— Те люди, которые приезжают из России сейчас, очень сильно отличаются от предыдущих поколений, особенно от тех, кто приезжал в 70–80-е, — развеивает безнадегу Алексей Зинин, еще один стартапер. — Раньше наши соотечественники приезжали на негативе. А начиная с нулевых пошли дети глобализации. Они относятся к России как к обычной стране, в которой есть что-то хорошее, что-то плохое, но которая их Родина. Эти люди в основном не теряют национальной идентичности и даже испытывают гордость за свою страну, которая подарила им такой научный и образовательный бэкграунд.
Алексей родился в закрытом наукограде Озерске Челябинской области, получил там хорошее образование, после школы уехал в Казань, на родину мамы, поступил в авиационный институт. Потом уехал в Москву, затем в США, занял высокую должность в сингапурском представительстве компании Cisco Systems. Но в конце 2011 года вместе с двумя своими российскими однокашниками Зинин задумал собственный стартап, ради которого совершил поступок, достойный биографии Леонида Богуславского, — ушел с шоколадной должности CTO в Cisco. Недавно команда молодых россиян получила в Долине первый раунд финансирования от Almaz и «родного» Cisco.
— Алексей, когда вы ушли из Cisco, это не было воспринято как предательство?
— Нет, тут так не принято. Наоборот, если сотрудник Cisco уходит ради собственного бизнеса, то флаг ему в руки — компания воспринимает это как приобретение, а не потерю. В некотором смысле, уходя из Cisco, люди продолжают на нее работать, причем бесплатно. Тут принято воспринимать Долину как котел, в котором варится очень много идей и людей и из этого бульона можно вовремя вылавливать что-то ценное. Если ушедший вовне человек создал действительно что-то стоящее, та же Cisco сможет потом купить его бизнес вместе с результатом многолетнего труда.
Алексей уже минут десять интеллигентно нервничает, наконец просит его отпустить. У него сейчас занятия дзюдо, а потом его ждут дома. После первого года упорной и беспорядочной работы он пришел к выводу, что как бы ты ни вкалывал, нельзя жертвовать двумя вещами: семьей и спортом. Если не уделять время семье, то можно оказаться человеком успешным, но несчастным. А если не заниматься спортом, то просто неоткуда будет черпать силы. На друзей, конечно, времени уже не хватает, но все-таки они есть. Вот, например…
Яндекс. Люди
Никита Иванов, учредитель и исполнительный директор GridGain System:
«Боюсь ли я, что у меня украдут идею? Да я могу вам подарить целый портфель идей!»
GridGain System — типичный «силиконовый» стартап, из крепких середнячков. Его основатель Никита Иванов имеет более чем 20-летний опыт в разработке программных приложений, характер мягкий, но твердый, внешний вид — купеческий, на человека, увлеченного тяжелой математикой, похож меньше всего. Тем не менее Джеф Байер из Almaz Capital, когда узнал, что я иду на встречу с Никитой Ивановым, очень долго одобрительно кивал и раз пятнадцать повторил, что Никита «very good guy».
— История стандартная, и в то же время не очень. Питер, папа — крупный коллекционер живописи, мама — домохозяйка. Математическая школа № 521, университет. Последние два года учебы я уже работал в Германии, приезжал только на сессии. Окончил университет в июне, а в августе у меня уже был билет в Америку. Я приехал по приглашению, мне инвестор нашел работу.
— Это была заветная мечта? Вы хотели жить и работать в Долине?
— Скорее, рациональный выбор. В середине 90-х заниматься софтом в России было делом немного маразматичным. Сейчас все по-другому. Сейчас далеко не все хотят сюда уехать. Здесь жизнь лучше, но ничуть не легче.
— В вашем кругу у людей нет вздоха сожаления по поводу эмиграции? Ведь среди тех, кто в России перемог те времена, многие достигли баснословного успеха!
— У меня нет. Нужно понимать, что такие люди, как Саша Галицкий, Сергей Белоусов, Касперский, Пачиковы, — это исключения из правила. Есть сотни тысяч инженеров, которые остались там и себя потеряли. Я приехал потому, что всегда хотел работать на себя.
— Но большинство наших соотечественников здесь работают инженерами именно на дядю, хотя и за хорошие деньги.
— Да, но здесь инженер — не то же самое, что в Европе. Здесь не очень престижно быть менеджером. Гораздо выгоднее быть топовым инженером. Носители технических компетенций ценятся дороже, чем управленцы. И уважают их больше.
— Но еще больше уважают вольных стартаперов, антепренеров?
— Если ты чего-то добился — то да. Но если ты просто стартапер, то здесь этим никого не удивишь. Вот в этом кафе, наверное, каждый третий имеет свой бизнес. Сюда люди едут именно для того, чтобы получить инвестирование, работать круглосуточно, рискнуть — причем не деньгами (деньги-то чужие), а временем, которое свое. Самый дорогой ресурс Долины — это время.
— Можете объяснить тупому гуманитарию, чем занимается ваша компания и почему этот стартап способен изменить мир?
— Представьте себе, что сотни тысяч компьютеров можно подсоединить в одну сеть и использовать как один гигантский универсальный компьютер.
— Легко. Именно по такому принципу работает, например, скайп.
— Но чтобы этими же возможностями мог пользоваться каждый отдельный программист, нужен удобный софт. Когда у тебя есть более чем один связанный компьютер, то возникает целый спектр проблем. Как ты хранишь данные, как ты их обрабатываешь, как их обсчитываешь — сложность увеличивается скачкообразно. Мы разрабатываем софт, который позволяет эту сложность побороть.
— И есть ли уже какой-нибудь прогресс с 2007 года?
— Наш софт сегодня стартует каждые 10 секунд по всему миру. У нас куча пользователей. В 2010 году мы получили первое посевное финансирование, в 2011-м мы получили второй раунд финансирования. В начале 2013-го — третий, от Саши Галицкого, кстати. Это нам позволило стартовать реальный бизнес в 2012-м и начать продажи. В этом году они будут в районе двух миллионов долларов. Это первый год, когда мы что-либо продаем. До этого у нас была цель сделать продукт. Половина наших людей работают в Питере, половина здесь. Мы реальный «силиконовый» стартап, мы только-только начинаем.
— Пять лет, и «только начинаем»?!
— Именно. Многие люди этого не понимают. Одна из проблем инновационного бизнеса в России в том, что все думают, будто можно что-то сделать за год, за два. Они считают, что если ты вложился, месяц посидел дома, что-то там понатыкал — это должно превратиться в следующий Facebook. Бывают такие уникальные случаи, но 90 процентов компаний растут гораздо медленнее.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
