Чтобы понять, какъ велики обороты по чайной торговле, достаточно указать на Кяхту. Эта именно «созданная на песке», неудобная, но богатая слобода, – выросла, развилась и обогатилась чаемъ. Перейди чайная торговля чрезъ Западный Китай и Кульджу на Омскую линію, – Кяхты чрезъ 10 лѣтъ и въ помине не будетъ. Въ 1857 году вымѣнено въ Маймаченѣ (Кяхте) у китайцевъ чая байховаго 163,2021/2 места, а кирпичнаго 45,599 местъ. Всехъ товаровъ променено китайцамъ (со включеніемъ золотыхъ и серебряныхъ издѣлій) на 6,024,931 р. с. Сверхъ того вывезено чрезъ Кяхту въ Китай золотой русской монеты и серебряной иностраннаго чекана на 1,453,612 р. с., стало быть масса всего вывоза простиралась до 7,478,543 р. с., т. е. на 1/4 всего оборота Ирбитской ярмарки. И это только промѣнъ гласный, таможенно-оффиціальный. Обширная контрабанда, усмотреть за которой нетъ человеческой возможности, (ибо она простирается отъ Сибирскаго редута, на границе Оренбургской губерніи, до Николаевска на Амурѣ, на берегу Восточнаго Океана, на протяженіи Ишимской линіи, Омской линіи, Алтайскаго хребта, Саянскаго хребта, Хамаръ-Дабанско-круго-Байкальскаго хребта, Чикойскаго хребта, Шилки, Аргуни и Амура, вѣрныхъ на 10,000 верстъ, если не болѣе, изгибами границы) производить, сверхъ промѣна гласнаго, свой ежеминутный и неутомимый промѣнъ негласный, вездѣ и всюду, какъ въ Западной, такъ и въ Восточной Сибири; – здѣсь съ киргизами и средне-азійцами, далѣе съ китайцами, монголами и маньжурами. Казаки, солдаты, мѣщане, крестьяне, купцы, даже чиновники и духовенство, даже бабы, дѣвки, ребятишки, всѣ въ дружномъ, общемъ заговорѣ, не только тамъ, гдѣ наблюдаетъ одна лишь кордонная стража, а и у воротъ самой Кяхтинской и Петропавловской таможень... Хлѣбъ, желѣзо, кожаный товаръ, красный, казенное краденое золото и серебро съ Урала и изъ сибирскихъ заводовъ, коробочная мелочь и.проч., вымѣниваются тутъ на чай, (который провозятъ въ сумахъ, перекинутыхъ на сѣдло), шелковыя издѣлія, лакированныя вещи, металлическія издѣлія, китайскій табакъ – однимъ словомъ на все, что можно придумать общеупотребительнаго и выгоднаго для обѣихъ сторонъ. Говорятъ тоже, что идетъ изъ Сибири въ Среднюю Азію и въ Китай много Фальшивой золотой и серебряной монеты, или точнѣе сказать вовсе нефальшивой, а высшаго противъ казенной достоинства; потому что она выдѣлывается изъ лучшаго золота и серебра, безъ лигатуры. Большая часть этихъ металловъ, разумеется, казенная, и эту монету, очень понятно, азіятцы берутъ съ жадностью а монетчикамъ тотъ барышъ, что риску мало; золото и серебро скупается ими у горныхъ служащихъ по мелочамъ, почти даромъ...
Въ Мехикѣ (въ Сѣверной Америкѣ) и въ Ассалѣ (въ Остъ-Индіи) пытались разводить чайное деревцо, но чай отъ него тамъ получаемый далеко ниже китайскаго. Одна Японія высвободилась въ этомъ отношеніи изъ подъ зависимости Китая, усвоивъ себѣ вполнѣ чайное производство, но японская чайная торговля еще незначительна. Въ 1857году вывезено въ одну Англію изъ Кантона и Шанхая (который въ десятилѣтіе съ 1847 – 1857 г. получилъ большое развитіе) 87,741,000 Фунтовъ чая. Китайско-европейскія войны 1858 и 1860 годовъ и междоусобія въ самомъ Китаѣ, опустошающія нынѣ самый богатѣйшія провинціи въ имперіи и изъ средоточія мятежниковъ, Нанкина, наводящія страхъ на китайское правительство, конечно не дали еще развиться внолнѣ торговому движенію нашему и Европы съ Китаемъ; по нѣтъ сомнѣнія, что по силѣ трактата, заключеннаго въ І860 году, успѣхъ чайной и вообще китайской торговли будетъ быстръ и превзойдетъ всѣ ожиданія.
