Байрачный полагал, что и в таких случаях он должен действовать решительно -- нет так нет! Все, крышка!
Утром он вместе со всеми летчиками поехал на аэродром, чтобы посмотреть на необычные полеты.
Ровно в десять ноль-ноль Телюков сел в кабину нацеленного носом на бетонную полосу Ту-2. Непривычно чувствовал себя летчик. Над головой -отверстие, впереди -- тоже все открыто, только один защитный козырек из плексигласа, такой примерно, какой ставят на мотоциклы. Кроме пистолета, спасательного жилета, парашюта с резиновой надувной лодкой -- этих неизменных спутников летчика в полете Телюков имел при себе две брезентовые сумки, прикрепленные к поясу (одна с ракетницей и ракетами, другая с флягами, наполненными водой и спиртом); у него был запас еды, компас, санитарные пакеты, нож, спички. Все это могло пригодиться, если летчика своевременно не подберут после катапультирования или если его ненароком занесет в море.
Телюкову присвоили позывной "Дракон". Собственно, он сам выбрал это слово, по своему вкусу. Таким образом, с того момента, как Телюков сел в кабину Ту-2, он уже был не Телюков, а "Дракон" и, гордо чеканя каждую букву, произносил по радио:
-- Я -- Др-ракон! Я -- Др-ракон!
На стартовом командном пункте пост руководителя полетов занял генерал Щукин, прилетевший в Кизыл-Калу накануне вечером. Он был "Верба" -- позывной СКП. Возле Ту-2 стояли старшие офицеры соединения. Каждый их них уже дал летчику последние указания по своей служебной линии. Ждали только команду генерала.
В стороне от взлетно-посадочной полосы, как ветряк, навзничь поваленный бурей, махал крыльями вертолет. Он то поднимался метров на пять над землей, то снова приседал на колеса -- экипаж тренировался, готовясь к выполнению задания.
Инженер, который непосредственно готовил к выпуску Ту-2, похаживал перед самолетом, держа за спиной наземный предохранитель катапульты. Инженер явно показывал начальникам, что не забыл вынуть предохранитель. И по тому, как инструктировал инженер летчика относительно непредвиденных случайностей в полете и настройки автопилота, было видно, что он очень волнуется. Очевидно, генерал как следует предупредил инженера...
Но вот прозвучала команда по радио:
-- Дракон -- запуск!
-- От винта! -- скомандовал Телюков.
Заревели моторы, вздымая позади пыль, задрожал на тормозных колодках самолет. Телюков, проверив моторы на максимальных оборотах, запросил разрешения на взлет.
-- Взлет разрешаю, -- передал генерал.
Телюков сбавил газ и условным знаком передал авиационным специалистам, чтоб из-под колес убрали тормозные колодки. Минуту спустя краснокрылый самолет начал разбег. Оторвавшись от земли, он медленно поплыл вверх. Старые моторы тянули плохо. Казалось, вот-вот откажет один, а за ним другой, и самолет "ляжет" на крыло, "клюнет" носом в землю. Телюков поспешил убрать шасси, чтобы уменьшить лобовое сопротивление. Поглядел на высотомер. Пятьдесят... сто. Сто пятьдесят... двести метров. Наконец стрелка приблизилась к тремстам. Этой высоты уже достаточно, чтобы в случае чего катапультироваться. Исчезла напряженность, летчик почувствовал себя более уверенно.
А моторы, хоть и медленно, но тянули самолет вверх. Пусть не волнуется инженер. Пусть не трясется от страха штурман Гришин, сидящий у индикатора радиолокатора. Материальная часть самолета действует исправно.
-- Я -- Дракон, -- радировал Телюков. -- Высота около двух тысяч. Иду заданным курсом.
"Верба" радировала в ответ:
-- Вас слышу. Продолжайте полет. Как поняли?
-- Дракон понял вас правильно.
В лицо Телюкову дул прохладный ветер; солнце слепило глаза. Летчик прислушивался к звукам в эфире. Офицеры-наводчики подняли пару истребителей с аэродрома Удальцова. Какая-то пара шла из-за Каспия. Чуть позже вылетели майор Поддубный и майор Дроздов. Взял старт и вертолет.
-- Дракон! Вы в заданном квадрате. Дракон, вы в заданном квадрате! -сообщил штурман Гришин.
Так подошла пора оставить самолет. Высота около четырех тысяч метров. Телюков ручками центрирования подрегулировал автопилот, чтобы самолет летел прямолинейно в горизонтальной плоскости. Сделав это, осмотрел местность, где ему предстояло приземлиться на парашюте. С высоты она казалась ровной, как пол. На самом же деле в этом районе должны быть где-то невысокие горы, к которым примыкает такыр. Вокруг в радиусе ста километров на карте не значилось ни одного населенного пункта.
"Пора так пора", -- подумал Телюков и передал в эфир:
-- Я -- Дракон. Через минуту оставляю самолет.
-- Я -- Верба. Оставляйте.
-- Вас понял. Я -- Дракон. Встречайте на земле.
-- Я -- Верба. Вертолет вышел. Оставляйте.
-- Я -- Дракон. Оставляю. Все. Все.
Телюков отсоединил шнур шлемофона и начал готовиться к катапультированию: снял ноги с педалей и поставил на подножки сиденья, левой рукой опустил вниз рычаг стопорения привязных ремней, а правой подал вперед и вниз рычаг предохранителя спуска стреляющего механизма, напряг мускулы, уперся головой в заголовник, а ногами -- в поручни сиденья. Осталось нажать на спуск стреляющего механизма, но вдруг в глаза бросились часы на доске приборов. "Для чего же им пропадать?" -- подумал летчик. Он вынул часы, сунул их себе в карман, а уже после этого, зажмурившись и крепко сжав губы, нажал на спуск стреляющего механизма.
То, что больше всего волновало летчика, осуществилось. Его выкинуло вон из кабины вместе с сиденьем. Тело сделало сальто. Уступая инстинкту, Телюков схватил "грушу", отстегнул привязные ремни, потом ногами и руками оттолкнул от себя сиденье, так же инстинктивно вытянул руки и ласточкой устремился вниз, навстречу земле.
Раздался хлопок -- раскрылся парашют. Закачавшись под белым шелковым куполом, охваченный бьющей через край радостью, Телюков запел:
Не для тебя ли
В садах наших вишни
Рано так начали зреть?
Рано веселые звездочки вышли,
Чтоб на тебя поглядеть.
Эту свою любимую песенку он всегда напевал в полетах мысленно, остерегаясь, чтобы при включении радиопередатчика не услышал командир. А теперь не услышит никто. Он один над пустыней, один, как Демон. И кто знает, быть может, там, где он приземлится, еще не ступала нога человека.
Между тем не так уж одинок оказался Телюков на земле.
Его встретили... шакалы.
-- У-у, гады! -- летчик выхватил пистолет.
Когда звери разбежались, он начал подбирать парашют. Через несколько минут в небе замаячил вертолет. Телюков выстрелил из ракетницы раз, другой. Экипаж вертолета заметил сигналы и начал снижаться к летчику, чтобы взять его на борт.
Так Телюков "выкинул" в воздух четыре Ту-2. Четыре дня -- четыре прыжка с парашютом. Все шло нормально. Лишь врачи из авиационного госпиталя докучали. Не успеет Телюков выйти из вертолета, как они хватают его и везут в поликлинику. Один выслушивает пульс, другой ставит на весы, третий отводит на рентген, четвертый сидит в столовой и наблюдает за аппетитом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
