Вот так оно надежней будет, я не сапер, чтобы раз в жизни ошибаться.
Обратно в дом, уже через дверь, разнесенную в щепки, через облако вонючего тротилового дыма, от которого сразу кисло во рту делается. Вот он, трофей мой, лежит на полу, на меня уставился. Не испуганно смотрит, кстати, но это исправимо, я у меня настроение вдохновенное перед началом беседы, он просто пока этого не понял.
Подхватил стул, уселся задом наперед, сложив руки на спинке. Посмотрел ему в глаза внимательно, посветив фонариком. Затем спросил:
— По-английски понимаешь?
Молчание.
— Если не понимаешь, то мне все равно, — сказал я спокойно. — Тогда разговаривать не будем, а я начну думать над тем, как тебя убить. Ну, так, чтобы всем запомнилось.
— Что ты хочешь?
Акцент сильный, но говорит все же на языке Уильяма Шекспира и Гомера Симпсона.
— Кто ты такой?
Пауза, затем ответ:
— У меня в кармане водительские права, можешь прочитать имя.
— Имя мне не нужно, — покачал я головой. — Кем ты был в Кааге? Ты не один из всех, это сразу видно. Кто-то из старших? Главный?
Снова пауза.
— Зачем тебе?
Я пожал плечами:
— Тогда не убью, обменяю. Мне один человек из ваших нужен.
— Кто?
Это уже без паузы, похоже, что интерес к жизни снова прорезался.
— Дитмир. Молодой, симпатичный, недавно ездил от вас в Антверпен. Знаешь такого?
Молчание.
— Я тебя сейчас буду пинать по больной ноге. Если не поможет, и ты минут за десять не расскажешь ничего, увезу туда, — я махнул рукой куда-то в темноту за окном, — и там подвешу в деревне с мертвецами. За ноги подвешу. Как свиной окорок в коптильне.
На «свиной» похоже оскорбился. Да и хрен с ним, я его действительно зомбякам скормлю, если Дитмира не получу. Кстати, может быть, я его убил уже? Черт его знает, я там половину в лицо не видел.
Кстати, что за револьвер такой я с него взял? Вытащил длинный ствол из кобуры, присмотрелся. «Смит-Вессон», шестидюймовый ствол, прицел «Льюпольд»… откинул барабан… во как, десять камор. Двадцать второй калибр, мелкашка. А что? Он тихий, как с глушителем, а с таким прицелом и таким стволом еще и метким должен быть.
Вскинул оружие, выстрелил в стену над головой пленного. В помещении получилось все равно довольно громко. Тот дернулся, вскрикнул от неожиданности, затем выругался по-своему.
— Ну что, надумал?
На это раз я прицелился ему в ногу.
— Знаю я Дитмира.
— Где он?
Пленный вздохнул, затем все же сказал:
— Если сейчас не убили, то в деревне.
— А ты все же кто? — спросил я и добавил: — Давай, не темни, не хочешь на дерево вверх ногами в компанию мертвецов — говори.
Сработало. Тот опять вздохнул, затем сказал:
— Меня зовут Фехми Гаши, я здесь главный. Был главный.
Главный — это хорошо. Это уже товар. За Дитмира я его отдам, без вопросов. Не он начал то, что с нами случилось, пусть с ним голландцы за заложников разбираются, а у меня свой счет.
— Со мной были двое, — сказал я пленному. — Оба погибли. Женщину я похоронил, труп мужчины остался в деревне. Где он?
Кажется, он только сейчас сообразил, кто я такой. Это я по выражению лица понял, его аж перекосило от злобы. Но сказать он ничего не успел, я его опередил:
— Если собираешься сказать лишнее — хорошо подумай. Очень хорошо, так, чтобы понять, стоит меня злить, или все же не стоит.
При этом я прицелился ему в пах из револьвера. Подействовало, промолчал, аж губу закусил. А что, правильно он сообразил, я от такой твари ничего лишнего слушать не хочу.
И не стану.
— Где труп моего товарища? — повторил я вопрос.
— Закопали, — хрипло ответил Фехми. — Рядом с деревней, место точно не знаю.
— Не знаешь? — удивился я.
— Зачем мне знать? Боец взял двух рабов с лопатами, отвел куда хотел, показал место где копать. Я даже не приказываю, это и так всем понятно.
Ну, может и так. Даже, скорее всего, так. Буду выяснять. Буду искать Дитмира и тело Сэма.
Обязательно буду искать.
14 июня, среда, ранее утро
Окрестности деревни Кааг
Светлело. Вим вышел на связь и сказал, чтобы я без его команды в сторону Каага не двигался. Вертолеты огневой поддержки, те, что расстреливали посты охраны, ушли, а вот десантные — большие «еврокоптеры», чем-то смахивающие на наш Ми-8, стояли прямо в поле у деревни. Возле них выставили боевое охранение, я видел солдат в камуфляже.
