Что теперь? Теперь она боится меня ещё больше. Я сам загнал себя в угол. Заверил её, что справляюсь с этим. Но так ли это?
В последнее время моё состояние оставляет желать лучшего. Юрка молчит, но он видит. Видит это лучше остальных. Замечает малейшие изменения в поведении. Мне всё тяжелее контролировать себя. Нейролептики спасают, но дают последствия. Я плохо себя чувствую. Мне нужно больше спать, но я, блять, просто не могу себе этого позволить! Сука!
Меня мучают галлюцинации, и мне приходится жрать долбанные таблетки чаще, чем хотелось бы. Сдохнуть. Вот чего бы мне хотелось. Сдохнуть и просто быть с ней рядом невидимой тенью. Я бы оберегал тебя, Яся. Так, как не могу этого сделать сейчас. Я просто был бы рядом.
А сейчас... сейчас всё усложнилось ещё больше. Хотя бы потому, что отец слишком сильно боится потерять своё место.
Внезапная трель телефона заставляет меня вздрогнуть. Я открываю глаза и перевожу взгляд на соседнее кресло. Юрка.
- Да, Юр? - опустил окно и устало ударился затылком о подголовник. Тяжело вдохнул холодный воздух и закрыл глаза. Спать...
- Запомнишь адрес?
- Диктуй, - надеюсь на свою память. Проговариваю вслух название улицы и дома вслед за Юркой. Потом ещё пару раз для закрепления, и замолкаю. Вслушиваюсь в шуршание на том конце провода и выжимаю из себя улыбку. - Жрёшь?
- Угу...
- Приятного.
- Ты сам как?
- Пойдёт.
Ни хуя не пойдёт. И пары шагов не сделает...
- Постарайся приехать туда до пяти. Потому что я отдам тебе ключи, и мне надо будет свалить.
- Цыган? - только сейчас вспоминаю про сделку, и моя рожа кривится от раздражения... да уж. О какой надежде на память вообще может идти речь?
- Да, - Юрка шелестит бумагой и продолжает говорить с набитым ртом. И я, кажется, тоже испытываю лёгкое чувство голода. Я не жрал с утра. Точнее - с ночи. Утром только Яру накормил и уехал, - там дополнительный товар нарисовался. Нужно обмозговать, - тихо произнёс Юрка.
- Хорошо. Я буду до пяти.
- Ига! - Я почти сбросил вызов. Снова поднёс трубку к уху и нащупал в кармане куртки сигареты.
- М?
- Ко мне твой отец наведался.
Блять...
- Сука, - цежу, сжимая зубами фильтр сигареты, - что хотел?
- Почву проверял. Ну, ты знаешь, как он умеет. Вынюхивал. Он это... про девчонку в курсе. Знаешь об этом?
- Знаю...
Язычок пламени лизнул сигарету, и я тут же затянулся горькой смолой. Даже получил садистское удовольствие от жгучего дыма, что царапнул мою глотку.
- Я ему ничего не говорил. Но... он мягко намекнул мне, что её нужно убрать. Сказал, если мы этого не сделаем, это сделают другие.
- Не пошёл бы он на хуй? - злюсь. Бьюсь башкой о мягкий подголовник и злюсь еще сильнее от того, что тот мягкий. Что это всего лишь подушка, а не стена, например.
- Я так и должен был сказать?
- Ладно, Юр... при встрече поговорим. Спасибо, что нашёл берлогу. Должен буду.
- Забей. Давай, до встречи.
Я выбрасываю окурок под колеса автомобиля, и закрываю окно. Ещё один взгляд на окна её съемной квартиры. Там сейчас её родители. Они приехали ещё вчера вечером.
Мне жаль. Бля, мне реально жаль, что всё вышло из-под контроля.
Глава 39
Ярослава
Я заметила как на долю секунды волнение во взгляде Кости сменилось холодным равнодушием. А затем снова капли беспокойства на дне таких же серых глаз, как и у Игната. Почему в прошлый раз они показались мне карими? Но сути это не меняло. Я не понимала его: казалось что он снимает одну маску, и тут же цепляет другую, пытаясь подстроиться под ситуацию.
- Что? Ига всё-таки рассказал тебе свой маленький секрет? - в его голосе скользнула насмешка, и на моём затылке зашевелились волосы, тут же вызывая волну мурашек, ниспадающих от шейных позвонков к пояснице. Что это? Злорадство? С чего вдруг?
