Собравшись с мыслями, я делаю очередную попытку набрать нужный номер. И, когда это, наконец, получается, я тут же ощущаю на своих губах улыбку. Касаюсь пальцем экрана ещё раз и слышу первый гудок. Громкий. Он отбивался от стен спальни и гулким эхом вонзался в голову.
Пожалуйста, мам?
Мам, ответь! Мамуля?
- Да? Я слушаю.
Господи!
- Мам! - просто голос. Такой родной и тёплый, от которого тело тут же обмякло. Я готова была разрыдаться, услышав её. Как дитя. Крошечное, слабое и беззащитное дитя.
- Яся! Боже! Ясенька! Яся, что с тобой?! Где ты?!
Слишком тяжело. Почти натужно набрав в лёгкие воздух, я попыталась не разводить сырость. Нельзя.
- Мам! Мамуль... мама? - не выдерживаю взгляда Игната и всё-таки отворачиваюсь. Он и так слышит мою боль. Боль моей мамы. Не хочу, чтобы он ещё и смотрел. На то, как я снова с хрустом ломаюсь, - мам, послушай меня!
- Яра, что происходит? Мы с ног сбились! Яся...
- Мам, со мной всё хорошо, - перебиваю её, понимая, что у нас не так много времени, как бы мне хотелось, - слышишь? Я не могу долго разговаривать. Я цела, мам. Клянусь тебе.
- Яра, где ты? Тебя кто-то удерживает?! Девочка, - надрывно. Нет, мам. Пожалуйста... только не плачь...
- Мам, не плачь. Я пока не могу ничего сказать. Просто... я скоро буду дома, мам. - моя голова понуро опускается, а распущенные волосы медленно осыпаются, прикрывая мои щёки, по которым стекала пара слезинок.
- Ясь? - кажется, она чувствовала, что через пару мгновений связь оборвётся, - где ты? Скажи мне?
Мольба в её голосе приносила боль. Мне казалось, что я падаю. Просто рухнула вниз в гигантского обрыва, счёсывая бока об острые камни. Дышать становится почти невозможно.
- Я ещё позвоню тебе, мам, - чувствую на своём бедре его горячую ладонь. Крепкие пальцы мягко сжимали кожу в успокоительном жесте, - просто хочу, чтоб ты знала, что я в порядке. Я... - перевожу взгляд на Игната. Плевать. Он уже не раз видел мои слезы. Он слегка хмурится и прищуривает серые глаза, - я в безопасности, мам.
- Яся...
- Люблю тебя. Поцелуй папу, - заканчиваю разговор и сбрасываю вызов. Обрываю разговор на полуслове, так и не позволив маме договорить.
Положила телефон перед собой, проваливаясь взглядом сквозь стену.
Больно. Очень. Постоянно. Эта боль не покидает меня даже во сне. Порой мне кажется, что я с ней срослась. Словно сиамские близнецы, она всегда рядом. Не даёт и шагу ступить, не напомнив о себе.
Странно. Ведь должно было стать легче... но отчаяние в груди ревело громче обычного.
- Иди сюда, - Игнат царапнул кожу на бедре и перехватил моё плечо, притягивая к себе.
Есть ли смысл препираться?
Я позволила ему прижать меня к своей груди. Позволила себе прижаться к нему. Крепко. Впиться пальцами в его футболку, ощущая под тонкой тканью горячую кожу. Мне... это нужно было.
Безумство. Беспомощность. Мы оба тонули в них. Погружались всё глубже с каждым днём. Возможно, мы сами тянули друг друга на дно.
- Игнат, - шепчу ему в шею и невесомо касаюсь губами его кожи, под которой так конвульсивно билась голубая венка.
Безумная. Ненормальная.
Просто... мне. Это. Нужно.
- Ясь, - его голова поднимается и я слышу глухой звук, когда затылок Игната соприкасается с изголовьем кровати. Открывая мне больший доступ к шее.
- Мне страшно, - кончиком языка провожу по выпирающему кадыку и почти скулю, когда чувствую вибрацию в его горле, - мне всегда страшно, Игнат.
Просто... это была голая правда. Впервые. Откровенно. Мне показалось, что я собственными руками сдираю с себя кожу. Обнажаюсь перед ним так, как никогда и ни перед кем.
Я призналась. В том, чего так боялась. Боюсь. Всегда. Постоянно. До скрежета зубов. По посиневших губ. До боли...
Парадокс... и сейчас я как никогда осознаю, как сильно я нуждаюсь в нем. В его руках. Его защите. Его заботе. Нуждаюсь в том, чтобы он просто касался меня.