С Фехми Гаши я больше не разговаривал — не о чем. Спросил только о том, как он умудрился оказаться на дороге, а не в поселке, и выяснил, что он решил посты проверить, вот и оказался между ними. Вроде как повезло, хоть я в этом и сомневаюсь.
Потом он так и валялся на полу, получив от меня укол обезболивающего, чтобы не загнулся, и глядел в потолок мутным взглядом. Я стащил со второго этажа пулемет с запасными лентами, затем слазил в разбитый «рейндж-ровер», пополнив список трофеев еще двумя «глоками» и двумя М4, только, как выяснилось, сделанными в Канаде — именно они стояли на вооружении у голландцев. На обеих было по отличному коллиматорному «Аймпойнту М3», почти вечные прицелы. Порадовал другой трофей — бесшумный «хеклер-кох МР5» с нескладным прикладом, такой же, какой я видел у приятеля Дитмира.
Принадлежал он Фехми, но тот под обстрелом не смог оружие схватить — оно было без ремня, свалилось на пол и встало в распор между сиденьями, заклинило, в общем.
Это пригодится, к нему «сабсоники» не нужны, тут глушитель снижает скорость пули до дозвуковой, делая оружие очень тихим. А патроны к нему у меня есть, много, учитывая те, что я в Мюйдене наменял.
Попугал Фехми, поцелился в него. Ничего, дергается, боится, так что оружие исправно, видать. И даже чистое, я проверил.
Вскоре с улицы послышался посвистывающий звук дизеля, а в наушнике рации послышался голос Вима:
— За тобой заехали, можешь выдвигаться в деревню.
— Спасибо.
Выглянул в окно. Точно, прямо возле дома стоит нечто очень похожее на наш БТР-80, только на шести колесах вместо восьми. На крыше, высунувшись из люка, сидит боец в шлеме, машет мне рукой, вроде как обозначается. Я ему тоже помахал, потом, открыв окно, крикнул:
— Я сейчас из-за дома на машине выеду, не удивляйтесь!
Тот кивнул согласно, а я, вновь зацепив пленного за воротник куртки, потащил его по полу в противоположную сторону. Больше всего возни вышло с затаскиванием его в кузов, да еще и привязать дополнительно пришлось. Албанец рычал, стонал, охал, раненая нога знать себя давала, но я предусмотрительно ему в рот кляп затолкал, из кухонного полотенца. Поговорил и хватит, молчание — золото.
Трофеи, свое барахло — все в машину, в отличие от пленного — в салон. Потом, как и обещал, завелся и выехал из-за дома. Бронетранспортер тронулся с места и резво покатил по дороге, я пристроился следом.
Вим стоял прямо на дороге, у самой переправы, у ресторанчика «Кааг», прислонившись к зеленому борту своего «феннека» и явно поджидая меня. Бас и Йос тоже были неподалеку, сидели за столиком на веранде и пили что-то из термоса. Подъехавшему бронетранспортеру Вим жестом приказал проезжать дальше, а меня остановил. Я пристроился рядом с его машиной, заглушил двигатель.
Вокруг было суетно. Носились военные, появилось неожиданно много гражданских, причем таких, по которым было видно, что пережили они трудные времена — все измученные, мужчины заросли бородами. Кто-то молчалив, а кто-то наоборот перевозбужден. Сразу за переправой стояли два зеленых грузовика с красными крестами, возле них на притащенных откуда-то скамейках сидело несколько человек, явно ожидающих очереди.
За ними в рядок выстроилось несколько военного вида машин, в основном грузовых и джипов, явно трофеи.
— У тебя все в порядке? — проявил неожиданную заботливость ротмистр.
— Вроде бы, — пожал я плечами. — Пленного взял, менять буду.
Он хмыкнул, затем уточнил:
— На того самого, что ты и говорил?
— Он живой?
— Пленных около двадцати, те, кто успели сдаться, — он показал рукой на остров. — Их в сарае возле верфи заперли, пока еще не эвакуировали. Вообще-то мы собирались отдать его тебе, если он жив, так что…
— Тогда так отдам, — ответил я на не заданный вопрос. — Зачем он мне тогда? Это Фехми Гаши, слышал про такого?
— Так это тот самый и есть, о котором разговор был. Тот, что биотуалеты в Афганистан доставлял. Живой он, получается?
Я кивнул на машину, сказал:
— Поехал посты ночью проверять и оказался между небом и землей.
— Не оказался он, за тобой в полукилометре бронетранспортер стоял, там бы его встретили. Не вмешивались, потому что я приказал.
— А у теплиц тоже стоял? — уточнил я. — А то он туда сворачивать собирался.
Вим ничего не ответил, а пошел к кузову «ивеки», заглянул через борт.