- Кость, - готовая захлебнуться в собственной панике, я сглотнула жалящий ком в горле, и сдвинулась к краю кровати, - Костя? Просто помоги мне? Помоги ему! Он же твой брат! Ты что, не понимаешь, что он сам себе роет могилу?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Он не маленький, Ярослава. И... думаю, что он прекрасно понимает, что делает.
- Ты не знаешь, что произошло. Ты понятия не имеешь, что он натворил!
- И все же, Яра. У меня нет ключей от наручников. Как ты себе это представляешь?
- Просто... я не знаю! Найди отмычку... что-нибудь ведь можно придумать!
Костя качнул головой и пожал плечами. Я торопливо отвела взгляд, пытаясь найти выход и придумать что-то, что могло мне помочь.
- Долго ты здесь? - он скидывает с себя куртку и, бросив ту на край кровати, опускается рядом. Шарит взглядом по комнате, будто бы так же как и я роется в собственных мыслях.
- Второй день.
- Не так уж и долго...
- Но я здесь не по своему желанию! - срываюсь на крик и глухо выдыхаю. Он не слышит меня. Не слышит и не хочет слышать. Что с ним не так? Почему он так спокоен?! Неужели, всё что сейчас происходит - в порядке вещей?!
- Не ори, - пренебрежительно отмахнулся от меня. Будто влепил пощёчину. Я оторопела. Я была в отчаянии и бешенстве. Это просто не умещалось в моей голове. Это... неправильно. - Давно он уехал?
- Не знаю, - опускаю голову, понимая, что в спальне нет часов, а после его ухода я заснула, - я спала.
- Печально...
- Зачем ты приехал, Кость?
Действительно. Зачем? Навестить брата? Или он что-то знает?
- Отец попросил.
- Отец?! Кость? У тебя же есть телефон? Ну... - язык наливается свинцом. Каждое слово даётся с трудом, потому что... я не могу понять, что это за человек? Мне кажется, что тот Костя, с которым я познакомилась тогда, и тот, что сидит напротив сейчас — два совершенно разных человека, - я понимаю, что в полицию ты не позвонишь... но, давай хотя бы отцу твоему позвоним? Всё ведь можно уладить и без полиции?
Что я несу? Я нагородила такой чепухи, что мне самой от своих слов становится дурно. Но у меня пока нет выбора. И неизвестно, будет ли вообще.
- Ты понятия не имеешь, о чем просишь...
- Так... объясни мне?
- Я поговорю с Игой, - решительно. Будто только что он решил задачу, над которой корпел не один день. Задумчиво свёл на переносице тёмные брови и поджал губы. Боже... как они похожи...
- Поговоришь? Серьёзно? - не в силах найти себе места, я вновь меняю положение, усаживаясь на колени. Мою руку скручивает, и с губ срывается шипение. Больно. Бинты не спасают. - Думаешь, он послушает тебя?
- Не знаю. - Качнул головой и едва заметно ухмыльнулся, - ты... не замечала в последние дни за ним никаких странностей?
- То есть?
- То и есть... - он по-прежнему хмурит лоб. Полные губы превратились в тонкую, почти белую полосу.
- Не знаю... он всегда был странным. Но так, чтобы из ряда вон: нет.
Его многозначительный взгляд пугал. Нутро подсказывало мне, что Костя что-то знает. Знает, и его самого это пугает.
Но хотя бы то, что его брат пошёл со мной на контакт, уже обнадеживало. Не сильно, но это лучше, чем ничего.
- Костя?
- М? - отстранённо. Скользя тяжёлым взглядом по моей прикованной руке.
- Расскажи мне? Что с ним?
- Он болен, Ясь. - столь стремительный ответ выбил из шаткого равновесия. Гудящее в груди волнение норовило превратиться в настоящую истерику, - он же рассказал тебе.
- Я надеялась, что...
- В принципе, он не опасен, - перебивает меня, перехватывая взгляд, - раньше я боялся. Сейчас... переборол что ли? Он может быть агрессивен, но если он пьёт свои таблетки, то вполне себе, - я коротко киваю, вспоминая, что видела какие-то таблетки, которые выпали из его кармана.
- Нейролептики.
- Угу. Глюки бывают у него. Не скажу, что сильные... он время от времени ложится в больницу. Частная клиника. До этого был пиздец... первые два раза его отправляли в обычную психушку. Ну, государственную. Я мелкий был ещё. Но там к ним отношение хуже, чем к скоту было. Отец, например, до сих пор его симулянтом называет. Не хочет верить...
