- Хватит пищать! Лучше скажи, почему ты, зная о своем провале и о том, что эта ошибка станет для тебя последней - так печешься о каком-то недомерке?! А-а, Сиберия, скажи мне!? – с этими словами он отшвырнул девушку от себя.
- Простите меня, но я должна была позавчера так поступить, - хрипло прошептала мышка, держась за горло.
- Я уже слышал подобные речи, но не от тебя… - чуть подался вперед крыс и свет, что проникал сквозь занавеску осветил его жестокий оскал и красные глаза, горящие от гнева. - Скажи мне, почему я должен узнавать обо всем последним!? Да, если бы не Монри, я так и оставался бы в неведении, - сложил он ладони вместе.
- Я всегда предпочитаю доводить дело до конца прежде, чем отчитываться об успешном результате! – не задумываясь отвечала публицистка, приходя в себя после столь «теплого» приветствия Графа.
- И это ты называешь успешным!? - указал крыс на бумажку, что лежала на полу, которую тут же подняла Сиберия и развернула.
- Тот же почерк, та же рифма… Всё это явно дело рук одного и того же Мастера, – подметила девушка, быстро пробежавшись по строкам.
- Я, знаешь-ли, тоже предпочитаю доводить всё до победного конца! – не внял её замечаниям крыс и скомандовал:
- Взять его!
- Нет, постойте! Это ничего не даст, - подалась вперед девушка.
- Почему же!? – дал временный отбой солдатам Граф, которому доставляло удовольствие наблюдать, как другие пресмыкаются перед ним.
- Пик не как не мог этого сделать…
- Пик!? – чуть поднял бровь крыс. - Замечательно, а что еще ты о нем знаешь? – хитро прошипел Кукловод.
- Многое… Но самое главное - он знает, чьих это рук дело! – горячо проговорила Сиберия заглядывая прямо в глаза крысу.
- Значит, у меня еще больше поводов, как можно скорее схватить и пытать этого паренька! - сжал от нетерпения руки в кулаки Де Гри.
- Дайте мне время! И вот увидите еще до обеда, он безо всяких пыток сам всё расскажет, - взмолилась мышка.
- Ха-ха-ха! – крайне язвительно и злобно рассмеялся Граф, давай отбой солдатам. – А больше тебе ничего не надо?!
- Пару солдат, будут кстати, – серьезно ответила Сиберия.
- Послушай меня, мышка! Я больше не намерен доверять это дело той, которая действует у меня за спиной по своему усмотрению! Но, в благодарность за все твои прежние заслуги, я даю тебе время до полудня и ни минутой больше! - всё ближе и суровее надвигался Граф на Сиберию, сверля её красными от гнева глазами. - Если у тебя, и на этот раз ничего не выйдет, я подвергну вас обоих таким невыносимым пыткам, что вы будете умолять меня о смерти! Но я не убью вас, нет! Снова и снова, я буду мучить вас, пока вы сами не испустите дух! Ты меня поняла, стрекозка?! – сопроводил он свои слова ударом по щеке тыльной стороной ладони.
- Да, Мой Господин, - упала перед ним на колени девушка, держась за щеку.
- Вот и славно… А теперь пошла с глаз долой! – отшвырнул он бедную девушку от себя ногой и она ударилась лицом в дверцу кареты.
- Вы не пожалеете, - проскрипела мышка, выползая из неё задом наперед, не смея поднять на своего Господина глаза, что застилала прозрачная пелена слез горя и боли.
- Ты и ты! Временно переходите под командование нашего публициста! – отдал приказ Граф двоим гвардейцам из десятка, что стояли подле черной, как ночь кареты, без гербов и опознавательных знаков принадлежности к тому или иному Дому.
- Запомни, до полудня! - напоследок прогремел голос Графа из кареты.
После чего она тронулась с места, оставив Сиберию на мостовой. Не смея поднять свои глаза, девушка вся задрожала от страха и ужаса от осознания того, что ей предстояло сотворить с тем, чья Судьба угодила в руки Палача.
Словно почувствовав шестым чувством неладное Пик, не дойдя до проходной, остановился и решил дождаться Сиберию. Паренек почему-то посчитал, что девушка еще не проходила через ворота и весь пребывая в трепетном ожидании, считал мгновения до долгожданной встречи.
