Когда окончательно рассвело, мы уже были в двухстах километрах от берега и продолжали уходить, держа высоту в пять тысяч метров. Тут нас аэропланы не достанут, а дирижаблей в этих краях и не было никогда. Радист снова вышел на связь со штабом флота, и сообщил, что мы успели за ночь, дав вешнее описание уничтоженных османских кораблей, и сообщил об уничтожении «Страссбурга», с координатами его утопления. Также передали, что мы продолжаем работать в режиме поиска и уничтожения. Звучит красиво, вот и передал в рапорте, что ушёл в штаб флота. Ответили часа через два, когда уже все спали, кроме вахты и наблюдателей. Последние только при свете дня стоят на постах, по ночам только братья изучают горизонт. Поздравили нас с победами и поблагодарили. В принципе мы могли бы и днём начать поиск, но тут и людям нужно отдохнуть после непростой ночи, и дать германцам разобраться в ситуации, попаниковать и принять решение. Это им всё равно не поможет, зато можно подстеречь их у Проливов. Узнав, что тут «Феникс», которой уже обрёл ареол славы и в России с её союзниками, и у противника, в основном в ругательном смысле, те постараются покинуть акваторию Чёрного моря. Она им стала небезопасной. Ночью и буду ловить.
День шёл отлично, команда отдыхала, всего три дыма на момент наступления трёх часов дня по местному времени. К двум вахтенный офицер приказал «сбегать», но это были грузовые и нейтралы, испанцы, а вот в третий раз, Губин, что и был на тот момент вахтенным офицером, полчаса как заступил, не поверил своим глазам. На полном ходу «Гёбен» шёл в сторону Проливов. А вот «Бреслау» рядом не было, похоже все три корабля действовали не вместе, а по одиночке. Ну да, так можно больше проблем нашим доставить. Где он укрывался не знаю, но если провести линию по навигационной карте, то шёл тот от входа в Азовское море прямиком к Проливам. Очень спешил, не жалея машин. И также очень сильно задёргался, как обнаружил «Феникс», повернув и начав от него убегать. На нашем дирижабле уже прозвучала боевая тревога, как Губин обнаружил линейный крейсер. Надеюсь повезёт, и мы сможем его уничтожить. Кстати, названия тех броненосцев, что были взорваны в порту Штеттина, русской разведке удалось узнать достаточно быстро, германцы сами не скрывали, скорбя в газетах по погибшим. Также удалось выяснить, почему одна бомба проломила целый борт у второго броненосца. А она попала в минный аппарат, заряженный, вот и усилился подрыв. Может и тут так повезёт? У «Гёбена» тоже есть такие аппараты. Даже четыре. А пока команда, заняв свои посты, готовилась к атаке, в штаб флота уже ушла радиотелеграмма. «Обнаружил «Гёбен». Атакую. Барон Баталов». И коротко, и ясно.
В этот раз подвешивали по две тяжёлых бомбы, тут не до экономии, такие крейсера поди ещё утопи. В этот раз капитан попался здравомыслящий, часто менял курс, сбивая нам наведение. Но это ему не помогло, мы просто не делали сброс если не были уверены в результате. Поэтому четыре захода вышли холостыми, а вот в пятый всё же Альфа скомандовал сброс. Именно Альфа при заходе на цель командовал всеми. Такие правила введены на борту. Даже капитан подчинялся его приказам. Почти промахнулись, крейсер успел вильнуть и одна бомба взорвалась у правого борта в районе кормы, а вторая уже на корме, на крыше нижней кормовой башни главного калибра, явно повредив и ту, что стояла выше. Однако ход крейсер не сбросил, как шёл на двадцати восьми узлах, так и шёл, только пожар полыхал на корме, пробитие башни было и изнутри вырывался огонь, что стелился за крейсером. Потом ещё две безрезультатные заходы в атаку, «Гёбен» стал маневрировать куда активнее, теряя ход, но в третий раз очередной сброс прошёл удачно. Попадание одной бомбой в воду у левого борт у мостика, подрыва не было, и вторая сразу за мостиком, повалив одну из дымовых труб. Крейсер дальше шёл явно не управляемый, войдя в циркуляцию. Тут как раз пришёл запрос из штаба Чёрного моря, по ситуации с «Гёбеном». Пришлось отвлечься и продиктовать сообщение радисту, пока мы делали следующий заход, а тот передал Иессену. Запрос был от его имени. «Две удачные атаки, «Гёбен» горит. Добиваем. Наши координаты… Барон Баталов». Пока радиостанция молчала, это хорошо, мы смогли точно выйти на крейсер, и сбросить очередные две тяжёлых бомбы. Работали на одной высоте, в два километра. Ниже спускаться я опасался. Не ночь же. В этот раз одной промах, и попадание в корму, перед нижней башней, что вызвало остановку крейсера, видимо повреждения получил, и ещё больше пожаров. Потом ещё двумя бомбами попали, крейсер весь скрыт пожарами был, команда спасалась вплавь или на шлюпках.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
- Да утонешь ты гад или нет?! - возмущался Бета. - Пять прямых попаданий!
