– Обработайте! – коротко бросил Ярес. – Аккуратно! Так, чтоб говорить мог.
Михалыча били без особого старания, не стремясь сломать кости, выбить позвонки или суставы. Просто пинали, чтоб быстрее врубился что к чему.
Ярес не хотел тратить на грязного пьянчужку много времени. Не только потому, что на свалке отвратительно пахло и дышать здесь было трудно, но и потому, что Сергей Поздняков прошел тут много часов назад. Следовало как можно быстрее узнать планы, маршрут движения беглеца, сесть ему на «хвост»…
Поначалу Михалыч пытался закрываться руками. Прятал лицо в ладони, старался подтянуть ноги к животу. Но его били несколько человек, с разных сторон, не только спереди, но и сзади, по почкам. Бомж перестал сопротивляться, замер на черной земле бесформенным рыхлым мешком.
– Быстрее! – потребовал Ярес.
Вялое аморфное тело оторвали от земли, повалили на тот самый деревянный стол, за которым недавно пили коньяк хозяин домика и его гость. Ярко вспыхнули автомобильные фары. Кто-то навалился на ноги Михалычу, руки ему скрутили за спиной, голову запрокинули назад, резко дернув за волосы. Михалыч успел заметить, как в ладонях одного из мучителей блеснул нож, а спустя миг почувствовал: острое лезвие начало резать горло. Он задергался в руках бандитов.
– Говори! – потребовал Ярес. – Хочешь жить – говори! У тебя сегодня был гость? Вот этот мужик?
Начальник службы безопасности секретной лаборатории ткнул в лицо пленника фотографию Сергея Позднякова. Лицо Михалыча дрогнуло.
– На этот вопрос можешь не отвечать! – ухмыльнулся Ярес. – По глазам вижу, он был у тебя. Следующий вопрос: давно ушел?
Один из подручных крепче нажал на рукоять ножа. Теперь лезвие не только разрезало кожу, оно вошло глубже. Михалыч захрипел от боли, забился сильнее. Ветхий столик не выдержал нескольких здоровых мужиков, ножки треснули, и непрочная конструкция сложилась.
– Черт! – ругнулся Битый. – Шеф! Я чуть шею не сломал!
– Радуйся, что ему шею не сломал! – грубо прикрикнул Ярес. – Пока этот гад ничего путного не сказал!
– Заговорит! – ухмыльнулся бандит, убирая нож.
– Если горло перережете, говорить не смогу, – с трудом прошамкал Михалыч, сглотнув вязкую кровь.
– Остряк, – недобро оскалился мучитель. – А ну-ка, переверните его на живот!
Помощники Битого мгновенно выполнили приказ. Бандит наступил ногой на крестец бомжа, быстро нагнулся, ухватил несчастного за обе кисти и дернул их назад, на себя, выгибая пленника.
– А-а-а! – нечеловеческим голосом заорал Михалыч. – А-а-а-о-о-о!
Жидкое пламя обожгло спину, боль была страшная, невыносимая. Пленник судорожно дернул головой вверх, назад, словно это могло облегчить страдания. Потом беспомощно повис в руках мучителя. Битый чуть ослабил хватку, отпустил жертву.
– Отвечай! – потребовал Ярес. – Этот человек давно ушел?
Пленник попытался что-то сказать, но получилось слишком неразборчиво. У несчастного почти не осталось сил, все ушло в жуткий крик. Из разбитого носа текла кровь, страдалец дышал с трудом.
Ярес опустился на корточки рядом с допрашиваемым.
– Еще раз! – жестко приказал он. – Так, чтобы я слышал! Когда ушел этот человек?
– Не знаю, – невнятно повторил Михалыч. – Я на часы не смотрю…
И заорал от боли. Битый, подчиняясь команде босса, вновь выгнул пленника дугой. Затем Михалыча отпустили.
– Говорю же: не знаю точно, – чуть не плача, выдохнул бомж. Теперь он пытался говорить быстро и много. – Не смотрю я на часы! Не знаю, сколько времени! Солнце еще высоко было…
– Точно, босс! – подал голос один из подручных. – В доме у этого придурка много часов, но все разное время показывают. Да и вообще, зачем этому чмырю на свалке время? Жрет, спит, гадит и снова жрет.
– Согласен, – прикрыл глаза Ярес. Потом вновь посмотрел на бомжа. – Значит, этот человек ушел во второй половине дня, ближе к вечеру? Солнце еще не село?
Михалыч мотнул головой в знак согласия. Он был бы рад ничего не говорить про недавнего гостя, но по-прежнему чувствовал ботинок на спине, возле крестца. Верхняя половина тела висела в воздухе, и руки могли дернуть назад в любую секунду. Такую боль не вынести. Уже проверил…
– Почему он провел здесь так много времени? – чуть подумав, резко спросил Ярес. – Наш человек доложил: Турист прошел на свалку в первой половине дня. Почему так долго сидел с тобой?! Что-нибудь оставил?!
Михалыч испуганно дернул головой: нет!
– Точно?!
– Ничего не оставил, – глянув в прищуренные глаза страшного человека, прошептал пленник. – Клянусь, ничего! Мы просто сидели. Поесть ему дал.
– Добрый какой! – ухмыльнулся Ярес. – Бомж свалочный, а гостя приютил, угостил…
Бандиты загоготали.
– О чем говорили? – прервав общее веселье, грубо крикнул начальник службы безопасности. – Что он про себя рассказывал?! Отвечай, быстро!
– Ничего, – торопливо отозвался Михалыч. – О жизни говорили. А-а-а! А-а-а-а-а!
Битый перестарался, выгнул пленника слишком сильно. Что-то хрустнуло в спине, Михалыч задергался. Бандит выпустил его руки, и бомж упал на землю. Он больше не кричал, пальцы скребли землю, оставляя борозды в мягком грунте.
– Болван! – рыкнул на подручного Ярес. – Надо было аккуратнее!
Громила виновато отступил назад. Начальник службы безопасности присел на корточки рядом с бомжем, дернул за волосы, приподнимая голову.
– Куда ушел гость? Куда направился?
Михалыч смотрел на мучителя. Казалось, он не понимал, о чем его спрашивают. Просто не улавливал смысла произнесенных слов.
– Черт! – ругнулся Ярес. – Подыхает… Давай, в оборот его снова! Еще раз, только медленно!
Несчастного бросили на землю, нога Битого уперлась в крестец, руки потащили назад.
Обитатель свалки хрипел и задыхался, изо рта толчками текла кровь, но Ярес сидел возле жертвы, внимательно глядя ей в глаза. Без конца повторял один и тот же вопрос:
– Куда ушел гость, какие у него планы?
И умиравший не выдержал.
– На станцию! – выдохнул он, превозмогая страшную боль.
Ему показалось: вот сейчас он скажет все, и боль отступит. Придут покой, тишина. Это будет счастье…
– На станцию! Там! Дальше! Шиномонтаж! Большегрузы… Ушел…
Ярес выпрямился, махнул рукой, подавая знак Битому. Пленника отпустили, и страдалец упал на землю, замер неподвижно.
– Карту! – потребовал начальник службы безопасности проекта «Ноев ковчег».
Плотный лист бумаги развернули так, чтоб рассматривать его в свете автомобильных фар.
– Кажется, здесь! – Битый ткнул пальцем в нужную точку. – Там фуры ночуют. Стоянка для отдыха и шиномонтаж. Зуб даю, сам туда как-то заезжал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
