Тошнота и боль — вернулись, чтобы забрать его измотанное сознание…
* * *
Тени от факелов падали на старинные портьеры, на причудливые гобелены, штандарты и гербы. Вековое оружие покоилось в чехлах, ножнах и ждало своей участи. Своего часа взять обильную жатву. Хмурые лица хозяев Хизельмаша точно каменными идолами, застыли в своих почетных и высоких креслах. Те эмоции, что терзали их сердца, и души, не смогли бы прочесть даже самые ушлые политики и придворные чиновники канцелярии герцога Альвинского. Вожди древнего ордена стояли на пути, возможно, своего первого раздора. Раскола. Но терпеливо следили за словами и повадками — все надеялись на старые клятвы и привычки. Храм Хизельмаш редко расходился во мнениях и тем более, в вопросах рейдерских, внезапных атак нежданных врагов.
Как всегда первым начал речь главный старейшина Имран Брамт, спокойно и твердо:
— Нужно немедленно отправить дальнокрылов к герцогу Альвинскому и в Молочные Пики…
— Молочные Пики? — Изумился, не теряя твердости Доварт, второй главный старейшина.
Остальные главенствующие личности храма сдержано ждали разворота событий.
— Я думаю, следует оповестить Орден Северных Магов о нападении на нашу резиденцию.
— А вы уверены, великий мастер Брамт, что в акции непричастны орденцы? Возможно, атаки на дозоры устроены по приказам самого архимага Бартольда?
Губы Имрана сошлись в суровую тонкую линию.
Старейшины Герман Зольт и Родемир призадумались над словами Доварта.
— О чем вы говорите, великий мастер Доварт, подозревать северян в кощунственных агрессиях? С какой такой глупой мысли, Орест Бартольд отдавал бы столь дерзкие распоряжения своим адептам? Их школа еще не набралась такими силами и физическими ресурсами, чтобы думать об оккупационных диверсиях…
— Вот именно, господин Брамт, гордыня! Алчность! Зависть и…
Хло-оппп!!
Тяжелая рука верховного старейшины резко опустилась на лакированную столешницу массивного стола. Угольно-желтые глаза впились в лучащее темпераментом лицо собеседника, голос звенел рассекающей сталью. Пока не выступили другие старейшины и не сказали таких же бурных слов, следовало немедля пресечь зародыши смуты.
Зародыши недоверия и предрассудков!
Доварту возможно не верили, но все равно, прислушивались.
— Хватит!! Хватит Доварт!! — Он с трудом глотал грубые и ненужные сейчас слова.
Едкая фраза могла остудить, но только на время. Тот, кто смолчит перед всеми, не факт, будет строить петли и козни — за его спиной.
— Сейчас не время для фантазий и сплетен, господин Доварт. Враг у порога. Враг очень сильный. Воевода не станет привирать. Если он говорит — что в наши владения вторгся чуждый разум, значит, он с максимальной точностью и оценкой, прав в своих заключениях. И его слова не требуется проверять и ставить под сомнения.
Главный старейшина Доварт тяжело осел в кресле. Строго и не выказывая претензий, хранил молчание. Зольт и Родемир старались с ним, не сходится взглядами. Возможно, в те роковые минуты своей речи, он ожидал от них словесной поддержки? Наверное, то был момент, ставивший отношения Хизельмаша и Ордена Северных Магов под шаткое сомнение? Зачем в столь трудные секунды, господин Доварт соизволил поднять щекотливый вопрос? Подчеркнуть проблемный договор двух магических школ в своих интересах? Переплести под удар? Где найти ответы на стремительно бурлящие в голове Брамта вопросы?
А догадки душили и давили своей простотой.
Пока требовались — дисциплина и контроль. Разжигать пожары придется лишь потом, когда враг уберется вон от стен храма.
