рисует образ влюблённого в Коломбину поэта:Как Пьеро, лицо я вымажу мелом, Умру, как он, не дождавшись ответа...
Палладе адресованы стихотворные посвящения завсегдатаев артистического кабаре «Бродячая собака». Особенно ей нравился кузминский куплет. «Ах, Михаил Алексеевич, какой Вы милый, что так верно обо мне написали», — говорила она. Михаил Гартевельд, автор сборника «Ночные соблазны» (1913), посвятил Палладе стихи «Чувственность», навеянные картиной художника Франца Штука «Грех». Другой поэт, Всеволод Курдюмов, в своей книге «Пудреное сердце» (1913) посвятил Палладе и её подруге Вере Гартевельд большой стихотворный раздел под заглавием «Коломбина».
Одной из «коломбин десятых годов», по определению Анны Ахматовой, вспомнилась Игорю Северянину спустя годы легендарная Паллада во всём её эксцентрическом обаянии:
Она была худа, как смертный грех, И так несбыточно миниатюрна... Я помню только рот её и мех, Скрывавший всю и вздрагивавший бурно. Уродливый и блёклый Гумилёв Любил низать пред нею жемчуг слов, Субтильный Жорж Иванов — пить усладу, Евреинов — бросаться на костёр... Мужчина каждый делался остёр, Почуяв изощрённую Палладу... («Паллада», 1924)
Это стихотворение входило в сборник «Лирика: 1918—1928», оставшийся неизданным (хранится в РГАЛИ), а затем было включено в книгу «Классические розы» (Белград, 1931).
Упоминаемый поэтом Жорж Иванов — Георгий Владимирович Иванов — как поэт начинал под непосредственным влиянием Михаила Кузмина и, как ни отрицал в зрелые годы, — под руководством Игоря Северянина (см. статью Северянина «Шепелявая тень»). Свою первую книгу «Отплытие на о. Цитеру» (1912) Георгий Иванов выпустил под маркой эгофутуризма. Вспоминая Палладу, он также подчёркивал силу её привлекательности, жажду «коллекционирования» поклонников, чьи имена она заносила в особую книжку. На вопрос, «который уже номер», Паллада отвечала: «Семидесятый. Когда будет семьдесят пять, я буду справлять юбилей. — И она нежно прижимает к губам свою записную книжку. — Это моя душа — она переплетена в человеческую кожу...»
Говоря о Николае Гумилёве, который «любил низать пред нею жемчуг слов», Северянин намекал на заглавие его поэтической книги «Жемчуга» (1910). Николай Евреинов — режиссёр, драматург, создатель теории «театра для себя», участвовал во многих представлениях артистического Петербурга, в частности в кабаре «Бродячая собака».
«Коломбина десятых годов» — Глебова-Судейкина
Я снова чувствую томленье И нежность, нежность без конца... Твой уста, твои колени И вздох мимозного лица, — Лица, которого бесчертны Неуловимые черты: Снегурка с темпом сердца серны, Газель оснеженная — ты.
Это отрывок из «Поэзы предвесенних трепетов» (1913) Игоря Северянина, посвящённой «О. С.». Посвящение скрывает имя Ольги Афанасьевны Глебовой-Судейкиной (1885—1945) — танцовщицы, драматической актрисы, первой жены художника Сергея Судейкина.
По воспоминаниям композитора Артура Лурье, «О. А. выросла среди поэтов, понимала их, любила и знала их судьбу. Мило относясь к Хлебникову, О. А. иногда приглашала его к чаю. Эта петербургская фея кукол, наряженная в пышные, летучие, светло-голубые шелка, сидела за столом, уставленным старинным фарфором, улыбалась и разливала чай». Да, это она — «Форнарина “Бродячей собаки”», единственная актриса, умеющая читать стихи (часто декламировала стихи Сологуба), подруга Ахматовой, увековеченная ею в «Поэме без героя»:
Ты в Россию пришла ниоткуда. О моё белокурое чудо. Коломбина десятых годов! Что глядишь ты так смутно и зорко, Петербургская кукла, актёрка. Ты — один из моих двойников. К прочим титулам надо и этот Приписать. О, подруга поэтов, Я наследница славы твоей...
Не только на «Вечере пяти», когда Судейкин оформлял выступление Северянина, но и на многих других художественных вечерах поэт встречал Олечку Судейкину. Так, 8 декабря 1912 года она участвовала вместе с Петром Потёмкиным в постановке Николая Евреинова «Черепослова» Козьмы Пруткова. После спектакля выступали поэты, «приверженцы крайних течений в поэзии. Было очень многолюдно». «Олечка Глебова», как звал её Блок, выступила на вечере «Собачья карусель» в залах на Малой Конюшенной улице. Была она и 9 ноября 1914 года, когда Северянин присутствовал на Первом вечере русской музыки в артистическом кабаре «Бродячая собака». Сергею Судейкину удалось увековечить Ольгу Афанасьевну в роли Путаницы в спектакле «Париж, 1840 год», восторгам публики не было конца. Хотя в
