Никита перевернулся на другой бок. Поразился собственному хладнокровию.
Человек привыкает ко всему.
* * *
Традиционный пинок под рёбра означал утро.
— Вставай… — немного замялся Сиси. — Раб. У нас сегодня интересная работа. Если выживешь, конечно.
Никита медленно поднялся. В последнее время он привык к тьме. А тут по стенам прыгал свет от факела. Опостылевшая пещера выглядела необычно.
— Я есть хочу. И пить. И помыться, — бизнесмен хмуро глянул на своего хозяина.
Сиси округлил глаза.
— Ты чего Шершень?! — сделал шаг назад, будто человек ему пригрозил. — А ещё чего ты хочешь, тварь?
— Свободы, — непроизвольно вырвалось у Никиты.
Племянник императора с несвойственной ему внимательностью посмотрел на человека. А потом ткнул ему факелом в лицо. Бизнесмен успел закрыться рукой.
— Ты умом тронулся, Шершень? — Сиси несильно хлестнул человека плетью. — Шагай давай. После работы покормлю. Если посчитаю нужным. А к озеру завтра утром отведу. Опять же, если посчитаю нужным. Понял, Шершень?
Никита не ответил. Молча направился к выходу. Ожидал, что спину разорвёт боль от удара плетью, но племянник императора отчего-то сжалился над человеком.
И вскоре стало ясно почему.
Рисовать пришлось в Тоннеле Реки. Причём не на обычных стенах, как делал до этого, а на своде, над рекой. Вначале Никита даже не понял, чего от него хотят. После удара плетью, десятка угроз и ругани, догадался, что племянник императора решил его или утопить… или утопить.
Арка находилась метрах в пяти над рекой. Имела тоненький парапет, где при большом желании мог стоять человек. Но как там рисовать Никита не представлял.
Ещё хуже оказалось на самом деле. Хозяин сети супермаркетов вообще боялся пошевелиться. Прижался спиной к стене и большими глазами смотрел на воды подземной реки. Краски весили килограмма три и настойчиво тянули вниз. Поставить мешок на узкий карниз оказалось невозможно.
— Шершень, ты чего встал! — крикнул с берега Сиси. — Там должна быть лошадь! Сегодня! Или ты спиной умеешь рисовать? — он лыбился, что называется, от уха до уха, донельзя довольный собственной выдумкой.
Бизнесмен отчётливо понял, что на этой стене ничего изобразить не сможет. Медленными шажками двинулся по парапету обратно к берегу.
— Я сказал, рисуй, Шершень! — племянник императора грозно помахал плетью с берега. — Рисуй… раб! Быстро!
Никита проигнорировал эти крики. Не мог оторвать взгляд от быстрых вод. На берегу несколько женщин стирали бельё. Поначалу они не обращали внимания на человека и его хозяина, но теперь начали с интересом наблюдать. Когда бизнесмен оказался на берегу, то на него обрушился град ударов. Сиси бил плетью и руками, но не ставил целью нанести серьёзных повреждений.
Второй раз Никита поднялся на парапет лицом к стене. Теперь он не видел воду. Спина и левая рука болели от ударов, но работу никто не отменял. Хозяин сети супермаркетов взял с собой лишь мел. Решил для начала нанести очертания головы лошади, на уровне глаз. А как будет рисовать туловище и конечности придумает потом.
Голова получилась на удивление быстро и хорошо. Никита почувствовал, что в глазах начало плыть и пошёл обратно.
— Шершень! — услышал с берега. — Испытываешь моё терпение! Тварь!
Девушки к тому времени уже покинули берег, лишь в дальнем конце двое ребятишек возились в глине.
— Мне нужно поесть, — Никита вступил на твёрдую землю, ноги подогнулись, а в глазах поплыло. В следующую секунду понял, что лежит.
В тот день больше работать не пришлось. Оставшееся время бизнесмен ел и пил. Отчего-то Сиси раздобрел. Принёс ему барскую пищу: отварного мяса, какой-то зелени, батон в упаковке «Столичный», маленький кувшин с кумысом и большой с водой.
На следующий день сил заметно прибавилось. Естественно, что с голодухи Никита не смог съесть много, но утром всё равно ничего не осталось. Не стоило трудов догадаться, кто украл всю еду. Это мог сделать лишь тот, кто охранял пленников, и при этом передвигался бесшумно.
Большое потрясение Никиту ждало чуть позже, когда стоял на тонком парапете и пытался нарисовать мелом контуры лошади. Он немного приловчился. Стоило двигаться по парапету вперёд-назад и тогда получалось сносное изображение.
Когда хозяин «Схватишек» вывел спину и хвост лошади, и начал примеряться к задним ногам, то услышал голос Сиси с берега:
— Знаешь, что я подумал этой ночью, Шершень? — вопрос риторический, потому Никита промолчал. — Я был со своей невестой. Знаешь её?
