– Здравствуйте! Что вам угодно?
– Марко! – земля ушла у меня из-под ног. – Это же я, Света. Ты что, не узнаёшь меня? Неужели я так изменилась?
– Простите, не понимаю, о чём вы? – Марко пристально смотрел на меня своими красивыми, но потухшими глазами.
Я судорожно достала из сумки фотографии Алессии и протянула ему их.
– Марко, смотри, какая наша Алессия? А на тебя похожа-то как? – пыталась я достучаться до Марко, общаясь с ним то на русском, то на итальянском языке.
Господи! Неужели болезнь довела его до такого состояния, что он перестал узнавать близких ему людей? Марко лишь окинул взглядом фото.
– Это кто, ваша дочь? Комплименты! Очень красивая бамбина! – что-то наподобие улыбки мелькнуло на блёклом лице Марко.
– Марко! Да что же это происходит? Ты что, на самом деле не помнишь нас? – у меня начиналась истерика. – Мы же с тобой так любили друг друга. Это же ты меня привёз в Италию! А дочка наша? Неужели ты и её не узнаёшь?
На мои крики вышел медперсонал. Я пыталась объяснить врачам, кто я и по какому поводу прибыла.
– Синьора, пройдёмте со мной, пожалуйста, – доктор средних лет на этот раз в белом халате пригласил меня в свою ординаторскую. – Я вам сейчас всё объясню.
Я, всё ещё не в состоянии успокоиться и поверить в то, что у Марко провал в памяти, поплелась за врачом по коридору.
– Присаживайтесь, синьора. Меня зовут доктор Стефано Змерилли. Я главный врач отделения нашего профилактория для больных ВИЧ.
– Я Светлана, гражданская супруга Марко Феррони, – протянула я руку врачу и почувствовала, как она дрожит.
– Вы нервничаете, и я прекрасно понимаю вашу реакцию. Вы не ожидали увидеть Марко Феррони в таком виде.
– Простите, а что с ним произошло? Это с ним на почве его диагноза такое, да? – спросила я, стараясь унять мандраж. – У него отмирают клетки мозга? Я читала про это.
– Нет. Не поэтому, – доктор посмотрел на меня.
– А в чём же тогда дело? – удивилась я.
Доктор начал свой рассказ. Ровно два года назад полиция обнаружила Марко избитого и почти без сознания на одном из пляжей. Как утверждала свидетельница, какие-то молодые люди избили его, пытались ограбить и снять с руки часы «Ролекс». Она же и вызвала полицейских. Когда же в больнице у Марко, избитого и плюющегося кровью, врачи, кроме переломанных рёбер, обнаружили в крови ВИЧ, сразу же после травматологического отделения, где он находился почти месяц, его направили в специализированный профилакторий для больных ВИЧ. Судя по всему, от перенесенной травмы Марко потерял память, и в результате у него развилась амнезия. Он не знает и не помнит, кто он и откуда. Благо, женщина-свидетель видела, как он выходил из машины, припаркованной возле бара. В машине полицейские обнаружили некоторые его документы – права на вождение и удостоверение личности.
– Понятно, – вздохнула я. – Скажите, а его никто не искал за этот промежуток времени, кроме меня? Ведь у него есть ещё и двое взрослых детей, и первая жена.
– Нет. Вы первая, кто приехал его навестить.
– Марко, бедный, за что же ему так досталось? – не выдержала я и разрыдалась. – Ведь он же мухи в своей жизни не обидел.
– Синьора, пожалуйста, успокойтесь! Хотите капли? Я вам сейчас принесу, один момент.
Доктор удалился в предбанник и вышел оттуда с флакончиком и стаканом воды. Накапав мне лекарства, он протянул мне стакан. Я выпила его содержимое. Но не могла успокоиться и продолжала рыдать.
– Вы даже себе не можете представить, как он меня любил и какой он замечательный человек. Мы познакомились с ним у меня на родине, в Украине. Благодаря его финансовой поддержке подлечилась моя мать. У нас родилась дочка. Но он не выдержал приговора – своего диагноза – и ушёл от нас, – откровенничала я.
– Ваш случай, синьора, не единичный. Скажите спасибо, что он не стал агрессивным и не избивал вас и вашу дочь. Такое тоже часто встречается в нашей врачебной практике. А амнезия – это дело такое. Может, оно и к лучшему в его случае. Таким образом Марко не ведает и не знает, что у него за болезнь, и не думает, как с ней жить дальше. Он спит, ест, общается с людьми, принимает лекарства для поддержания иммунитета, смотрит телевизор. Иногда ходит в тренажерный зал – здесь тоже такой имеется, есть даже маленький театр и кинотеатр. Государство регулярно выделяет средства для профилакториев, где содержатся люди с подобного рода болезнями. Поэтому, забыв своё прошлое, он, можно сказать, начал жить полноценной жизнью, хоть и ограниченной стенами этого учреждения.
