«Тиглат – ты отныне мой личный враг!» Что-что, а мстить шуриа всегда умели и любили. С какой стороны ни посмотри – увлекательнейшее занятие: опасное и горячит кровь. То, что нужно для проóклятых Третьих.
– Сиди здесь, Джой, прикрывай наш тыл, – одними губами сказал рилиндар и сделал знак Грэйн, чтобы обходила тропинку с другой стороны.
Ох, ну вот то ли дело, когда руки тебе греет отличный – ну ладно, старый и ненадежный, но не стоит привередничать! – мушкет, а сзади за пояс заткнут длинный штык! А впереди, на полянке, – добыча! Ноздри Грэйн трепетали, ловя запах – сладкий и тревожный запах оружия, крови и пота… они боятся леса, боятся острова, боятся сами себя, эти бандиты. Они слепы и глухи от страха и убийств. Они – добыча, мясо. И пусть это мясо еще может бегать, стрелять и убивать, оно уже мертво.
Жесты, которыми испокон веков безмолвно общаются охотники на двуногую дичь, по сути сходны у всех народов, так что эрна Кэдвен прекрасно поняла бывшего рилиндара и без слов: я захожу справа, ты слева, эти вот мои, а этот, так и быть, твой… А вон там главный, в новых сапогах, и его берем живьем. Ролфийка сосредоточенно кивнула, соглашаясь. Время шуточек и споров кончилось. Когда стая охотится, вожак должен быть только один, и кому кто достанется, решает тоже он.
И первый удар по праву – тоже его.
Шуриа начал охоту красиво, так красиво, что у Грэйн на миг зашлось сердце в восторге – о, какой бросок! Вот так, с места, ни одной веточки не шелохнув, без замаха – нож серебряной птицей взлетает с руки и безошибочно находит цель. Первый бандит упал, не вскрикнув. И сразу же за броском со стороны рилиндара грянул выстрел.
Любоваться дальше у Грэйн времени не было. Это из новенькой винтовки можно, не раздумывая, палить из кустов, а ей для того, чтоб прицелиться, все равно надо выскакивать на открытое пространство… Ну… Пли! Осечка!
– М-мать твою Глэнну! – рыкнула эрна Кэдвен, выхватив из-за пояса штык. Примкнуть его – секундное дело, но как же досадно… Уйти перекатом с линии огня и, не глядя, сперва прикладом в морду… принять на ложе сабельный удар… подножка… выпад и сверху вниз…
Все на самом деле просто. Увернись, бей и коли – вот и вся наука. Сделай это быстрее и лучше, чем противник. А тот – не солдат, а грабитель, привычный резать безоружных. Так сдохни, косорылый смесок. Ну, сдыхай уже, ну!
– Вот что бывает, когда вместо нормального ружья подсовывают всякое дерьмо полувековой давности, – себе под нос пропыхтела Грэйн, перерезав глотку приколотому врагу его же ножом. – И нож – дерьмо тоже! Тупой, как твоя жизнь, дохлый ублюдок.
Рядом на поляне еще звенели оружием, но ролфи и ухом не повела. И так ясно, чем закончится схватка.
Последний оставшийся в живых чори, в котором рилиндар безошибочно вычислил главного (назвать его офицером язык не поворачивался) в этом маленьком отряде, носил не только высокие кавалерийские сапоги, но и офицерскую саблю. И когда дым от ружейного выстрела рассеялся, Джона получила возможность понаблюдать за дракой Джэйффа и ролфийца. Как шуриа умеет рубиться, леди Янамари забыть еще не успела. Сколько тут прошло? Два дня. Тогда, на Соленом берегу, он пустил в ход еще и зловещий крюк. Бил им по-хитрому, в живот или в шею, и резко дергал за веревку, выдирая из жертвы изрядный кусок плоти. Сейчас, к слову, тоже красивого поединка не вышло. Шуриа дрался подло, норовил ударить по колену или в пах, а кроме того, он был гораздо опытнее. На взгляд Джоны, все закончилось, так и не начавшись, – мужчины налетели друг на друга, столкнулись, звякнула сталь, и вот уже Джэйфф Элир приставил блестящее лезвие к горлу своего врага. Совсем не похоже на дворцовые дуэли придворных бретеров, зато быстро и эффективно.
– А-с-ш-ш-ш! – глухо прошипел рилиндар, и его противник покорно выронил саблю.
– Трус!
Это уже прорычала Грэйн.
В первый миг эрна Кэдвен попросту не поверила своим глазам. Ролфи, бросающий оружие? Пусть мародер, пусть грабитель – но сдаться в плен? Локка, ты видишь это и не покараешь?!
«Не я, – яростный клекот богини пронзил Грэйн, и она задохнулась на мгновение от близости гневного божества. – Ты! Без пощады для лжеца, присвоившего чужое имя!»
Так вот оно что! Эрна Кэдвен прищурилась и внимательно посмотрела на пленника. Ну, конечно же… Куртка с чужими нашивками, мародерство, грабеж и трусость – складываем все вместе и получаем…
Пленник, должно быть, только теперь заметил, что на поляне есть еще и женщина. Да не просто женщина, а сородичка – в шурианской рубахе с чужого плеча и с оружием. И сделав единственный возможный вывод, гордо огрызнулся:
– Я – посвященный эрн Холдейр, змеячья подстилка!
И Грэйн, не удержавшись, искренне и звонко рассмеялась подтверждению своей догадки. Дезертир! О Локка, это же самый настоящий дезертир. Насмотрелась же на таких: младший сын, которому родитель покупает офицерский чин, но ведь знак посвящения не купишь, а потому тот остается максимум сержантом. И чаще всего – проворовавшись, бежит, чтобы спастись от заслуженной виселицы. А куда еще бежать, как не в Конфедерацию? И еще смеет называться ролфи! Эрном! Ха!
В кустах сиделось хорошо, просто замечательно, и воспринималось все несколько отстраненно, но стоило Джоне попробовать встать, как коленки тут же затряслись, а в мышцах образовалась странная слабость. Пришлось выбираться ползком, на четвереньках, а если точнее, то на трех конечностях, потому что в руке у леди Янамари был по-прежнему зажат пистолет. Заливистый смех Грэйн показался ей странным. Над кем это она?
– Почему ты смеешься?
Джона бросила короткий, но полный ненависти взгляд на пленника. Типичный ролфи – прямые русые волосы, светлые глаза, твердая линия подбородка – если не знать, можно счесть их с Грэйн не слишком далекими родственниками, вроде кузенов. Холдейр мог имени своего не называть, и так заметно, что он из земельных, слишком привык командовать. У него в крови течет право управлять другими, а губы сами по себе складываются в презрительную усмешку. И наверняка он сам и приказал убить шуриа.
Справедливости ради надо заметить, что один из убитых Джэйффом был из их с Джоной народа – не зря рилиндар сразу приметил знакомые отпечатки мокасин.
– Никогда бы не подумала, что чистокровный ролфи может связаться с такой мразью, – фыркнула Джойана, окончательно убедившись, с кем имеет дело.
«Чистокровный, ха!» – все еще посмеиваясь, Грэйн отвернулась и принялась обшаривать труп заколотого ею «повстанца». С другой стороны, откуда Джойн знать все нюансы отношения подданных Вилдайра Эмриса к изгоям и предателям? И эрна Кэдвен пояснила, глянув на горделивого пленника через плечо:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