Бизнесмен посмотрел на надсмотрщика. Не предвещал этот монолог ничего хорошего. Его девушку он знал. А точнее видел пару раз. Обычная представительница подземного народа: серая кожа, низкий рост, белые глаза. Из достоинств: каштановые волосы, яркая улыбка, мурлыкающий голос и заразительный смех.
— Красивая она у меня да, Шершень? — поинтересовался племянник императора.
Никита промолчал. Не питал он к женщинам подземного народа никаких чувств. Они, как и африканки из полудикого племени, были для него самками другого вида. Не больше и не меньше.
— И когда я был со своей невестой, — Сиси говорил нарочито громко.
Вдали, на побережье, шесть женщин стирали бельё. И все как по команде замолчали. Сыграл фактор женского любопытства. Племянник императора удостоверился, что они притихли и обратились в два чувства: слух и зрение. После продолжил:
— Я подумал, что было бы неплохо тебя кастрировать! Как думаешь?
Никита чуть мел не выронил в быстротечные воды реки. Выпучил глаза на надсмотрщика. Хотел ответить, да не мог ничего вымолвить — просто открывал и закрывал рот.
— Вижу, тебе нравится идея! — Сиси краем глаза поглядывал на девушек. — И мне нравится. Не будешь отвлекаться. Сосредоточишься на работе. А там глядишь, и мой дядя смягчится к тебе. Он может. Если ты покажешь себя. А для этого тебе достаточно избавиться от лишнего груза. Как думаешь?
— Думаю, что хуже идеи у тебя никогда не возникало, — Никита посмотрел на женщин, прислушивавшихся к словам императорского племянника. Одна из них захихикала, что-то сказала другим, и захихикали все.
Хозяин «Схватишек» понял тот факт, что Сиси говорил по-русски. Или его тут все понимали? Или они с чего-то своего хихикали? Эти мысли были мимолётны. Ситуация не располагала к тому, чтобы задумываться над лингвистическими проблемами.
Бизнесмен ответил не так, как ожидал Сиси. Тот, вероятно, рассчитывал на раболепное «Пожалуйста, не надо!». Девушки хихикали и поглядывали на императорского племянника, видимо, тот что-то начудил. Но от этого легче не становилось, ведь в ближайшем времени придётся забыть, что такое быть мужчиной. Проснулась такая злость, что хозяин сети супермаркетов даже хотел спуститься и придушить ненавистного надсмотрщика. Но быстро передумал. Убить его успеет всегда. Вначале надо продумать, что делать после убийства.
— А мне кажется, — со сталью в голосе произнёс Сиси. — Что это самая лучшая мысль, которая когда-либо приходила мне в голову. Мы вначале отрежем тебе яйца, а потом посмотрим, помогло или нет. И если не помогло, то что ж… признаю свою неправоту.
Никита отвернулся и принялся рисовать. Внезапная мысль поразила его, как пуля. А что если взорвать вторую по направлению течения реки арку? Получалось, что реку бы завалило, и вся вода хлынула по новому руслу. В Тоннели сихирти. Бизнесмену понравилась эта мысль. Долго её обдумывал. Загвоздка в нескольких вещах. Первое и самое главное — где взять взрывчатку? Второе — гарантий, что он завалит русло реки, нет. Может получиться лишь запруда. Третье — лично для него выгоды ноль. Человека, если у него всё получится, наверняка забьют до смерти.
Перед глазами маячила картинка закладывания взрывчатки на карнизе, а потом происходит гигантский взрыв. И весь поток устремляется в Тоннель Реки. Дальше Никита представлял плохо. Пришёл к выводу, что эта идея не намного умней той, чтобы его кастрировать. Хотя вторая, скорее всего, будет приведена в исполнение.
* * *
Ближе к вечеру из арки, над которой Никита рисовал лошадь, появился плот. Экипаж — семеро сихирти. Груз — несколько десятков ящиков. Подземные путешественники умело причалили на своей посудине к импровизированному пирсу. Один из них шустро накинул канат на причальный пал, затянул узел. Плот оказался накрепко привязанным к берегу. Широкий в плечах, даже по человеческим меркам, сихирти спрыгнул на сушу. Сиси поспешил встретить гостей. Никита остался рисовать. Наблюдал, как они сошли на землю, поприветствовали императорского племянника. По-видимому, не единожды виделись. Долго разговаривали друг с другом, улыбались, похлопывали Сиси по плечу. Совсем как люди. Собственно Никита и думал, что предок у человека и сихирти один. Просто одно племя в незапамятные времена загнало другое под землю. А все рассказы про Фиди и острова в Ледовитом океане — не более чем миф.
