Додсон помолчал немного, вновь предоставляя шанс задать вопрос или сделать замечание.
– Предположительно ценности прячут – и очень разумно – в антикварных предметах, – Додсон наконец добрался до каких-то подробностей, но ясней от этого не стало. – Экспортируют в этот магазин, вынимают и в конечном счете продают.
– По-видимому, федералы держат это дело под контролем. – Слейд достал сигарету, стараясь скрыть раздражение.
– Да, но есть одно-два осложнения.
Додсон подождал, пока Слейд прикурит.
– Нет прямых доказательств, неизвестно также, кто является главой организации. Мы знаем только его подручных, но нам нужен он… или она, – добавил Додсон тихо.
Все звучало как-то таинственно. «Не увлекайся, – предупредил себя Слейд. – Это дело не по твоей части». Проглотив вопросы, которые так и рвались наружу, он затянулся и ждал.
– Есть еще одна, более деликатная, проблема. – Слейд заметил, что Додсон нервничает. Комиссар полиции взял свой «Паркер», повертел в руках и снова положил в футляр.
– Антикварный магазин, который находится под подозрением за незаконные махинации, принадлежит моей крестнице. И управляется ею.
Слейд насторожился: «Неужели он оказался прав?» Но в его глазах ничего нельзя было прочесть.
– Все полагают, что Джессике ничего не известно о нелегальных операциях в ее магазине – если все происходит именно там.
Додсон снова взял «Паркер», на этот раз держа его перед глазами, как будто хотел непременно расположить его строго параллельно полированной поверхности стола.
– Я уверен, что она не может быть виновата. И не только потому, что она моя крестница, – сказал он, как бы предваряя вопрос Слейда. – Она так же, как ее отец, абсолютно честна. Джессика почитает память Ларри. И, – добавил он, осторожно кладя ручку на стол, – ей вряд ли нужны деньги.
– Вряд ли, – пробормотал Слейд, представив себе избалованную наследницу, у которой слишком много свободного времени и денег. «Жизнь скучна, хочется острых ощущений – что может быть лучше игр с ФБР, – подумал он, – так, для разнообразия. Ей надоели магазины, вечеринки и светские сплетни».
– Бюро сужает круг поисков, – резюмировал Додсон, – через несколько недель Джессика может оказаться по уши в грязи. Кроме того, ее безопасность будет под угрозой.
Слейд едва не фыркнул от переполнившего его душу презрения.
– Если ее магазин – перевалочный пункт, незнанием тут не отговоришься. Проверки, перепроверки, а главное – эти журналисты. Виноват не виноват, а пересудов не оберешься. Я пытался убедить ее приехать погостить в Нью-Йорк, но… – Его голос затих, а на лице отразились удивление и усталость. – Джессика упряма. Утверждает, что очень занята. Мол, это я должен ее навестить.
Покачав головой, Додсон сокрушенно вздохнул.
– Мое присутствие может только повредить расследованию, но разве она это понимает?! Джессика нуждается в защите. Рядом с ней должен быть опытный человек, который сумеет справиться с ситуацией и не вызовет подозрений.
Тут Додсон поглядел на Слейда с откровенным интересом – надо же, сфинкс египетский, ни вопросов, ни реплик. Ну-ну.
– И этот кто-то сумеет расследовать дело изнутри.
Слейд отвел взгляд. Ему окончательно не нравился этот разговор. Он не торопясь ткнул сигарету в пепельницу.
– И этот кто-то, разумеется, я, – произнес он почти зло и уж точно слишком резко для разговора с начальством. – Ну и как же я окажусь таким полезным и незаметным?
Додсон вдруг широко улыбнулся. Ему нравились и раздраженный тон Слейда, и его прямота. Откинувшись на спинку чрезмерно пухлого кресла, он почувствовал облегчение. Похоже, все получается как надо.
– Видите ли, она недавно пожаловалась мне на беспорядок в ее библиотеке, что очень кстати. Времени у нее, конечно, нет. И все так и пребывает в запустении. Я позвоню ей и скажу, что посылаю на помощь своего хорошего знакомого. К тому же ваши отцы были дружны. Легенда очень проста. Практически все правда. Так, кое-где небольшие лакуны. Вы писатель, которому на несколько недель потребовалось уединиться для работы. В благодарность за гостеприимство готовы привести в порядок каталог.
Глаза Слейда потемнели.
– Но юридическая сторона дела… – начал он.
– Потребуются документы, – легко перебил его Додсон, – будут документы. Но это не суть важно. В конце концов, это дело бюро – схватить воров за шиворот, когда придет время.
– Значит, я должен играть роль библиотекаря и няньки. – Слейд с отвращением фыркнул. – Послушайте, комиссар, я близок к раскрытию убийства Битронелли. Если…
– Вам лучше согласиться, – прервал тираду Додсон, в его голосе появились металлические ноты. – Пресса очень веселится, представляя нас дураками. А если вы так близки к развязке, – сказал он, отметая все яростные возражения Слейда одним резким жестом, – значит, вы сможете уехать в Коннектикут через пару дней. Вы сами понимаете, здесь нужен крепкий профессионал. ФБР остановилось на вашей кандидатуре, полностью одобрив мой выбор.
– Потрясающе, – пробормотал Слейд. «Вот так вот, раз – и мордой об стол», – подумал он про себя.
– Я занимаюсь убийствами, а не кражами.
– Вы полицейский, – коротко отрезал Додсон.
– Ну да, – протянул Слейд, подразумевая массу непечатных выражений.
Нянчиться с богатой идиоткой, которую потянуло на криминал для куража. А то еще девица чересчур не от мира сего, чтобы замечать происходящее у нее под носом. Тоже не сахар.
– Потрясающе, – повторил он, медленно приходя в себя. И то – удар что надо! Нет, как только Дженис окончит колледж, он уйдет немедленно. Оставит эту собачью работу и займется исключительно писательским трудом. Он устал. Устал от грязи, тщеты, устал по долгу службы иметь дело с отбросами человечества. Устал каждый день видеть испуганное лицо матери, когда она открывает дверь, каждый день ожидая, он это или несут его труп. Он вздохнул: а куда, собственно, деваться? Может быть, пара недель в Коннектикуте будет приятной переменой. В конце концов, зачем сразу думать о самом плохом?
– Когда? – грубовато осведомился он у Додсона.
– Послезавтра, – спокойно ответил тот, – а сейчас я введу вас в курс дела, а потом позвоню Джессике. Надо же известить ее о вашем приезде.
Слейд передернул плечами, уселся и приготовился слушать.
1
Осень еще едва коснулась деревьев. На фоне холодного ярко-голубого неба все краски ожили, приобретя какой-то яростный оттенок. Между холмов на восток к Атлантике вилась дорога, ветер был прохладный, пахучий. «Интересно, – подумал Слейд, – как давно я не вдыхал такой свежести». Никаких тебе выхлопных газов. Когда его книгу примут к изданию, он, возможно, сумеет увезти мать и Дженис из города. Они поселятся где-нибудь в сельской местности или недалеко от океана, снимут домик. А то и купят. Да, так было всегда. Всегда он себе обещал: когда-нибудь, как только. Он не мог позволить себе думать более уверенно.