— Судя по красноречивым уверениям воеводы, нас загнали в кольцо не маги и не армия солдат…
— Есть предположение, что нападавшие — эльфы? — Вдруг прервал Зольта Родемир.
Герман слегка дернул головой.
— Тогда это могут быть и горные тролли и гномы.
— Ну, уж нет! Горные тролли не за что не сойдутся с коротышками. Их война на Ничейной земле будет длиться веками. Они не успокоятся, пока не перебьют друг друга.
Имран Брамт кисло скривился.
— Хватит уже! Наши проблемы — Откосые горы, а вы взялись за гномов и троллей. Какое нам сейчас дело до их земель? Пускай хоть удавятся за свои Драконьи Зубы и Вильфстарг! Давайте думать о наших проблемах! Отсылаем, говорю, дальнокрылов в Мейдрин и Молочные Пики!
Скептические раздумья.
Наконец, подал голос Родемир, Герман Зольт и Доварт на предложение верховного старейшины, решили промолчать.
— К герцогу Альвинскому мы отправили мастера-инструктора Сарма и его личного воспитанника Роджа…
— Да, но их могли атаковать и перехватить враги! — Обрезал Брамт.
— Шанс на выучку и мастерство всегда может присутствовать, — несколько тихо и неуверенно отмахнулся Родемир.
— Мы должны перестраховаться!
Родемир, также как и Доварт, повержено откинулся на спинку стула.
— Согласен. Лучше перестраховаться…
— Тогда отправляем письма и точка!
Главный старейшина Имран Брамт решительно и безапелляционно обвел лидеров Хизельмаша испытующим взором, на этот раз недовольных не было.
— Вот и разумно! — Хоть одно быстрое действие нашего сплоченного коллектива за последний год!
Он не успел распустить господ, как ментальный вызов и последующий за ним всплеск магического плетения напряг, всех присутствующих.
Прямо в Ониксовой зале церемоний открылся короткий портал и из него скоро выступил воевода Хесам со злой миной на лице.
Как только он начал говорить, старейшины мгновенно ощутили надвигающуюся опасность.
Слова слетели отрывистые и злые:
— Зорба пленили! Они выдвинули нам ультиматум!
Он не дождался их на крепостной стене…
Он пришел за ними в величественную Ониксовую залу. Пока вожди решали гибельные проблемы храма, на плечи Хизельмаша обрушилась очередная напасть, и в этой ситуации приходилось уповать только на себя и на своих мастеров.
Порталы старейшин открывались вслед за воеводой.
Мастер Корбал едва успевал отдавать честь и рапортовать. На начальника караула свалилась огромнейшая тяжесть — агрессия невиданного противника.
— Отставить, мастер Корбал, весь ли боеспособный гарнизон поднят на ноги и при оружии?
— Так точно, верховный мастер!
— Будьте наготове!
Во главе с Хесамом, старейшины подтянулись к каменным парапетам.
Зрелище ослепило и ударило по натянутым нервам.
— Тва-арии!! — Зло прошипел Доварт.
Другие смолчали, но с каким трудом.
Зорба распяли! Распяли на грубо сколоченном кресте, стоило лишь дико изумляться, как нелюдям, удалось спеленать и обезвредить подмастера, подающего широкие возможности не только в магии, но и в боевых искусствах. Тем ни менее — храмовника пленили, отрубили от источника внутренних сил, оковали по рукам и ногам, и с помощью магических обрядов пригвоздили к необструганным толком брусьям, переплетенных крест-накрест. Диковинней всего было то, что черты лица сковывала маска абсолютной покорности, а губы — грубо, будто неумелым портным были пробиты не иголками, а даже сапожным ножичком, оставляющим широкие порезы, без малейшей жалости. В раны продеты толстенные, шерстяные нитки. Что придавало картине устрашающего и шокирующего вида. Зорб не только не мог пошевелиться, но даже двинуть пальцем. Довершало все — босые, обледенелые ноги. И глаза!..
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