Больше «Феникс» не атаковал «Гёбен», а отошёл в сторону, и вся команда наблюдала как тот полыхает, с мелкими взрывами внутри корпуса, и одним крупным на носу, от которого явно начала поступать вода, носовая часть погружалась в воду. Эту информацию в штаб флота уже передали, и поступил приказ дождаться наши крейсерские и миноносные силы, что подберут команду «Гёбена», да и зафиксируют его потопление. Я подтвердил этот приказ, и мы вот так ожидали, дрейфуя, иногда подрабатывая машинами, чтобы далеко не снесло ветром. Тут стоит кое-что уточнить. Каждый сброс тяжёлый бомб, это почти на тонну дирижабль становился легче и подскакивал вверх, повышая высоту. Приходилось каждый раз после сброса стравливать водород, не в атмосферу, в другие баллоны, и купировать такие скачки, держа одну высоту. Только через четыре часа, «Гёбен» уже часа три как затонул, пятьдесят минут продержался на поверхности моря, на горизонте показался дым, и связавшись с крейсерским отрядом, подтвердил, что это наши. Не успели бы те из Севастополя за такое время, значит где-то рядом были. А было два крейсера типа «Богатырь» и шесть эскадренных миноносцев. Это всё. С головного корабля, что шёл под контр-адмиральским флагом, попросили спустится, и доложиться, это удалось сделать, Бета спустился на скамейке, на палубу крейсера, там полчаса потратил на доклад, на месте удалось определить, что за корабли османского флота были отправлены на дно, зафиксировав это на бумаге, передал рапорты на имя командующего Черновского флота, получил журнал с рисунками и описанием всех боевых кораблей, что тут в акватории Черного моря можно встретить, и отправлен искать «Бреслау». В принципе, черноморцы тут и сами теперь справятся, я уже решил основную проблему, «Гёбен», вон, эсминцы и второй крейсер заканчивали поднимать с воды его команду, но приказ есть приказ. Да ещё от самого главнокомандующего.
Ночь уже упала на воды Черного моря, когда «Феникс», набирая скорость, направился к Проливам. Я не знаю где «Бреслау», и не хочу вести бессмысленные поиски. Взять какого офицере из охраны Проливов, крепостей там хватало, и узнать, проходил тот или нет? Должны они знать. Это сузит круг поиска, и значительно. К счастью, удалась высадка. Причём для османов это прошло незамеченным, к тому же высаживал я Альфу не со стороны Чёрного моря, а у берега Мраморного моря, и тот сбегав, всё сделал. Два часа убил, и на дорогу, и на взятие пленного офицера, но удалось выяснить однозначно. «Бреслау» прошёл Проливы ещё прошлым днём, пока мы «Гёбен» атаковали. Внеся эту информацию в журнал, сразу как подобрали Альфу, и начали поиски. К сожалению, офицер не в курсе куда тот ушёл, так что стали изучать ближайшие места возможных стоянок, и два порта Мраморного моря. Обнаружили мы «Бреслау» именно во втором порту, что назывался Бандырма, стоял на якоре, и рядом какая-то грузовая лайба пришвартована. Там было затемнение, но работы какие-то погрузочные велись. Шум моторов нас выдал сразу. Так что задёргались местные серьёзно, но с германцами в Штеттине их не сравнить, работали как на полигоне. Первая бомба попала в лайбу, что стояла у самого борта крейсера, нанеся ему тяжёлые повреждения, лайба так испарилась, а вторая добила. Уже через семь минут тот ушёл на дно, только заваленные дымовые трубы видно. Похоже глубина там небольшая. «Феникс» в это время уже работал по другим целям, тут был такой же лёгкий крейсер, вроде того что мы утопили, и последний у османов, и какой-то старый броненосец, который с натяжкой можно так назвать. Ну а когда начало светать, мы уже успели уйти обратно в Чёрное море. Связь была, поэтому в штаб Иессена ушёл доклад по уничтоженным кораблям. Почти сразу пришли поздравления по выполненному заданию, и приказ прибыть в Севастополь. Подумав, не стал отказываться. Это мне почести не нужны, но команда вполне их заслужила. Так что подтвердив, направил дирижабль к Крыму.