Въ Россію же чай идетъ теперь двумя путями чрезъ Кяхту и чрезъ Омскую линію (Семипалатинскъ и Петропавловскъ). Въ сравненіи съ доставкой чаевъ моремъ въ Англію, наша главная сухопутная доставка, Кяхтинская, имѣетъ множество неудобствъ, увеличивающихъ произвольно цѣнность чаевъ, нами получаемыхъ. Отъ Шанхая (одного изъ 5 сѣверныхъ портовъ Китая, открытыхъ по прежнимъ трактатамъ до 1860 года западной Европѣ) до центра складки чаевъ, въ провинции Танъ-Ганъ-Гіонъ (подъ 28° 43' с. ш. и 114° 47' в. д.), всего только 1000 нашихъ верстъ, который кладь проходитъ въ 24 дня. Перевозка эта не обходится дороже 2 ланъ, т. е. 4 руб. сер. за цибикъ въ 50 русскихъ Фунтовъ. Но чай, отправляемый изъ Китая въ Кяхту, идетъ почти исключительно изъ провинціи Фу-Цзанъ. Тутъ водой, на мулахъ и на верблюдахъ, разстояніе до Кяхты 5600 верстъ, а провозъ, отъ разныхъ внутреннихъ пошлинъ и путевыхъ затрудненій, возвышается до 13 р. 50 к. сер. на цибикъ. Вотъ уже громадная разница! Ибо что значитъ океанъ для Англіи, съ ея торгово-пароходнымъ флотомъ? Далѣе, – плаченный еще разъ нашей пошлиной въ Кяхтинской таможнѣ, чай идетъ до Москвы еще 6000 верстъ и расходы отъ этой страшно далекой перевозки увеличиваются уже до 45 р. сер. еще на цибикъ. И такъ отъ Фу-Цзана до Москвы, на огромномъ протяженіи 11,600 верстъ, цибикъ чая обходится за одну лишь доставку въ 58 р. 50 к. сер., не говоря уже о покупкѣ на мѣстѣ, о кяхтинскихъ расходахъ, о совкахъ и плутняхъ приказчиковъ. Кяхтинскіе оптовые негоціанты, имѣющіе тутъ дѣла на милліоны, говорили намъ откровенно, что они приблизительно и кругло никакъ не могутъ положить менѣе 25 р. сер. сверхъ того на цибикъ всѣхъ расходовъ купли, торговли и проч., такъ что цибикъ байховаго чаи (нормальнаго вѣса въ 50 Фун.) продается въ Москвѣ по 2 р. с. за Фунгь. Значить, вычтя изъ выручки 100 р. сер. расходы 83 р. 50 к., остается купцу 16 р. 50 к. чистаго барыша на цибикъ и этотъ барышъ долженъ покрыть у него столичное житье, содержаніе магазиновъ, проценты на страшно долго затрачиваемый капиталъ (ибо изъ Фу-Цзанской провинціи въ Москву чай идетъ годъ и болѣе). Какъ же это возможно?.. Но тайна просто объясняется. По свидетельству нашей Духовной миссіи въ Китаѣ, московскія сукна продавались въ 1857 году въ Пекинѣ дешевле, нежели въ Москвѣ. Наши Фабриканты сбываютъ въ Кяхту, а оттуда внутрь Китая, обычное свое гнилье, а Маймаченскіе Фузане («Фузаи торговый домъ) такіе же продувные плуты, какъ и кантонцы (ибо Маймачень можно справедливо назвать русскимъ сухопутнымъ Кантономъ), передаютъ въ Кяхту, для сбыта внутрь Россіи, самые нисшіе качествомъ сорты чая, подмѣшиваемые и подкрашиваемые, не говоря уже о русскихъ подмѣсяхъ. А такъ какъ нашъ купецъ спустилъ дрянное гнилье за двойную цѣну, то онъ очевидно въ барышахъ; да и китаецъ, спустившій дрянной чай за цѣну хорошаго – тоже въ барышахъ. Въ накладѣ только потребители... Но многіе ли впрочемъ и въ Россіи знаютъ толкъ въ чае и пьютъ его съ толкомъ?
