:
— Вы становитесь навязчивы! Неужели думаете, что я столь легковерна, что куплюсь на это?!
Естественно, я и носа не показывала из гостиницы. Только этим он не ограничился. В один из дней вновь пришёл Шкет с посланием от главы Тайной канцелярии.
«Что он на этот раз мне может написать?!» — с любопытством вскрыла конверт.
Моему удивлению не было предела, когда, развернув письмо, увидела рисунок угольком.
Он ещё и художник!
Изображен был змей, со множеством колец, удобно расположившийся у норки лисы, которая лишь выглядывала, посверкивая глазками, но нос не высовывала.
И подпись: «Трусишка!»
— Что? — завопила что есть мочи я на такую наглость. — Это я ещё и трусишка?! Пришёл с кучей стражников, а я трусишка?!!!
Возмущению моему не было предела, на пол полетело, всё, что попадалось под руку. Пока я буянила, Шкет сидел в уголке, чтобы не попасть под горячую руку, и лишь наблюдал за моими метаниями. Когда я немного успокоилась и присела рядом с ним,