Спустя пару минут, показавшихся ему вечностью, он наконец приметил её издалека. Она шла легкой парящей походкой, в таком же легком светлом платье до пола, но с опущенными глазами. Невольно Пик сам направился к ней навстречу с распростертыми руками, так и готовыми заключить её в свои объятия.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но спустя пару песчинок он спотыкнулся на ровном месте, и врос в землю. Рядом с Сиберией, по обе стороны, с алебардами наперевес шли королевские солдаты, явно с недобрыми намерениями. Проглотив ком в горле, паренек от ужаса окаменел, не зная бежать ему или кинуться спасать Сиберию.
- В че-е-е-м де-е-ло!? - дрожащим голосом проговорил мышонок, когда Сиберия достигла его и остановилась перед ним.
- Произошла… - подняла она взгляд на мышонка, и глаза того пуще прежнего расширились.
На прекрасном личике девушки сиял синяк во всю щеку.
- Измена! – сухо произнесла она, взглянув на солдат, неотступно следовавших за ней.
- Как?! Кто!? – потянувшись к ней, еле выдавил из себя мышонок, испуганно смотря то на неё, то на солдат.
- Это мы и должны узнать! – коротко и крайне загадочно ответила ему Сиберия, прикладывая пальчик к устам, давая тем самым понять, чтобы он не поднимал шумихи по поводу её ушиба.
Разрываемый на части праведным гневом на обидчика мышки, кем бы он не был, и одновременно страхом за свою жизнь, ничего не понимая, Пик оказался, всего лишь одним её прикосновением, сдвинут с места. Пытаясь достучаться до казавшейся холодной и непроницаемой девушки, он послушно последовал туда, куда нужно было ей.
- Сиберия, ты вся дрожишь? Кто обидел тебя? Скажи в чем дело? К чему такая спешка? Куда мы едем? - засыпал бедняжку вопросами мышонок, сев вместе с ней в карету, что быстро подали к парадному входу Издательства.
- Только намекни, и клянусь – я накажу подлеца посмевшего поднять на тебя руку! - распалился паренек, готовый выпрыгнуть из кареты на полном ходу, если на то будет её Воля.
- Прошу тебя, успокойся Пик, - отвечала немного сжато и холодно девушка, протягивая мышонку изрядно помятый листок бумаги. - Сегодня ночью, по всему городу вновь были расклеены подобного рода листовки с речами, порочащими доброе имя Советника Короля…
В душе догадываясь, кто мог их напечатать, паренек проглотил ком в горле. Приняв из рук Сиберии листок, он с ужасом принялся жадно читать его содержимое. Быстро пробегая взглядом по строкам его самого стала обуревать мелкая дрожь во всем теле. Ведь некоторые буквы с побитыми засечками, он прекрасно узнал.
- Не-е-е-т! – прошептал Пик, готовый рвать на голове волосы от приступа отчаяния и гнева одновременно.
- Да, Пик, они сделали это, - украдкой взглянула на паренька мышка, на лице которого и без лишних слов было всё написано.
- Кто?! – поднял он на неё глаза полные страха за судьбу виновницы.
- Всё это дело рук мышей из разных сословий, разного рода занятий, живущих в разных частях города! Но, у всех у них есть одно общее…
- Что? – еле выдавил из себя мышонок.
- Ненависть к Власти! - сурово прогремела Сиберия, недобро сверкнув глазами.
Её слова эхом отдались в ушах Пика. Ведь он знал, чьих это рук дело, но просто не мог сказать этого вслух даже осознавая, что за всё это будут расплачиваться другие.
Скованный щемящей сердце болью, не позволяющей вздохнуть, а также разрывающей душу на части вины, сохраняя гробовое молчание, наблюдал Пик ужасающие сцены взятия штурмом гвардейцами Короля домов простых горожан: выбивание дверей и окон, пленение отцов, матерей, сыновей, дочерей. От истошных криков и воплей, когда их уводили прочь, разлучали с семьей, обрекали на немыслимые муки, у бедняги сердце кровью обливалось. С каждой песчинкой лицезрения подобных мук, ему всё сильнее хотелось прекратить эти злодеяния.
