башни, после чего сжимает в кулаке расплющенный череп. — Как видишь, я убила последнего, на чью помощь ты мог надеяться, и отняла то, что по домыслам твоим могло тебе помочь.
Следом за мной, на обдуваемый ветрами, разрушенный этаж поднимается Облачко, Зуриэль, а за ней…
— Стой!
Четырёхрукий рванул без приказа, ослушался и тут же был повергнут. Никто, включая Облачко, даже среагировать не успел. Тело демона пронзил молот, разорвав на части, скинул с башни вниз.
Эсфея наклонила голову на бок, в свете её золотых глаз я увидел проблеск адского пламени.
— Ты заражена скверной. — Говорю я, но древняя лишь морщится. В приступе нервного тика, начинают дергаться уголки её губ, левый, приобретший демонический оттенок, глаз.
— Я заражена? Лучше ничего придумать не смог? — Произнеся это, Эсфея расплылась в улыбке, демонической. Зубы её изменившиеся, больше всего другого говорили о начавшейся трансформации. Богиня света обрела звериные клыки!
— Госпожа, вы!
— Заткнись! — выставив руку, которой ещё минуту назад держала сдавленный череп, Древняя одной лишь сырой энергией, исходящей от её тела, вгоняет Зуриэль в камни, телом моего ангела пробивая пол. — Предательнице слова не давали, но с ней я ещё разберусь, а пока… Матвей! — Отпустив молот, Эсфея в следующий миг оказывается напротив меня с вытянутой рукой… рукой, которой пробила тело вставшей у неё на пути Облачко. Я так и не смог разглядеть её выпада.
— Хозяин, спасайтесь… — Простонала суккубша, в момент, когда её рубин, камень духовной силы, уже был в руке Эсфеи, маячил у моего носа.
— Стой! — Воскликнул я, и кулак Эсфеи сжался. Красный рубин разлетается на осколки, что тут же, полыхнув, превращаются в затухающие, ничего не оставляющие после себя огоньки.
— Не-не-нет… не снова. — Слышится голос Аорры. Дроу, как и Зуриэль, не может даже пошевелится. С кровью из глаз, ушей, носа, разрушая все свои барьеры, преодолевая все доступные пределы, она пытается высвободиться, но Эсфея слишком сильна. Аура божества ломает живых. Никто и ничто не может причинить ей вред.
— Хм… — когда тело Облачко стало пеплом, задумчиво протянула Эсфея. — Я по-прежнему не могу убить тебя Матвей. Но есть и другие способы, а перед этим, позволь сделать твою кончину невыносимой. Эта тёмная эльфийка, затем те два Цветка, что сейчас в городе, а ведь ещё есть твои внучки, остроухая лучница и много-много других, помогавших тебе, моему врагу, существ. Скажи, если я убью их всех, ты же будешь страдать. Страдать так же, как страдаю я!
— Остановись!
Лезвие ветра смертельным дуновением сносит голову с плеч Аорры. Слыша, как ломаются кости моих ног, рёбер, рук, я пытаюсь выйти из-под контроля ограничивающей меня магии Эсфеи, пытаясь сделать хоть что-то. Я же сильный, я бог, почему… так почему я ничего не могу ей сделать!!! Кровь льётся из моих глаз, пробуя использовать все доступные мне уловки, заклинания, я хочу хотя бы шелохнуться, хотя бы ударить её, но… Бесполезно. Разница в силе нашей — это разница, стоящая не между богами, а между насекомым и богом.
— Хорошо. — Глядя на моё искореженное ненавистью к ней и желанием убить лицо, расплывается в улыбке и хохочет Эсфея.
— Зачем, зачем⁈
Истерический смех главного злодея, доносившийся от Эсфеи, внезапно стихает. Глядя на меня удивлёнными глазами, с лицом, исказившимся от влияния скверны, она спрашивает:
— Ты ещё не понял? Ты — жалкий смертный, посмел отвергнуть меня. Ничего из этого не было бы, если бы ты сразу умер во имя меня, понимаешь. — Ударив кулаком в грудь, туда откуда по всему её телу расползалась тонкими нитями тьма, Эсфея внезапно закричала, замахнулась на меня, — Ничего из этого бы не было, ублюдок! — Удар её пощёчины едва не свернул мне шею, моя челюсть выскочила, точно так же, как и выскочила челюсть Эсфеи. На мгновение эта истеричка заткнулась, а после, излечив себя, случайно или нет, возвращает и мою челюсть обратно. — Как же это бесит. Приди, Астаопа!
Антителлепортационный купол, главная и сильнейшая из способностей Аорры, что действовала даже после её смерти, распался по щелчку пальцев божества, в очередной раз доказав нашу неспособность ей противостоять. За спиной Эсфеи возникла она, облачённая в новые, скромные одеяния, с синяками под глазами, опущенной головой, Астаопа.
— Древняя. — Отозвавшись на призыв, произнесла со страхом в голосе богиня.
— Ты ведь знаешь, почему ещё жива? — Спрашивает у той Эсфея.
— Для завершения договора, полагаю. — Отвечает Астаопа.
— Верно, хоть что-то ты отгадала, бесполезное создание. — Произнесла высокомерно Эсфея. — Никчёмная, позорящая моё имя и имя Творца. Пока я порабощала оставшиеся тридцать три процента мира, покоряла народы, основывала новый пантеон, ты, мерзкая, высокомерная засранка, кутила, прожигала бесценные, дарованные тебе нитью судьбы дни. И знаешь… Ты всё делала правильно, хотя бы своей бесполезностью, наивностью и отсутствием мозга оправдала мои ожидания.
От слов Эсфеи всё тело Астаопы сжалось в обиде и ужасе.
— В этом мире, пока ещё Мире Кровавой Кузни, сейчас три равных по размерам и силе стороны. Сторона света, наша с тобой сторона, Сторона тьмы, представленная Кузнецом, главным врагом, а так же… Объявившаяся и нарушившая все планы, третья сторона, Империя, с именем ублюдка, что её основал.
Призвав молот, Эсфея поворачивается ко мне спиной, передаёт его Астаопе, после произносит:
— Сейчас баланс сил в мире нарушен. Марионетки этого никчёмного убили и поглотили трёх из четырёх самопровозглашённых Князей тьмы. Хоть и не специально, но человек через слуг частично забрал часть силы принадлежавшей тьме, и сейчас к доминации в мире ближе нас с тобой двоих.
— То есть… — Астаопа подняла голову, наши взгляд пересеклись. Я видел в глазах её страх.
— Верно, убей его, поглоти заимствованную силу, сместив чашу весов в нашу сторону.
— Древняя Эсфея, простого поглощения не хватит. Империя…
— Империя будет разрушена следующей. — Как приговор всему, произносит Эсфея.
— Но зачем⁈ Там же верующие, там люди, наша сила и… — возвала к древней Астаопа.
— Они веруют не в нас, — Говорит Эсфея. — И пока перевес сил на нашей стороне, пока молот Разрушителя Миров в моих руках, быстрее будет уничтожить Империю, чем пытаться наставить её на путь истинный. Убей человека, заверши пари, а после, вместе со мной вернись на Олимп, чтобы исправить всё, что сотворила.
Эсфея, с лицом искажённым злобой, с
