Подожди пару лет, тогда всё встанет на свои места.
— Но твоя сила определилась, когда тебе было пять лет!
— Да, это так… Знаешь, мы ведь так мало знаем об этом. Стараниями Циммера, нас осталось совсем немного. Поэтому мы должны держаться друг друга. Понимаешь, Виктор?
— Да, папа. Понимаю.
В этот же день Виктор ушёл в сарай, прихватив с собой свечи и спички. Он хотел попробовать понять стихию огня. Огонь поддавался ему меньше, чем остальные стихии, и он решил, что, поняв огонь, сможет раскрыть свою силу.
А на следующий день, когда Виктор возвращался из сарая, куда вновь ушёл утром, его дома больше не было. Ещё сидя в сарае, Виктор почувствовал запах гари. Но не обращал внимания, думая, что это пахнет от спичек и свечек. Но запах не проходил долгое время. Тогда он испугался, решив, что в лесу начался пожар. Он вышел из сарая и увидел, как небо заволакивает дым, а вокруг летает пепел. Виктор испуганно побежал к дому, но чем ближе он подходил, тем больше дыма становилось вокруг.
Когда он дошёл, то понял: его дома больше нет. Его семьи больше нет — Виктор застал дом, охваченный пожаром. Крыша полностью провалилась, огонь дожирал чёрные стены, выбрасывая вверх клубы дыма и пепла. Один из стражей, которых Виктор раньше не встречал в доме, подбежал к нему. Лицо его было чёрным от копоти, сквозь дыры в одежде виднелась обожжённая плоть, а из глаз текли слёзы. Страж дотронулся до плеча юноши, упавшего на колени.
— Виктор, ваша семья… Кажется, загорелся камин, а ваши родители… Виктор, мне очень жаль, дом сгорел в считанные секунды. Я пытался спасти их, но не успел. Крыша обвалилась, я просто не успел никого вытащить.
Тут страж закашлял. Виктор опустил голову низко и закрыл глаза. В тот момент он вдруг ощутил силу внутри. Столь невероятную, столь мощную, что была больше этого пожара, яростнее этого огня, поглотившего всё дорогое, что у него было. Виктор задохнулся, но не от дыма — от магии, что подступила к горлу, заполняя каждую клеточку тела. Он ощущал себя сильнее и больше всего мира, а потому вдруг упал на землю лицом вниз и расхохотался.
В пятнадцать лет граф Виктор Дартер завладел огромным состоянием своих родителей. Ему приставили опекуна, дальнего родственника, который почти не навещал его, а после и вовсе умер от старости. Виктор вернулся в Академию и показал такой ошеломляющий результат, что вести о его таланте дошли до Президента. Ему было готово место личного помощника сразу после выпуска, но также ему хотелось и повидать другие Королевства, тем более что возвращаться теперь ему было некуда. Так он стал послом.
Тела родителей Виктора полностью уничтожил огонь. Сохранился только сейф с дневниками Циммера и другими рукописями. Какое-то время сейф находился в одном из банковских хранилищ Лангрии. Десять лет спустя, когда Виктор уже выпустился и поступил на службу к Президенту, когда он уже вдоволь поездил по Королевствам, то решил вернуть себе свой дом. Он распорядился выстроить дом на том же самом месте. Пепелище расчистили, словно и не было того пожара, а дом построили, не похожим на старый, в современном стиле с использованием чёрного дуба.
В Академии проходили занятия по зоологии, где также рассказывали о связи животных и носителей духа. Граф выбрал коня, чей свободный и непокорённый дух пробуждал силу в полную мощь. Он распорядился построить конюшню, и постепенно в его доме появились пять вороных жеребцов, привезённых из разных концов Сведённых Королевств. Он пытался применять силу к каждому, но лошади были сильнее, и не поддавались чарам графа. Танатос получил частичку силы случайно — когда граф выехал с ним на поля и упал на скаку. Страх и боль породили энергетический всплеск, и так Танатос впитал в себя силу хозяина.
Отдельно граф решил построить архив, разместив его в подвале дома. В ходе поездок ему удалось собрать целую коллекцию книг разных периодов. Каждый раз, когда он брал книгу в руки, он вспоминал отца. Что-то поменялось в нём, и теперь Виктор жадно и много читал, и решил, что, как и отец, соберёт коллекцию ценнейших рукописей, книг, трудов. А в сердце коллекции поместит дневники Циммера, которые так изменили его жизнь.
За следующие десяток лет граф ездил и собирал книги со всех Королевств. А его коллеги, знакомые или представители других Королевств, зная о его страсти, сами приносили ему ценнейшие экземпляры. Таким образом граф собрал большой личный архив, ориентироваться в котором становилось всё труднее. Наконец, Президент стал увядать, и искал всяческие способы сохранить остатки былой силы. Он, как и многие из верхушки, знали о жертвоприношениях ради увеличения силы, по тем смутным описаниям действий Циммера, что передавались из уст в уста. Нужны были только невинные жертвы. И тогда граф сам предложил Президенту эту идею с архивом и девушками.
С другими девушками было проще. Они приезжали в архив, будучи уже влюблёнными в графа, подогретые слухами о свободном богатом красавце и с наивной верой в сказку о Золушке. Они были готовы на всё, лишь бы угодить ему, и с охотой шли в Резиденцию, не подозревая, что их там ждёт.
С Риной оказалось сложнее. Она отличалась от всех девушек, и граф сам не заметил, как стал относиться к ней иначе. Он сам толком не мог сказать, что толкнуло его убить Президента — то ли вновь прочитанный дневник Циммера, то ли присутствие Рины в доме, то ли возросшие амбиции. Всё это сработало таким образом, что граф полностью переиграл привычный ход вещей.
Теперь он сидел тут, на полу старого заледенелого сарая, где всё это началось тогда, двадцать лет назад, и молча вспоминал. И ему казалось, что от одних лишь воспоминаний о горящих остатках дома, его сила вновь разгорается необузданным пламенем.
Граф вернулся в дом поздно ночью. Рина мирно спала в его постели. Он разделся и тихо лёг рядом. Сейчас ему не нужно было трогать девушку — сила переполняла его. А потому он лежал рядом и просто смотрел на неё.
18
В то утро светило морозное солнце. За ночь мороз оставил на окне кружевной узор, и Рина водила по нему пальцем, оставляя капли воды от тёплой кожи, вторя изгибам изморози. Когда Рина проснулась, графа уже не было. Михаил сказал, что граф отбыл по делам. А ей было тихо и спокойно. С удивлением она замечала за собой,