– Понимаю, доктор. Мне тяжело смириться со всем этим. Но придется. Скажите, а я смогу его навещать хотя бы иногда? Можно, я ему буду привозить одежду, гостинцы? Я обратила внимание, что он одет в старую одежонку.
– Да, к сожалению, мы не можем позволить себе покупать нашим пациентам новую одежду. И поэтому принимаем вещи от каритаса: что кому подходит по размеру, тот в том и ходит. В основном здесь находятся люди, от которых отказались близкие, и они обречены на пожизненное одиночество. И вот благодаря себе подобным они живут одной большой семьёй, все вместе.
– Доктор, я вам оставлю сумку. Там гостинцы: печенье, шоколадные конфеты, сладкая вода. И в придачу пижама и пять пар носков, трусов и маечек. Но я вижу, Марко очень сильно осунулся в последнее время. Так что, на ваше усмотрение, если ему не подойдёт одежда, отдайте вещи другим людям, – попросила я доктора.
– Спасибо, вы очень добры. Так, разумеется, и сделаем.
– А могу я присылать Марко посылки, если не смогу ездить к нему?
– Разумеется. Адрес вы знаете. Когда захотите.
– Доктор, мне, пожалуй, пора. Я успеваю на поезд, который буквально через сорок минут отходит в мой город. А напоследок хочу ещё раз посмотреть на Марко и сказать ему «До свидания». Можно?
– К сожалению, сейчас в отделении тихий час. И синьор Феррони, судя по всему, уже спит. Подождите секунду, я пойду посмотрю.
Доктор вышел из ординаторской, и я снова погрузилась в свои мысли. Жизнь щедра на сюрпризы, однако. С одним диагнозом мне уже пришлось когда-то смириться, и вот теперь придется мириться и с другим.
– К сожалению, синьора, Марко спит. Или подождите, когда он проснётся, или же приезжайте к нам в другой раз, – вежливо сказал мне доктор.
– Хорошо, доктор. Я приеду к нему ещё.
Я поднялась и вышла из кабинета ординаторской. Вдруг я увидела прозрачный ящик, набитый купюрами и монетами, с надписью «Фонд помощи больным ВИЧ». Я достала кошелёк и опустила в копилку самую крупную купюру достоинством в 100 тысяч лир.
– Спасибо вам, синьора. Вы очень добры, – раздался за спиной голос доктора.
– Ариведерчи! – попрощалась я с ним и пожала его широкую ладонь.
– Ариведерчи, синьора!
Я вышла из учреждения и решила пойти к вокзалу пешком. Погода портилась, и вскоре начал накрапывать дождик. Я вытащила из сумки зонт и раскрыла его. Я брела по незнакомым мне улицам, и слёзы в такт дождю катились по моим щекам. Перед глазами стоял Марко, такой родной и… такой чужой. Мне было невыносимо больно с этим мириться.
* * *
Усевшись в купе на мягкое велюровое кресло, я набрала номер Люды и изложила ей новости об амнезии Марко.
– Вот это да! Ну, Свет, может, как тебе врач сказал, оно и к лучшему? Он хоть не станет агрессивным, – успокаивала меня Люда.
– Так-то оно так, но я не могу Марко воспринимать таким. Он же просто стал мне чужим. И как с этим дальше жить?
– Нужно оставить всё на своих местах. Ты же снова с ним жить не собираешься под одной крышей, я надеюсь.
– Даже если и захотела бы, знаю, что это невозможно, – печально вздохнула я.
– Вот и я о том же. Что было, то быльём поросло. Ты красивая и привлекательная молодая женщина. И ещё встретишь подходящего мужчину, который станет любящим отцом для Алессии, а для тебя – верным и надёжным плечом.
– Ой, Люда. Я никого не хочу. Мне никто не нужен, кроме дочери. Она вся моя жизнь и моё будущее.
Глава 39
Время моего рабочего дня подходило к концу. Я протирала пушистой фланелевой тряпкой зеркала и панели в санузле номера сьют. Кто бы мог подумать, что я буду надраивать под жестким контролем шефа номера в отеле, когда несколько лет назад Марко лелеял меня в таком же номере и пророчил красивую и счастливую жизнь. Никто тогда не мог и предположить, что вот так всё нелепо у нас завершится и мне придётся выживать самой без помощи и поддержки. Мои мысли прервал звонок мобильного. На панели моего нового телефона Alkatel высветилось имя «Люда».
– Привет, Люда. Прости, я пока ещё на работе и не могу говорить. Я тебе через полчасика перезвоню, ты не против?
– Договорились. Только обязательно позвони. Нужно поговорить. Мне Джерри звонил по поводу нашего судебного процесса.
– Вот оно что! Я перезвоню, конечно.
Закончив работу и отчитавшись перед Джованни, я переоделась и, как только вышла из отеля, сразу же набрала Люду.