Нынѣ въ вѣроятно близкомъ будущемъ, этого уже не будетъ. Волей-неволей русскіе Фабриканты примутся за добросовестность, потому что Китай наводнится после событій 1860 года европейскими товарами, и, чтобы съ ними соперничать, надо будетъ производить «на совесть». Китайцы лишатся тоже возможности плутовать, потому что покупатели будутъ являться сами на чайныя плантаціи и брать чай у кого имъ угодно. Самые пути доставки чаевъ изменятся. Отъ Кульджи, чрезъ Киргизскую степь и Омскъ, до Москвы, всего 4416 вер., или, точнее сказать, до Нижняго-Новгорода, съ небольшимъ 4000, потому что Нижній скоро будетъ предместьемъ Москвы. Когда же пароходство по Балхашу и Иле устроится и разовьется, когда на сухопутныхъ волокахъ, отъ Балхаша до Омска устроится тоже хорошая колесная дорога (о чемъ много и постоянно заботился генералъ Гасфордъ); когда наконецъ Тюмень и Нижній соединятся желанной железной дорогой, тогда чаи, изъ глубины Китая, будутъ поспевать уже не въ Москву, а чрезъ Кульджу, Киргизскую степь, Омскъ, Москву, Петербургъ и Варшаву, въ Западную Европу въ два-три месяца; и вся Сибирь можетъ неслыханно развиться. А это очень сбыточно.
Мѣновой дворъ въ Петропавловске необыкновенно оживленъ въ весеннюю пору. Изъ степи приходятъ азіятскіе караваны, верблюдовъ развьючиваютъ, кипы товаровъ складываютъ грудами. Киргизъ джигитуетъ на своемъ степномъ бегуне, важный бухарецъ сидитъ поджавши ноги, суетливый ташкенецъ торгуется съ хитрымъ казанскимъ татариномъ, таможенные досмотрщики кричать; это и меновый дворъ и толкучій рынокъ, самый веселый, самый оживленный, самый пестрый! А Петропавловскъ выдвигается эффѳктно на крутомъ берегу рѣки. И, когда все это облито широкими лучами полуденнаго солнца, а далеко раскинувшаяся степь начинаетъ зеленеть яркой майской зеленью; когда воздухъ наносите ароматическое дыханіе весны и свежести, – сердцу становится такъ легко, мысль такъ радостно объемлетъ будущее – тѣ годы, въ которые вся эта кипучая деятельность утысячерится при устройстве сибирскихъ железныхъ дорогь, разбудивъ цѣлый обширный край и вдвинувъ его въ солидарное нынѣ поступленіе впередъ Россіи съ Европой.
«Торговое Общество» Сибирскаго линейнаго казачьяго войска, распространяетъ свою похвальную деятельность и здесь и по всей линіи, и въ степи Киргизской, и даже въ средне-азійскихъ владеніяхъ; а смелостью, честностью, оборотливостью, добросовестностью, – подаете собою примѣръ даже и торговому сословію. Оно состоите ныне изъ 280 служилыхъ казаковъ и 20 резервныхъ урядниковъ, т. е. по 28 казаковъ и по 2 урядника отъ каждаго изъ 10 полковъ войска. Эти торговые казаки платятъ въ войсковую казну за право торговли по 57 р. 50 к. сер. въ годъ. Обязательный срокъ ихъ службы 30 летъ; по они избавлены отъ всѣхъ личныхъ нарядовъ. Торговое Общество принесло не только денежную, но и нравственную пользу войску, развивая въ немъ духъ порядка, труда и предпріимчивости, вліяя благодетельно на все войсковое сословіе примеромъ, распространяя вокругъ себя благосостояніе въ станицахъ и приохочивая ихъ обывателей къ полезнымъ занятіямъ. Впрочемъ просвещенная заботливость генерала Гасфорда, поднявъ города Западной Сибири, распространилась и на войсковыя заселенія Омской линіи. Это немецкія колоніи въ казачьей Форме. Лучше похвалы и справедливей пріискать невозможно. Щегольская чистота, порядокъ, хорошія постройки, палисаднички, чистенькія улицы, – все это весело смотритъ. Понимаемъ, что тутъ есть бдительность и заботливость, умъ и чувство. А не забудемъ, что въ глубинѣ Киргизской степи сделано еще болѣе. Вообще о Сибири, даже и въ отношеніи построекъ, не имѣютъ въ Россіи никакого понятія. Кто привыкъ видѣть русскія курныя избы съ деревянными трубами и землянымъ поломъ, крытыя соломой лачужки, разваливтіеся плетни, навозъ и грязь по ступицу въ селеніяхъ, даже на почтовыхъ трактахъ – тотъ съ трудомъ повѣритъ, что – Сибирь русская ГерманІя, страна опрятная и въ домѣ и на человѣкѣ. Вотъ самое лучшее оправданіе того, что нынѣ предпринимаеть Государь во внутреннихъ губерніяхъ... Если онъ сдѣлаетъ ихъ, не говоримъ похожими на Европу (до этого еще, увы, страшно далёко!), но хоть похожими на Сибирь нравственнымъ и умственнымъ развитіемъ простаго народа, опрятностью бѣлья, одежды и обуви, хорошими постройками, прилежаніемъ къ работѣ, порядкомъ и чистотой домашней жизни – Россія уже выиграетъ сто на сто.
