class="p1">Но Ивара словно разъярённым вихрем втиснуло под плиту, а затем швырнуло на земляную поверхность “пола” в подземелье.
“Ну ты и торопыга!” — пока ещё изумлённо решил Коннор, ожидая, что маленький друид сейчас встанет и заползёт в своё гнездо… Он плохо видел, боясь активировать магическое зрение, но отчётливо слышал, как падают скукоженные от октябрьских заморозков листья, как шуршит прочий растительный сор, рассыпаясь вокруг тела Ивара.
Тёмная куча — Ивар — лежала до тех пор, пока не стих последний шорох. Коннор ещё с сочувствием подумал, что маленький друид после такого вторжения будет весь в синяках, а потом даже встревожился: умеет ли Ивар целить собственные мелкие травмы, как умеет это каждый, даже самый младший обитатель Тёплой Норы? Для всех желающих в учебке старик Бернар проводил уроки “скорой помощи”, как их называла Селена. Но вот Ивар… Что-то Коннор сомневался, что тёмные друиды учили мальчика-некромага заботиться о себе. А ведь ему ещё предстояла холодная ночь в лёжке, отделённой от стылого земляного “пола” ненадёжным слоем растительного мусора.
“Зачем вообще он сюда припёрся?” — раздражённо поморщился Коннор, глядя на неподвижную тёмную кучу, еле видимую в неустойчивом сумраке. Так ли уж тяжело было оставаться в Тёплой Норе, на чистой, мягкой постели? В тёплой комнате? В доме, абсолютно защищённом? Среди живых существ, которые готовы защищать?
И вздохнул… Неужели привычки друида сильней? Но тогда почему сюда? А не на местное кладбище?
Минуту спустя Коннор получил ответ на все свои вопросы.
Тёмная груда на полу шевельнулась. Напрягая зрение, Коннор разглядел, как Ивар с живота повернулся набок и приподнялся на локте. Полежал так, то ли стараясь привыкнуть к боли от ушибов, то ли прислушиваясь. Затем, помогая себе руками, встал на колени, продолжая опираться на руки. Снова замер.
Затаив дыхание, Коннор ждал, сообразив, наконец, что Ивар сюда уходит отнюдь не только для сна… В глухой тишине внезапно раздался уже не шелест падающего с маленького друида растительного сора, не шорох, который он поневоле производил, двигаясь… Звук, изданный мальчиком-некромагом, сочетал в себе короткий стон и сип, который получается, когда человек содранным от крика горлом лихорадочно втягивает воздух, необходимый ему для дыхания…
Потом дыхание Ивара зачастило — всё с тем же коротким стоном на выдохе и на вздохе… И очень скоро оборвалось утробным вздохом со звуками тошноты.
Потрясённый Коннор смотрел, как и так плохо видная фигурка маленького друида постепенно скрывается в огромном потоке корней, которые рвутся из него…
И прозревал. Не Ивару нужна была защита Тёплой Норы. Это её, уходя от неё подальше, защищал от себя мальчик-некромаг.
Неизвестно, сколько по времени продолжалась страшная рвота — или атака в никуда ядовитых корней… Но как много их было…
Последний медленно свесился изо рта Ивара и, как и остальные, уложился в жуткое плетение вокруг маленького друида. Снова тишина… Потом Ивар отчётливо сплюнул перед собой. Снова зашуршало, когда Ивар всё-таки сел на колени, устало уронив руки по бокам.
И затрясся.
Сначала ошеломлённый Коннор подумал, что из него вот-вот снова полезут корни. Но Ивар закрыл лицо руками и плачуще, хрипло закричал:
— Почему ты не сдох в аварии вместе со своими родителями?! Зачем ты спас меня с капища?! Лучше бы я сдох на том камне! Я б тогда спал и ничего не соображал! Почему ты не сдох в той аварии?! Почему ты выжи-ил?! Я дурак, что согласился… Но я был маленьким!.. Почему ты стащил меня с капища?! Почему-у?! Заче-ем?!
Коннор впервые узнал, что значит покрыться мурашками. Рыдания и проклятия маленького друида царапали по позвоночнику и вызывали дрожь от осознания, что дело, с которым столкнулась Тёплая Нора, гораздо страшней, чем предполагали старшие. Хриплый крик и рыдания, переходящие в вой, заставляли содрогаться от понимания, что происходит с Иваром и почему он обвиняет в этом его, Коннора…
Устав от выплеска отчаяния, Ивар опустился на вышедшие из него корни, сухо и мелко затрещавшие под его весом. На вчерашнюю лёжку он даже не обернулся. Когда мальчик-некромаг полностью застыл на полу, торчавшие вокруг него корни медленно опали. Не получившие жертву, они умирали, высыхая, — знал Коннор.
Если мальчишка-некромант рассчитывал поспать до утра, то теперь сна — ни в одном глазу. Деревяшка, сунутая им в лёжку, так и не пригодилась. Впрочем, теперь он и без неё понимал почти всё.
Тайна Ивара как на ладони.
Когда мальчик-некромаг попал к тёмным друидам, они сделали из него убийцу, оружие которого всегда с собой и всегда скрыто от противника. Или от жертвы. Но во время ритуала Ивар успел проделать лазейку: если брат однажды встретится на его пути и назовёт его по имени, маленький друид больше не будет убивать. Ведь он мечтал, что брат поможет уйти из мёртвого леса. А брат потерял память…
Когда в храме некромагов Перт погрузил Ивара в осознанный сон, вместе с мальчиком уснули и корни-убийцы. Сбежав из Старого города, Ивар два дня сдерживал желание корней вырваться на свободу: вокруг было столько потенциальных жертв, потому что эти живые существа не являлись тёмными друидами! Поэтому он не спал. Поэтому выглядел больным… В мёртвом-то лесу тёмные друиды, очевидно, как-то сдерживали рост корней у своих учеников…
Коннор резко прикусил губу: а если корни-убийцы для своего роста и вообще появления использовали самого Ивара? Сейчас он им позволил выйти наружу, но ведь новые вырастают — получается, за сутки? И, чтобы расти, они питаются… самим Иваром?
Хуже всего, что Коннор теперь отчётливо понимал: только он может спасти Ивара. Пусть даже как незнакомого ему человека. Нет, можно снова погрузить маленького друида в осознанный сон. Но, как говорит Селена, это не жизнь…
К концу бессонной ночи у Коннора появился план, в котором он жёстко продумал все действия и который успеет выполнить за два свободных от школы дня. И угрюмо подумал: не хватит этих дней — он будет искать выход для Ивара, пока не найдёт. И лишь после этого решения мысленно прочитал заклинание свёрнутого сна на полчаса.
… Как ни странно — угадал. Проснувшись, немедленно взглянул сквозь лохматую паутину: Ивар зашевелился и с кряхтением, постанывая (остыл, лёжа на леденяще холодном полу), поднялся. Постоял с сутуленной, согбенной спиной. Уходя из подземелья, не оглянулся… Было ясно, что снова придёт сюда ближе к полуночи.
Коннор поднялся по лестнице и с минуту следил, как маленький друид неохотно начинает кружение на месте, вызывая колдовской ветер. Выждав, когда маленький вихрь вместе с его повелителем пропадёт из поля