Даже думать не хочу, что это. Благодарность? Отчаяние? Нужна в элементарном человеческом тепле? Или же безумство.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не думай. Просто...
- Я тоже, - хрипит, зарываясь пальцами в мои волосы и вновь опускает голову, касаясь своим лбом моего, - я тоже, Ясь. Боюсь... очень.
...
Мои пальцы смяли ткань его футболки, слегка задирая ту вверх. Обнажая его торс и открывая вид на выточенные кубики пресса. Словно форма для льда. Только кожа его была горячее белого песка, раскаленного палящим июльским солнцем. Я опустила ладонь на его живот и в ту же секунду ощутила, как дрогнули мышцы под моими пальцами. Напряглись, затвердели, наливаясь свинцом.
Отпрянула от него, хватаясь за взгляд, полный чего-то, что наполняет меня саму. Игнат сбито задышал. Его глаза темнели так стремительно... почти чёрные. Густые, как облако дыма. Это горела моя душа. Медленно и мучительно сгорала. Он видел это, и это отражалось в его глазах.
- Обними меня, - сорвалось с моих губ и я тут же их крепко сжала, испугавшись, что сморозила глупость. Глупость. А что же ещё?
Но мысль о том, что мне это жизненно необходимо - не отпускала меня. Объятие. Крепкое. Тёплое. Надёжное. Так, чтобы раствориться в нём. Пропустить сквозь себя чужое сердцебиение. Чтобы дышать. Чтобы чувствовать жизнь.
Я заиндевела за те несколько секунд, которыми он мучил меня. Просто смотрел, нахмурившись, и переваривая мою просьбу. Едва заметно дёрнул головой перед тем как потянуть меня вновь и прижать к себе так, словно он искал меня тысячу лет. Именно меня.
- Игнат, - шепчу ему в плечо. Вдыхаю запах, который уже давно перестал быть чужим. Сотри мне память, Игнат. Я хочу всё забыть и просто быть здесь. Окутанная твоими крепкими объятьями. Безрассудно и ужасно глупо.
Никто не узнает. Только я.
- Я не хотел тебя втягивать, Ясь. Клянусь тебе, - от его дыхания в мою макушку становится совсем уютно. Но мне хотелось большего.
И вновь, будто услышав мои мысли, его руки скользнули по моей талии, очерчивая кожу и забираясь под одежду. Смещаясь к позвоночнику и пересчитывая хрупкие косточки...
Не думая больше ни о чём я подставляюсь под эти касания. Позволяю его рукам дойти до моей груди. Он мягко подхватил её, огладил. Слегка надавил, находя большими пальцами твердеющие соски. Я была уверена, что он чувствовал, как в его ладонь бьётся моё искалеченное, требующее тепла, сердце.
А затем резким, но не грубым движением перекатился, подминая меня под себя и накрывая собой. Один короткий взгляд перед тем, как обрушиться на мои губы. Провел по ним языком, раздвигая. Оглушая и одновременно вдыхая в меня жизнь. Горячо и влажно проникая внутрь. Глухо стонет. Я перестаю чувствовать под своей спиной матрас. Словно я, поддерживаемая лишь его руками, парю в воздухе. Почти до хруста распахивая рот. Подхватывая заданный им ритм.
Игнат освобождает мою потяжелевшую грудь от своей хватки, и перемещает ладонь на мою шею. Притягивая меня ещё ближе и врезаясь языком так глубоко, что мне становится тяжело дышать. Словно он хочет добраться до моей горящей души. Дышать пеплом, который внутри меня.
- Я скучал, - прорычал мне в рот и прикусил мою нижнюю губу, следом вылизывая её и щекоча горячим дыханием, - я очень скучал по тебе, Ясь.
Острое желание вкупе со страхом того, что он причинит мне боль, сливались воедино. Запутывались, словно нити двух обронённых клубков. Мне бы кричать. Просто, чтобы стало легче.
Но вместо этого я поднимаю руки и Игнат молниеносно понимает меня. Не мешкая срывает с меня объёмную футболку и отбрасывает в сторону. Тут же опускает голову и проводит губами по моей груди. Спешно, жадно. Словно боясь, что в любой момент это он может это потерять. Что я оттолкну его.
Но я не хочу. Шепчу про себя, что всё в порядке.
Нет. Не в порядке. Я давно не в порядке.
На удивление он мягко обхватывает губами мой сосок и втягивает его в свой горячий рот. Играет с ним языком, отчего моя спина выгибается. Грудь поднимается выше, будто выпрашивая большего.
