приблизила она сеющие пылкий шёпот губы.
– Валентина! Я имею в виду, что мы не може два-три дня готовится к переезду, перевозить вещи и искать удобного случая, чтобы сообщить Императору о событии.
Мой хмурый взгляд встретил её, полный дремлющего огня. Будто камень и потрясающей мощи стихия ядра Земли.
– А твои родители? Они не против? – неожиданно спросила она, а мне осталось только Бога поблагодарить, что имперский род такой достойный.
– Ну, для нас честь принимать госпожу Валентину, наследницу Обсидианового Рода магов, – решил и порадовать, и подметить я.
– Мур-мур, мой Председатель, – сделала она пару шажочков ко мне, с грацией большой непредсказуемой кошки. – Тогда поехали, раз всё решено.
– Не против, если на твоём транспорте? – заглянул я в мерцающий малахит. Нутро, конечно, сводит от её близости. Доносящийся аромат вообще дурманит.
– Совершенно, мой Председатель, – отозвалась ведьма, подавая руку.
Так мы покинули Бастион, сопровождаемый пусть и редким во время занятий вниманием, но всё же имеющимся.
– Мам, у нас будут гости, – решил я хотя бы немного подготовить впечатлительную особу к встрече.
– Хорошо, Рыжик, – отозвалась она. – А кто?
– Это довольно значимый в Симфонии человек, поэтому ты пожалуйста не волнуйся, – рассмеялся я. – Очень тебя прошу.
– Ой! Матус, я уже начинаю, – услышал я взволнованный голос из динамика.
– Мам! Всё хорошо, от тебя ничего не требуется, главное не падай в обморок, когда увидишь, – бросил я взгляд, на сидящую справа Валентину, прыснувшую смехом. – Лучше заранее присядь.
– Ладно, сынок, – попробовала она рассмеяться. – А на стол накрыть?
– Нет, сами справимся.
Закончил звонок и поймал взгляд Валентины. Ей явно весело.
– Ну что? – отозвалась она. – Давно я не бывала в подобной ситуации.
Я поудобней откинулся в комфортном кресле наироскошнейшего салона. Вот уж, где отделка не даст забыть в чьей компании тебе выпала честь ехать.
– А поподробнее?
– Интересной, увлекательной, с долей риска и неизвестности, – пропела девушка тряхнув головой. Освободившиеся от оков волосы потекли пламенем вниз, словно живые. Они явно носят магическую суть. Ведьминскую.
– А битва с демоном была давно, по твоему? – удивился я.
– Так я же с того дня и считаю.
– Ну, тогда да. Я, наверное, поседею теперь, – устало вспомнил я случившееся.
– А ведь у нас цвет волос похож, – лукавым голоском подметила она, придвинувшись.
– И что с того? – насторожился я.
– А вот, как думаешь, ну-у… если бы мы решили…– она страстно пошевелила пару раз алым соком губ, вызвав во мне отклик. – Знаешь же, как бывает…
– Валентина, я ещё не понял о чём ты, но предчувствия скверные, – отсел я подальше.
– Ах, как ты можешь, Матус?! – картинно возмутилась она. – Называть детей скверными.
– Я не называл детей скверными! – возмутился я почти крича. – Дети – это одно из прекрасных проявлений жизни. Только ты со своими намёками, вызываешь нехорошую реакцию.
– Я всего лишь хотела порассуждать, будут ли наши дети рыженькими! Мы ведь с тобой да, – сыграла в скромницу Валентина. И надо сказать, что грация, чувственность и эмоции ей даются легко. Ко всему прочему, она просто само вдохновение.
– Какие ещё наши дети?! У нас нет детей! От того, что я коснулся твоей груди они не появляются. Тем паче через одежду.
Зачем я уточнил про одежду? Кровь рванулась к лицу. Полыхая ушами и лицом, наблюдаю, как собеседница тоже пала в краску.
– Вот опять ты про “коснулся”. Ой, я поняла! – вдруг озарилась Валентина. – Ты считаешь, что даже если самым беспардонным образом облапал грудь девушке, но через одежду, то это называется коснуться. Хорошо, Матус, хорошо! – не дала она вырваться моему возмущению. – Хорошо. Пусть будет коснулся. Я ведь не парень и не совсем понимаю ваши критерии, но чтобы мы могли говорить на одной волне… так сказать для выравнивания степени оценки, э-э… в общем, раз я девушка и мне положено уступать могучему мужскому напору, то может выровняем меру понимания случившегося?
Я заглянул в её внешне ангельские и невинные глазки, но глубокие и азартные в глубине. Настоящей охотницы.
– Как? – подозрительно спросил я.
– Потрогай без одежды, – быстро проговорила она, полыхнув щеками и скорей отвернулась. Ладонь задрожала перед губами. – Ах, ах, ах! Как же я смущена!
– Здесь что ли?! – выпалил я, едва не вцепившись себе в язык. Вырвать этого дурня! Откусить! Заставить молчать!
– Фу-у-ух! – замахала Валенитина ручкой и приоткрыла окно. – В какой жар ты меня вогнал, охальник.
– Это я охальник! – рассвирепел я. – Ты вообще… бесстыдница, а не порядочная девушка! Ведьма-соблазнительница! Русалка!
Она стрельнула взглядом и улыбнулась.
– Порочишь моё честное имя. Вот возьму и умру теперь. Обесчестил сначала, а теперь всю вину на меня повесил. Я же наследница рода.
У меня от возмущения горло сдавило. Захотелось задушить эту рыжую лису!
Вдруг она оказалась рядом. Прильнула, заняла весь мир. Колдовской огонь пляшет в глазах.
– Шучу. Прости, господин Мораль, – прошептала она, обдав хвойным дыханием. – Ты не такой, я знаю.
– Боже, Валентина, ты меня с ума когда-нибудь сведёшь, – выдыхая, произнёс я, купаясь в изумрудных морях её глаз.
– Меня ты уже свёл, – неожиданно призналась она. – Я, как кошка хочу начать на спинке кататься и привлекать внимание моего рыжего кота. И пусть, что буду вся в пыли. Не хочешь укусить меня за холку, котик?
Сказано таким голосом, что в голову ударил дурман. Валентина представляет из себя бездонное озеро страсти с робким островком контроля посередине. В шторм, островок исчезает под пеной волн и лишь мятежный дух ведьмы властвует в теле.
– Хочу, – едва вымолвив, сознался я. – Хочу, но мы уже почти приехали и это по прежнему…– я обрёл первую почву под ногами, выпрямился, почти коснувшись кончика её носа своим, – и это по прежнему бесстыдство. Ты что мне обещала, ведьма?
– Что не буду пользоваться силой, – захлопала она глазками.
– Вот и придерживайся данного слова, – отвёл я взгляд от полыхающей зелёным бездны.
– С тех пор ни разу же, господин Председатель, – со шлейфом обиды отозвалась она, – только
